Амти ответил голос молодой девушки:

— Сохраняйте спокойствие. Я посмотрю, на месте ли он.

Видимо, ей не впервой было выслушивать истеричных подростков, готовых общаться лишь с кем-то одним.

Через несколько мучительных минут тишины, раздался щелчок. Амти услышала голос Ашдода.

— Оператор номер девятнадцать у телефона.

— У меня проблемы! — сказала Амти. — Огромные проблемы, вернее не у меня, а у одной хорошей, очень хорошей и светлой девушки. Вы не могли бы приехать?

— Оператор не имеет право выезжать по какому-либо адресу, — ответил Ашдод.

Слова «по-какому либо адресу» он выделил так же, как Амти выделяла слова «хорошая и светлая». Они друг друга поняли. По крайней мере, примерно. Амти почти прокричала в трубку адрес, Ашдод сказал с нажимом:

— К сожалению, это не соответствует правилам, которых придерживаются операторы нашей службы.

— Ну и ладно! — выпалила Амти истерично и бросила трубку. Она знала, что Ашдод приедет.

Когда Амти снова спустилась вниз, Яуди с трудом удерживали Неселим и Шайху. Они связали ей руки за спиной веревкой, связывавшей прежде штору. Амти села напротив Яуди, глаза у той были совершенно нормальные.

— Что случилось? — спросила Амти. Яуди пожала плечами, и тут же снова попыталась вырваться.

— Ты хотела убить Шайху.

— Определенно. И сейчас хочу.

— Но зачем?

— Потому что он — идиот.

— Даже спорить сложно, — сказал Неселим.

— Но убивать-то зачем? — спросила Амти.

— Эй, я вообще-то здесь!

Яуди еще раз рванулась из их рук, а потом глаза у нее закатились и ее затрясло.

— Госпожа Тамия, вы все еще под столом? — спросил Неселим. — Принесите аптечку!

Амти отшатнулась. Изо рта у Яуди пошла кровь, Шайху удерживал ее за волосы, наклоняя ее голову так, чтобы она не захлебнулась. Амти подумала, что Яуди сейчас умрет.

Госпожа Тамия принесла аптечку, Неселим принялся копаться в ней, а Амти вместо него — удерживать Яуди. Ее так трясло, Амти ничего страшнее давно не видела. Все ее тело стало на ощупь жестким, у нее будто бы не гнулись мышцы, при этом голова наоборот болталась из стороны в сторону, так что Амти жутко боялась, что Яуди ударится головой.

Неселим искал шприцы, чтобы ввести Яуди какое-то лекарство, но Амти даже не думала, что оно поможет. Это не было похоже на эпилептический припадок. Судороги не заканчивались, разве что стали чуть менее интенсивными, на губах у Яуди все еще пузырилась кровь. Шайху причитал о том, как любит Яуди и извинялся за все случаи, когда опаздывал на свидание.

— Неселим! — скулил Шайху. — Сделай что-нибудь! Ей нужно лекарство!

— Их вводят после окончания эпилептического припадка, а не во время!

— Тогда что нам делать?!

— Ждать!

Амти почти привыкла жить в мире, где нельзя вызвать скорую, даже если это дело жизни и смерти.

Ашдод приехал через час, госпожа Тамия открыла ему дверь. Когда он вошел, Амти и Неселим держали дрожавшую Яуди, голова ее покоилась у Шайху на коленях, а на полу перед ними разлилась здоровая лужа крови.

— Как, каким образом она все еще не умерла от кровопотери? — бормотал Неселим.

— Потому что это не ее кровь, — ответил Ашдод с присущим ему скептическим спокойствием. Амти посмотрела на него. Трехдневная щетина и осунувшийся вид не внушали доверия.

Ашдод отогнал их всех, сказал, что если они хотят остаться и посмотреть, то лучше делать это в другом конце комнаты.

— Кто вы? — спросил Неселим.

— Тот Перфекти, о котором я рассказывала, — ответила Амти. Ашдод не счел нужным реагировать. Он сел рядом с Яуди, положил руку ей на лоб.

— Она умрет? — пискнула Амти с привычным, смешанным чувством.

— Не думаю, — сказал Ашдод. Он развязал Яуди, однако на него она не бросилась. Может быть, она уже была не в состоянии. Он взял Яуди на руки и спросил у госпожи Тамии, где здесь ванная.

