Но если жрица может провести обряд где угодно?

Амти не совсем понимала, с чего им следует начать. Женщина-зверь умела перемещаться, оттого не факт даже, что она и девочки находились в Столице. Они могли быть где угодно в Государстве.

Но самое главное, даже если бы они нашли ее, что бы они стали с ней делать? Ее не брали пули. Амти спустилась к завтраку в одиночестве. В столовой сидел только Неселим.

— Где остальные? — спросила Амти без энтузиазма оглядывая омлет.

— Аштар во Дворе, а Адрамаут и Мелькарт поехали в Гирсу, опрашивать свидетелей. В провинциальном областном городке удостоверение Мелькарта не вызовет никаких вопросов. Кроме того, оттуда все началось. Небольшой городок у моря, где впервые начали пропадать дети. Возможно, она жила там до того как решила пройтись по нашим городам и весям, отбирая себе девочек для своих чудовищных дел.

Амти вдумчиво кивнула, налила себе чай, уставилась в его темноту и вздохнула.

— Не переживай. Мы найдем Эли, — сказал Неселим. Вид у него был виноватый, Амти подумала, что наверное ему неловко оставаться с ней наедине. Она быстро сказала:

— Все в порядке.

— Что в порядке?

— Ну, вообще-то все не в порядке, — согласилась Амти. — А где Шайху и Яуди?

— Гуляют в парке. Думаю, они помирились, — сказал Неселим. — То есть, конечно, я не имею права выносить подобных суждений, ведь я недостаточно знаком с ситуацией.

Амти принялась за омлет. В конце концов, Неселим мог еще долго оправдываться.

— Амти, скажи мне, с тобой все нормально? — неожиданно спросил Неселим. Амти посмотрела на него, улыбнулась.

— Да. То есть, Эли нет, и Мескете теперь царица, без нее тяжело. И так далее.

— Я за тебя волнуюсь.

Амти была тронута этой странной, неловкой заботой. Она улыбнулась чуть пошире, сказала:

— Не переживай. Я уже намного лучше себя чувствую. Наверное, это был атипичный грипп. Или еще что-нибудь такое. Как ты думаешь, что нам делать с загадочной жрицей тайного культа?

— Для начала — найти. Если она действительно из Гирсу, есть шанс.

В столовую зашла госпожа Тамия. Она с философским спокойствием отнеслась к тому, что проделал с ее стеной Аштар, и явно очень расстроилась по поводу Эли. Они не посвящали ее в подробности, однако госпожа Тамия не уставала предпринимать попытки все выведать. Она с увлечением создавала воду над цветами, просто проведя рукой. Красивая магия, подумала Амти, наблюдая за водой, льющейся прямо из воздуха. Госпожа Тамия напевала какую-то чудную, романтичную песню. Посмотрев на них, она осеклась и сказала:

— Я уверена, Эли обязательно найдется. Надо же, надо же. Такая хорошая, замечательная девочка! Поверить не могу!

— Она не мертва! — сказала Амти резко, Неселим вздохнул.

— Мы ее найдем!

— Я уверена!

Но почему-то Амти показалось, что госпожа Тамия ни на секунду в это не верит. Амти поджала губы, потом открыла рот, чтобы сказать, что они уже много узнали. Вдруг она услышала выстрелы. Псы? Их нашли Псы? Амти пожалела, что не взяла с собой пистолет. Неселим явно думал о том же самом. Они вскочили одновременно.

— Шайху! — крикнула Амти. В этот момент, будто откликнувшись на зов, Шайху вломился в столовую.

— Спрячьте меня! — сказал он. — Наверное, в вас стрелять не будут!

Это еще почему? Они что меньше Инкарни?

— Где Яуди? — спросила Амти.

— В том-то и дело! — ответил Шайху, судорожно пытаясь подтащить стол к двери.

— Шайху-у-у, выходи. Мы ведь достаточно доверяем друг другу, — голос у Яуди был такой обычный, что Амти подумала — Шайху снова прикалывается. Вот нашел время, как же достал. Но потом Яуди вошла в столовую с ноги открыв дверь. Шайху отшатнулся, упал и пополз к стене. В руках Яуди сжимала два пистолета. Один из них определенно принадлежал Мелькарту, его пистолет всегда можно было узнать — он остался у него со времен службы Псом. Второй принадлежал кому-то из остальных, может быть даже самой Амти.

— Яуди? — спросила Амти.

— Да?

— Ты что сошла с ума?

