В 1290-е годы шведы развернули наступление в Карелии. Они учли, что князья Северо-Восточной Руси были заняты в это время своими собственными распрями и не могли оказать новгородцам быстрой и энергичной помощи. В 1293 году шведы построили мощную крепость Выборг – плацдарм для наступления на Карельском перешейке. Новгородцы на другой год попытались взять Выборг, но потерпели неудачу. В 1295 году шведы захватили город Корелу на северо-западном берегу Ладожского озера, а в 1300 году выстроили у впадения в Неву речки Охты сильную каменную крепость Ландскрона – «Венец Земли». Над балтийской торговлей Новгорода нависла смертельная угроза (132, 230).
Весной 1301 года великий князь Андрей Александрович повел новгородское войско на штурм Ландскроны. Поход завершился полной победой русских. Воины князя Андрея овладели крепостью и разрушили ее до основания. Этим походом Андрей доказал, что в его жилах течет кровь Александра Невского. То был первый и последний его военный триумф. Судьба словно улыбнулась напоследок этому человеку, который всю жизнь пытался стать больше самого себя.
Вернувшись в Северо-Восточную Русь, Андрей Александрович опять втянулся в борьбу за Переяславль-Залесский и вновь был побежден. Потом он без особого успеха ездил жаловаться хану. Скончался князь Андрей 27 июля 1304 года и был похоронен в своем удельном Городце на Волге. Подобно отцу и брату Дмитрию он принял перед кончиной монашеский постриг. Его похоронили в местной церкви Михаила Архангела. Так сошел в могилу последний из сыновей Александра Невского.
Даниил Московский умер более чем за год до кончины старшего брата – 5 марта 1303 года. В последние годы жизни московский князь действовал необычайно активно и решительно. Несомненно, этого требовали изменившиеся обстоятельства и прежде всего закат могущества великого князя Андрея. Осенью 1300 года Даниил с войском вторгся в рязанские земли и захватил в плен местного князя Константина Романовича (94, 102). Вот как сообщает об этом летопись. «Того же лета князь Данило Александрович Московьский приходил ратью на Рязань, и бишася у града у Переславля (современная Рязань. – Н. Б.), и князь великы Данило Алексадрович Московский одоле, и много бояр и людей избил, а князя их Констянтина Романовича Рязанскаго некоею хитростью ял (то есть „захватил“. – Н. Б), крамолою их же бояр рязанских, и приведе его с собою на Москву, и дръжа его у себя в нятьи (то есть под стражей. – Н. Б.), но в брежении и в чести всяцей, хотяше бо ся с ним укрепити крестным целованием и отпустити его в его отчину на великое княжение Рязанское» (22, 173).
В результате этого похода к Московскому княжеству была присоединена Коломна с прилегающими к ней волостями. Этот город, расположенный у впадения Москвы-реки в Оку, принадлежал рязанским князьям. Завладев Коломной, москвичи, кроме плодородных коломенских земель, получили свободный выход в Оку.
Составленная в 1520-е годы в Москве Никоновская летопись, из которой взято приведенное выше сообщение о походе Даниила на Рязань, превосходит другие летописи по своей полноте. Ее создатели уделяли особое внимание московским князьям, подробно описывая их подвиги и добродетели. Еще дальше идет в этом направлении неизвестный автор «Степенной книги». Этот величественный памятник московской официальной публицистики, созданный в 1560 – 1563 годах в кружке книжников, работавших под началом митрополита Макария, представляет всю историю Российского государства в виде ступеней («степеней»). Каждая ступень – близкая по форме к житию биография того или иного князя. Главной целью «Степенной книги» было прославление династии Рюриковичей, и в особенности – ее владимирско-московской ветви.
Историческая ценность «Степенной книги» состоит в том, что она сообщает много уникальных, отсутствующих в других источниках сведений о своих героях. Достоверность этих сведений, часто основанных на устных преданиях, можно, конечно, оценивать по-разному.
Поход Даниила на Рязань в «Степенной книге» изображен как война с «безбожными татарами». «Князь Данил Александрович некогда слыша, яко у града Рязани множество безбожь-ных татар сбирахуся, и тамо шествова с воиньством своим возбранити устремление варварьское, доньдеже не приидут озлобити отечество его. И у града Переяславля Рязаньскаго множество татар победи и князя рязанского Констянтина изымав на Москву приведе» (26, 297).
Это сообщение «Степенной книги» перекликается с известием составленной в 1530-е годы при московском великокняжеском дворе Воскресенской летописи. Согласно ей в рязанском походе «одоле князь Данило и много татар изби» (21, 183).
Анализируя эти довольно невнятные известия, можно понять следующее. Князь Даниил был весьма озабочен безопасностью юго-восточных границ своих владений. Отсюда, с «ордынской» стороны, всегда можно было ожидать внезапного удара. Кроме того, именно через рязанские земли пролегал кратчайший путь из Москвы в Орду. И потому Даниил был кровно заинтересован в том, чтобы иметь на рязанском престоле своего союзника С этой целью он и решил вмешаться в очередную ссору рязанских князей, поводом для которой послужила, вероятно, кончина в 1299 году Ярослава Романовича Пронского. