Ещё немного постояв, ярл Лейф вышел на дорогу, собрал заговоренные камешки и не торопясь продолжил путь. Преодолев пару километров он снова разложил ведьминские побрякушки, въехал в лес, и с трудом преодолев по проваливающемуся снегу метров пятьдесят, привязал коня. Сам же мужчина снял тяжёлую шубу и, оставшись в тёплом кафтане надел лыжи, чтобы продолжить свой путь.

Леди Илая, удерживаемая ведьмой от оплошностей, сгорая от нетерпения, ехала за преследователем мужа. Они выжидали на пустынной дороге, пока ведьма стояла, прикрыв глаза, и шептала «ищет, ищет, потерял, ищет». Илая тихо ругалась, на мореновского недотёпу идущего по следу мужа. Потом ведьма встрепенулась, и они поехали уже совсем тихонько. Казалось, у спутницы Илаи нос заострился, а ноздри наоборот стали огромными, так сильно они раздувались. Всю жизнь леди жалела, что её мать бездарно профукала родовой женский ведьминский дар, но когда наблюдала подобные вещи, то брезгливо морщилась. Не хватало ещё, чтобы и она как ищейка выглядела бы. Наконец женщина осмысленно посмотрела на леди, позволила себе чуть усмехнуться и пояснила.

— Здесь скрывались при помощи наших камней, но я не чую, чтобы кто-то по-настоящему скрылся.

— И?

— Едем дальше, — сказала ведьма.

Илая фыркнула. Строят из себя эти ведьмы неизвестно что, а ума всё одно мало. Какой бы силы у них не был дар, а подчиняться придётся ей, наследнице Биргхир.

Они проехали ещё немного, как женщина остановилась, и снова ноздри её затрепетали, а глаза потеряли осмысленность.

— Здесь.

— Что здесь. Говори нормально, — теряя всякое терпение, потребовала леди Лейф-Биргхир.

— Ярл сошёл с дороги здесь и ушёл в лес. А преследующий его не увидел и поскакал дальше.

— В лес? Куда? В какую сторону?

— Вправо. Я могу убрать камни, и вы увидите сами его коня и след, но тогда он узнает, что его кто-то выследил.

— Нет, это мне не надо, — задумчиво протянула Илая. — Скажи, что чуешь по погоде?

— Несколько дней будет спокойная.

— Значит, если вернуться сюда, например, завтра, послезавтра, то можно пройти по следу?

— Лучше завтра, погода непредсказуема, скорее всего, она будет без изменений ещё неделю, но абсолютно уверена я только за завтрашний день, — подумав, сказала ведьма.

— Интересно, далеко ли он уходит?

— Не думаю. Коня надолго оставлять опасно. Ваш муж рискует.

— Это кто подойдёт к его коню рискует, характер у него злой и своевольный, — насмешливо заметила леди.

Ведьма покачала головой.

— А мы можем скрыться, чтобы муж не увидел нас тут?

— Не можем, у меня нет с собой камней.

— Как же твоя сила? Разве тебе нужны предметы?

— Отвести глаза я могу от себя, но чтобы вас прикрыть без амулетов, необходимо провести ритуал сближения.

— Проводи.

— Не тот день, да и очиститься перед ним необходимо.

— Тоже мне хвалёное колдовство. Сдаётся мне, моя мать перехвалила вас всех. От потаскухи меня не сумели избавить, хозяйку свою не уберегли. Распустила она вас.

Ведьма молчала. Илая позлившись ещё немного, вынуждена была принять решение.

— Ладно, я замёрзла здесь торчать. Едем обратно. Да, следи, чтобы нас никто не заметил.

Женщина вздохнула. Она ведь только что честно сказала, что это невозможно, но спорить не стала. Придётся опять полагаться на свой слух и укрываться в тени от посторонних, правда отлёживаться потом придётся долго. Ничто не даётся просто так, за всё платишь либо своей энергией, либо чужой. Жаль, что от леди не взять ни капли.