— Возможно. По крайней мере, я определенно собираюсь его убить.

Яуди выстрелила сначала из одного пистолета, потом из второго, но стреляла она не слишком хорошо, кроме того отдача заставила ее дернуться, обе пули угодили в сторону от Шайху, с отчаянным звоном разлетелась одна из ваз госпожи Тамии.

— Мама! — совершенно по-девичьи запищала госпожа Тамия и ловко метнулась назад, залезла под стол. Может быть, она Инкарни, подумала Амти. Может быть, сейчас она это осознала. К какой еще маме можно было взывать в такой ситуации? Амти заметила, каким ослепительным золотым сияют у Яуди ногти. Амти вспомнила зрачки госпожи Шэа.

— Да за что?! — завопил Шайху.

— А то ты не знаешь, — сказала Яуди и добавила после паузы:

— Это плохо. Потому что я тоже не знаю.

На них с Неселимом Яуди не обращала внимания. Говорила она удивительно спокойно. Не спокойно, как психопат Шацар, а спокойно, как обычный человек, делающий обычное дело.

— Да остановите ее! — крикнул Шайху.

— Может ты что-то не то ей сказал? — спросила Амти. А потом увидела, что Неселим снимает перчатки и крикнула:

— Да не в этом смысле!

— Но Шайху наш друг!

— Яуди тоже!

Амти судорожно думала, что же делать. Да, стреляла Яуди не очень, но если попытаться к ней подобраться, определенно она попадет. Любой бы попал. Что у нее было? Вилка. Да, определенно, Амти, метни вилку.

А потом до нее дошло — у нее была сила, сила к которой Амти так и не привыкла и которую не использовала с момента побега от Шацара.

Она сказала:

— Выруби ее!

Шайху, Яуди и Неселим одновременно спросили:

— Что?

Яуди наставила на ее пистолет, и Амти почувствовала то же вдохновение, вызванное страхом, что и с Шацаром. Слова приходили из ниоткуда, и только говоря их, Амти поняла, что ничего не знала о Яуди. О ее прошлом, родителях, друзьях. Яуди стояла, будто загипнотизированная, но Амти знала — это страх. Страх отупляет, заставляет бездействовать.

— Папа всегда брал тебя с собой на охоту, — сказала Амти. — Ты вообще-то папина дочка, а не мамина. Иногда вы оставались в лесу по двое, трое суток. Вы ночевали в палатке, разводили костры. Да, ты всегда была папиной дочкой, Яуди. Ты равнялась на него, тебе хотелось быть такой же сильной и смелой. Однажды, когда вы остановились на ночлег в глубине леса, когда погас костер, тебя разбудили хрипы отца. Он кашлял и задыхался, и никогда ты не слышала ничего страшнее. Ты оробела, остолбенела, ты не знала что делать. Ты была одна, глубоко в лесу, где неоткуда ждать помощи, ты даже не знала, что происходит, а твой отец умирал у тебя на глазах…

В этот момент Неселим уже подобрался к Яуди с намерением оглушить ее тарелкой. Она стояла неподвижно и смотрела на Амти, в глазах у нее стояли слезы, и Амти было страшно жалко пугать ее. Неселим ударил Яуди слишком осторожно, так что она не отключилась, но пистолеты выронила. Шайху одним рывком подался к ним.

— Не трогай мою девушку! — вдруг заорал он. Это вывело Яуди из транса, она конвульсивно сжала кулаки, будто пытаясь ощутить под пальцами пистолеты. Неселим, к счастью Амти снова надевший перчатки, постарался сгрести ее в охапку, но когда Яуди вырывалась, ее ногти прошлись по щеке Неселима, задев кожу, Амти услышала шипение расходящейся от ожога плоти, Неселим заорал. Шайху бросился помогать ему удержать Яуди, а Амти поняла, что ей нужно делать.

Она крикнула госпоже Тамии:

— Помогите им! Вы ведь не Инкарни!

Но госпожа Тамия осталась дрожать под столом. Милосердная, однако трусливая старушка. Впрочем, Амти проявляла не меньше трусости, которую оправдывала необходимостью. Она добежала до своей комнаты, судорожно принялась искать журнал Эли. Набрав номер телефона доверия, Амти вспомнила, что Ашдод представился, как оператор номер девятнадцать. На этот раз ее соединили с оператором под номером девять.

— Оператор номер девятнадцать! — закричала Амти в трубку. — Соедините меня с ним!