- Иванушкин? Нет, не помню.

Генрих недоверчиво покачал головой:

- Помнишь. Ты его сильно ненавидела.

- Да, потому что он ничего не понимал в воскрешении. А таким здесь не место.

- А вы кого-нибудь воскресили?

- Воскресим! - заявила он без тени сомнения.

Когда Генрих вышел из галереи ТОИ, день уже кончился. На фоне светлого неба горела бегущая полоса объявления: "До закрытия ворот саркофага осталось 15 минут 17 секунд".

Продолжать поиски сегодня уже не имело смысла.

Глава 12. ТРЕВОГА ГОСПОДИНА БЕТРЕЯ УСИЛИВАЕТСЯ

Бетрей развалился в гостиной, положил ноги на стол и так застыл, закутанный в махровый халат, прижимая к груди бутылочку пива. Заслуженный отдых после тяжкого дня. Очень тяжкого...

И тут раздалось мелодичное треньканье - кто-то вызывал Бетрея по видеофону. Менамен поморщился. Хотел не отвечать, но потом передумал и нажал кнопку.

На экране появилась физиономия Ирочки Футуровой.

- Бет, это я...

- Вижу, что ты. - Бетрей глотнул пива.

- Это ты послал ко мне этого придурка Одда?

Вот как! Шустрый мистер уже Одд побывал в галереи ТОИ. Надо же! Уж не Иванушкина ли он там разыскивал? Это даже забавно. Наивный мистер Одд.

- Чем он тебе не угодил? Приятный молодой человек.

- Это же ничтожество! Король кича!

- Кто-кто?

- Подними свою задницу с кресла и погляди письмо, что я тебе послала по электронке.

- Слушай, я устал. Может, отложим до завтра?

- Хоть до Нового года! Но если этот Одд еще раз появится в моей галерее, я его убью!

- Имей снисхождение...

Но Ирочка уже отключила видеофон. Странно... Что ее так разозлило? Можно вообразить, что Одд перехватил всех покупателей ТОИ. Бетрей допил пиво и все же включил комп. Ну и что там она такое прислала? Адрес какого-то сайта. Постой-ка...

www.paintodd.com

Одд? Что за черт? Бетрей набрал нужный адрес. С первой страницы на него смотрел, улыбаясь, давешний бизер. Но это был какой-то другой мистер Одд. Совершенно другой. Объявление под портретом гласило:

"Минимальная цена картины 200 000 евро".

Бетрей отставил пустую бутылку и кликнул кнопку "картины".

Комп утробно рыкнул, выдал темный фон и стал грузить первый шедевр. Мутно-золотой шпиль, серое небо, летящий снег и наискось женское лицо.

Боль в затылке вспыхнула, и Бетрей задушенно выдохнул:

- Нет!..

Глава 13. ГОСТИНИЦА

Дина придирчивым взглядом окинула просторную гостиную номера. Все было выдержано в бежевых, желтых и коричневых тонах. В шторах, ковровом покрытии и пастелях, что украшали стены, присутствовал также зеленый, болотного оттенка.

- Хорошо, когда нет ничего огородного! - воскликнула Дина и плюхнулась в кресло.

Кресло доброжелательно скрипнуло, подстраиваясь под формы красотки. Дина вскочила, пересела на диван. Но диван под ее тело перестраиваться не пожелал. Разочарованная, гостья побежала в спальню, оглядела широченную кровать, потом заглянула в ванную комнату. Осмотр, кажется, ее удовлетворил.

- Сколько стоит такой номер? Сто фик? Двести?

- Двести, - ответил Одд.

- А ты богатый, как огородник во время клубничного сезона. - Дина хмыкнула. - Нам надо составить план, как Бетрея проверить на всхожесть.

- А кто еще в деле? Кто - кроме Футуровой, Ядвиги и Бетрея?

Дина замялась.

Одд откупорил бутылку "Дон периньон" и наполнил бокалы.

- Еще Трашбог, - поведала Тина после бокала шампанского.

- Кто? - Одд нахмурился. - Кощунствуешь?

- Чего тут такого? Бог трашей. Как его еще называть? - Она засунула в рот клубничину, причмокнула. - Вот, где кощунство.

- В чем? - в этот раз озадачился бизер.

- Кощунство - есть клубнику. Огородники никогда ее сами не лопают. Только продают. Есть клубнику - все равно что есть фики. А мяса нельзя заказать?

- После клубники - мясо?

- А чего? Я голодная. Кусок бы побольше.

Одд позвонил по телефону и заказал бифштекс. Непонятная сила тянула его к этой женщине. И в то же время она вызывала дикое раздражение.

Заказ принесли мгновенно. Как будто официант стоял за дверью и только ждал звонка. На тарелке огромный коричневый ломоть, вокруг - горки гарнира - горошек, капусточка, маринованный лучок. Тина плотоядно облизнулась.

- Мясо потом, - сказала она и скинула кофточку. - После секса.

- Остынет.

- Ерунда. Главное, чтобы нам сейчас жарко стало.

Да, он желал ее, но как будто против воли. Будто кто-то накинул петлю ему на шею и к Дине тянул.

"А что если я во время оргазма задушу ее?" - подумал Одд.

И мысль эта не вызвала протеста.

Глава 14. БЕЛАЯ УСАДЬБА.

Белая усадьба в огородах всем известна. Ограда ее из зеркальных плит сверкает издалека. И нет в Белой усадьбе ни одной огородной частички, все, до последнего гвоздика, с мены. Двухэтажный дом с двумя распахнутыми в сторону Больших помоек крыльями сложен из доставленных с мены кирпичей. Белые, ровные, сахаристые, как леденцы - так и хочется их лизнуть, испробовать, каковы на вкус, вдруг в самом деле сладкие. И черепица на крыше с мены - издалека кажется - старинная, керамическая, будто с крыши какого-нибудь Гарца, а вблизи глянешь и поймешь - штамповка металлическая.

В Белую усадьбу Шустряка тянуло неудержимо.

Ступив на голубоватые плиты дорожки (чудесная подделка под мрамор, опять-таки с мены), Шустряк почувствовал, как внутри него заскребли острые ледяные коготки страха. Кажется, что внутри бегают тысячи пауков. Шустряк почти зримо представил, как они бегут, щекоча внутренности и впиваются в мозг.

"Пить! Бежать! Петь! Смеяться! Смываться!" - разом воскликнули в его мозгу несколько голосов и смолкли.

Шустряк отер ладонью вспотевший лоб и нажал кнопку звонка. Ждать пришлось долго, и Шустряк ждал. Наконец дверь приоткрылась узенькой щелкой - не тот посетитель Шустряк, чтобы перед ним распахивать двери настежь. Человек, ему отворивший, смотрел Шустряку в глаза и улыбался. Рот у него был улыбчивый, а глаза быстрые, скользкие. Наждачные глаза.

- Я рад, - сказал Хреб, - что ты не забыл к нам дорогу.

- Ну да, мы с тобой друзья, как сорняк с тяпкой, - поддакнул Шустряк.

Хреб провел гостя в просторную комнату, сам уселся в кожаное кресло цвета перезрелой сливы и гостю предложил сесть. Несколько секунд хозяин и посетитель молча смотрели друг на друга. Кожа на щеках у Хреба была точно такой же розовой, обожженной, как и у Шустряка. По этой коже, стянутой, как печеное яблоко, любой мог признать в Хребе оператора. Но Хреб не был менаменом, и редко покидал границы Белой усадьбы.