Разведчик, следующий хвостом за Илаей с ведьмой, проявил немыслимую осторожность. Он двигался вослед женщинам на очень приличном расстоянии, больше полагаясь не на зрительный контакт, а на своё профессиональное чутьё, и то в какой-то момент чуть не настиг вставших женщин на дороге. Мужчина даже отвернулся, чтобы лишний раз не цеплять ведьму взглядом. Когда они продолжили путь, он выждал, пока они не скроются полностью из видимости, и только потом выдвинулся за ними. Поторчал у места, где женщины останавливались, видел их следы, но не понял, что их насторожило. Однако зарубку в памяти сделал. Поехал дальше и снова чуть не спалился. Проехав немного, подопечные снова остановились. Ведьма слезла с лошади, и вся её поза говорила о настороженности. Мужчина вернулся за поворот, привязал коня, а сам нашёл место, откуда можно было хоть как-то наблюдать. Ничего не происходило. Леди продолжала сидеть на лошади, ведьма рыскала, но вот они обе развернувшись друг к дружке, вроде беседуют и… возвращаются.

Разведчик рысью помчался к оставленному коню и поспешил уйти с их пути. Встречаться с ними ему никак не хотелось. На ближайшем перекрёстке он свернул в сторону, отъехал подальше и принялся выжидать. Потом вернулся и продолжил путь к деревне, где осталась охрана нового ярла земель Биргхир. Необходимо было решить, продолжать следить или самому отправляться с новыми вестями. Сочтёт ли Ингвар важным первое донесение?

Ингвар счёл. Это была хорошая зацепка, просто отличная. У мужчины уже не было сил, сидеть в городе и собирать вести, надеясь, что хоть что-то даст толчок в поисках жены. Он теперь прекрасно понимал Ксению, когда она на нервах не могла спать. Вот уже несколько дней, как даже в заторможенном состоянии он не может уснуть. Бродит по дому, иногда перекусывает, а днём борется с вялостью в теле. Злится на себя, ведь в любую минуту могут быть долгожданные новости и потребуется вся его сила, выносливость, чтобы спасать Ксеню, а он от бессонницы страдает и её последствий. Увеличил себе время тренировок, но, похоже, выходит только хуже. Наверное, это сумасшествие. Мысли о жене ни на миг не оставляют. Взбесившееся воображение рисует ужасные картины о страданиях любимой и каждый раз, возвращаясь в реальность, он шепчет: лишь бы жива была, лишь бы жива…

Когда поздней ночью прискакал гонец с интригующей запиской, в которой вроде бы ничего конкретного, но описывается, что все ведут себя очень странно и следят друг за другом, он прямо в ночь выехал. Лейф слишком заинтересован в Ксении. Несмотря на то, что Ингвар с Марено вычеркнули его из подозреваемых, так как по документам тот прибыл на неделю позже похищения, да и дальнейшая слежка не выявила его причастности, но ему так и хотелось, не взирая на доводы, обвинять именно его. С Ингваром ворча про дурость поехал Харн.

— Пусть я дурак, — зло бросил помощнику командир, — но мы почти про все секреты служителей знаем, про Магду… ну, в общем, тоже, а вот что скрывает Лейф? Как он так быстро примчался принимать наследство? Куда он поехал без охраны и не первый раз? Марено ни разу об этом не заикнулся. Прошлёпали его люди или намерено? Я ему не доверяю полностью. К тому же Илая втихомолку будет следовать за мужем, только если ревнует, а с её самомнением ревновать она может только к моей жене.

— Так-то оно верно, но без людей, в ночь… вдруг сражаться придётся? А нас двое.

— А вдруг я опоздаю? Неспроста эта сука следит. Думаешь, чтобы устроить скандал? Ты плохо её знаешь. Мне Марено про неё многое рассказал, и я одному только удивляюсь, почему она ещё жива.

Луна, звёзды, чистое небо, белый снег отражающий свет, давали возможность скакать всю ночь. Люди вымотались, но могли бы продолжать себя эксплуатировать, а кони к утру едва переставляли ноги, и было ясно, что больше они не выдержат. Всадники молчали о том, насколько обидно будет, если в деревушке не найдут они замену своим четвероногим товарищам.

Отыскав своего человека, ярл с помощником внимательно выслушали полный доклад. Происходящее было более чем интригующим и сердце сжималось от подаренной надежды, что вся возникшая суета связана с Ксенией. Лейф уже уехал, забрав с собой всю охрану, а леди притаившись от мужа в одном из домиков, ещё не выходила.

— Ведьма, — задумчиво повторил ярл, зацепившись за опасное слово. — Не знаю, как мы от неё защитимся. Что-то очень часто они встречаются нам на пути, особенно в связи с семьёй Биргхир. Помнишь моё отравление? На несколько дней пути в моих землях ни одной не нашли, а тут всё время к их деятельности возвращаемся. Они ведь не любят селиться часто на небольшом участке земли.