Госпожа Тамия проводила его, несущего с собой Яуди. Некоторое время Амти, Шайху и Неселим стояли молча, а потом последовательно обменялись репликами:

— Святоша.

— Вот это надменность.

— Как же бесит!

И ломанулись за ним. Из ванной комнаты на первом этаже, рядом с комнатой госпожи Тамии, они услышали шум воды. Они открыли дверь, но Мизер махнул рукой, мол отойдите подальше.

— Она ощущает ваше присутствие. Обычно для нас это ничего страшного. Но сейчас она слишком чувствительна.

Они отошли, но оставили дверь распахнутой. Амти увидела Яуди в ванной, наполненной…нет, не водой. Вода лилась из крана, но то что плескалось в ванной, покрывая тело Яуди было светом, чистым светом. Расплавленным золотом от одного взгляда на которое у Амти болели глаза. Амти не сказала, что Яуди Перфекти, это она виновата. Но ведь Амти не знала точно. И какие был альтернативы, кроме того, чтобы забрать ее с собой во Двор?

Амти увидела, что кожа Яуди из смертельно бледной приняла легкий, золотистый свет. Казалось, она сияла. Еще Амти увидела, как Ашдод добавляет в ванную свою кровь, и подумала — неужели кровь может давать нечто настолько в равной степени красивое и отвратительное?

Ашдод сидел с Яуди долго. Амти и Неселим успели замыть лужу крови на полу и убрать осколки вазы. Шайху все это время простоял неподвижно, смотря на то, что творится в ванной. Может, он так волновался, а может работать не хотел.

Через час или даже полтора, когда Амти и Неселим вернулись, Ашдод вышел из ванной и кивнул Шайху, как уставшие врачи кивают родственникам после успешно проведенной операции.

— Ты же ее парень, да?

— Да. Это меня она пыталась убить.

— Ну потрясающе. Тогда переодень ее. Я все-таки, ну. В общем, ты ее парень, так что давай, — сказал Ашдод. Амти могла поклясться, что он был смущен.

— Она больше не будет пытаться меня убить?

— Надеюсь.

Амти подумала, что Шайху попросит ее, но он смело вошел в ванную с бессознательной девушкой. Да, со стороны не слишком-то храбро, однако для Шайху это был подвиг.

— Спасибо, — сказал Неселим, коснувшись кончиками пальцев ожога на щеке. — Чудесно, что Амти вам позвонила. Мы очень признательны.

Ашдод не скривился, голос его остался таким же скептическим, однако что-то в его поведении все-таки выдавало брезгливость, которую он тщательно пытался скрыть.

— Не за что. В конце концов, она — одна из нас. Только она явно об этом не знала. У нее есть магия?

И тут Амти поняла, что Яуди никогда ей не говорила о своей магии и никогда не показывала. Какая же она скрытная.

Амти пожала плечами.

— Ладно, — сказал Ашдод. — Это мы спросим у нее.

— Хотите чаю? — предположила госпожа Тамия. — Я могу сделать! Ох, как же хорошо, что я отпустила слуг!

— Да, спасибо. Чай чудесно сбавил бы мои опасения о том, что я лишусь работы.

— Чай это чудесно.

— Сарказм.

— Что?

Ашдод посмотрел на старушку с сочувствием, сказал:

— Сарказм — это чудесно.

— Что с ней было? — спросила Амти.

— Кровь Инкарни. Когда мы пьем кровь Инкарни, это может спровоцировать помешательство, а потом и приступ. Так мы реагируем на Тьму. Но есть кое-что похуже. Я поговорю об этом с пареньком.

— Что? Что может быть еще хуже, чем то, что случилось утром? — спросил Неселим.

Ашдод почесал свою неаккуратную щетину. Да уж, бомжа он напоминал больше, нежели Перфекти. Впрочем, вспоминая Яуди и госпожу Шэа, Амти подумала, что некоторая характерная хипповая расхлябанность была у них в крови.

Когда Ашдод почесывал щетину, из-под рукава у него показалась татуировка с мотыльком, как у госпожи Шэа.

— Кровь Инкарни это наркотик, во многом. Как и кровь Перфекти — для вас. Поэтому первым, рефлекторным импульсом Перфекти является убийство того, чью кровь он пил. Если он находится в зоне досягаемости, конечно. Эволюционный механизм, если хотите.

— Хитро.

— Да. У вас такого нет, — хмыкнул Ашдод.

— Да, — сказал Неселим с присущей ему тихой растерянностью. — Мы всех подряд обычно убиваем.