Но в конце концов стоит ли сейчас предаваться грустным мыслям? Им удалось живыми вырваться из цепких лап Черного Титана. Они втроем на этой чудесной благоустроенной планетке, двое - здесь, один - где-то неподалеку, рядом. Нужно отдыхать, набираться сил, готовиться к новой тяжелой работе.

- Это довольно далеко отсюда. В старой мангрове. Мария и Джордж разводили там плантации "камнепожирателей" и работали в скафандрах. "Камнепожиратели" очень капризные растения, но они делали слишком важное дело - переводили кислород из окислов элементов в атмосферу, и поэтому Джордж и Мария с утра до ночи ухаживали за ними. Приходилось работать одновременно в разных концах планетки, так как атмосферу нужно было создать в короткий срок. В то время сюда залетали небольшие метеориты. Сейчас этому мешает атмосфера, тогда ее не было. Один такой осколок попал Марии в шлем, когда Джордж был далеко. Она пролежала без сознания слишком долго... С тех пор Джордж почти не покидает Зеленого Перевала. Он был несколько раз на Земле, но каждый раз возвращался сюда. Его здесь держат воспоминания и какие-то исследования, начатые еще совместно с Марией. Он мне намекал о них в прошлый раз, когда я был на Зеленом Перевале, но у меня времени не было разобраться.

Андрей умолк, рассматривая почерневшее небо, а Нибон силился представить себе, как жилось на этой планетке одинокому Джорджу. Наверное, как обычно в этих случаях, выручала работа. Большое, полезное дело, нужное людям - и там, далеко, на Земле, и здесь, в бескрайних космических просторах...

- Ты знаешь, - так неожиданно громко сказал Андрей, что Нибон вздрогнул, - я бы назвал Зеленый Перевал шепчущей планетой. Здесь нет громких звуков, все вокруг шелестят, шепчет, напевает, мурлычет.

- И мяукает, - едва уловимо улыбнулся Нибон. - Интересно, почему бы Джорджу не развести здесь кошек?

- Он собирается это сделать. Ищет подходящую породу. Ну что, пойдем спать?

Утро ворвалось в спальню так стремительно, словно кто-то сдернул с Андрея покрывало.

Нибон уже сидел в столовой, пил чай и рассматривал журнал космонавтов, страницы которого пестрели рисунками, фотографиями и подписями. Каждый, кто хоть раз побывал на Зеленом Перевале, оставлял в нем о себе память.

- А вот и Джон Сириец, - сказал спокойно Нибон, показывая фотографию мужчины с орлиным носом и вьющимися волосами, - он не вернулся с планеты Гор.

- Они ушли из жизни, Нибон, не нужно их тревожить. Налей-ка лучше чаю.

Нибон внимательно посмотрел на Андрея и молча углубился в исследование альбома.

- Этот альбом - ценнейшая реликвия, - задумчиво сказал он, - надо поговорить с Джорджем, пусть перефотографирует для меня. Я скажу ему сегодня.

- Ты хочешь сказать, что сделаешь это завтра?

- Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать. Зачем же придираться к слову?

Андрей с удовольствием допил стакан чая. Нибончик умен, слов нет, но есть в нем этакое древнеегипетское, потаенное лукавство...

- Ты его видел?

- Да.

- Когда?

- Только что.

- Почему же он не здесь, он что, прячется от нас?

Нибон молча пожал плечами.

- Я увидел из окна, что по двору идет мужчина, и окликнул его. Он обернулся, и я узнал Джорджа. Он помахал рукой и сказал, что сейчас будет здесь.

- Где же он?

- В башне.

- Нет, ты ошибся, я здесь! - раздался громкий голос, и в проеме окна появилась загорелая физиономия Джорджа. - Привет, друзья!

На окно легла тонкая рука с розовыми ногтями, за ней другая, прыжок - и Джордж стоял в комнате. Он был высок, с широкой грудью и тонкими легкими ногами. Одетый в цветастую куртку и короткие брюки, он напоминал скорее беззаботного курортника, чем хозяина планеты Зеленый Перевал, отягощенного сложным и большим хозяйством.

- Тебе двери стали не по вкусу? - улыбнулся Андрей. - Знакомься Нибон, мы с ним сидели на Черном Титане.

Джордж сделал приветственный жест и, не заметив протянутой руки Нибона, подошел к креслу. Сел, ноги крестом, руки на коленях.

- Итак, друзья, - начал он торжественным тоном, - хочу вас предупредить, что космонавты на этой планете должны чувствовать себя, как дома, на Земле.

- Спасибо. Если б сюда еще те несколько миллиардов, которые населяют нашу старушку, - заметил Нибон.

- Им пришлось бы спать стоя, - парировал Джордж.

Нибон, как всегда, прав. Главное, что угнетает на этой очаровательной планете, - безлюдье. Люди, милые люди, с их смехом и слезами, любовью к прекрасному, с их упорством и даже с их ссорами! Как далеки они от нас...

Джорджу, видно, что-то пришло на ум, по лицу его пробежала легкая гримаса.

- Удивительно, - сказал он. - Удивительно. Совпадают не только мысли, совпадает формировка самых скрытых ощущений. Насколько мы все же одинаковы. Я думал об этом. Вселенная должна быть заселена людьми. Одни космонавты - этого мало. Нужны люди, везде, много людей. Люди справа и слева, спереди и сзади, на всех планетах, на всех астероидах, на больших метеоритах и даже на звездах.

Нибон с интересом посмотрел на него. Андрей открыл и закрыл рот, так ничего и не сказав.

Они помолчали. Вдруг Джордж встал и выпрыгнул в окно. Андрей видел, как его сутуловатая спина проплыла к башне. Нибон подошел к окну и, глядя вслед Джорджу, сказал:

- Пять лет одиночества - это все же большой срок, как ты думаешь?

- Ну, он не совсем одинок, у него постоянно бывают гости, вроде нас с тобой.

Внезапно Нибон вскрикнул, указывая на что-то в глубине двора. Андрей бросился к нему.

- Что случилось?

Нибон провел рукой по лицу, словно отмахиваясь от навязчивой мухи.

- Ничего. Мне показалось...

В комнате раздался чистый спокойный голос Джорджа.

- Друзья мои, я нахожусь в башне. Заходите проведать меня, заходите сейчас или в любое время. У меня есть кое-какие научные новинки для вас.

В башне Корина царила атмосфера большой радиотехнической лаборатории. Андрей про себя отметил образцовый порядок и чистоту в помещении. Сверкали синие глазки сигнальных ламп, трудолюбиво жужжали генераторы, скрытые ослепительно белыми стендами.

Сам Джордж находился на верхнем этаже. Андрей разглядел его подметки сквозь узор перекрытия.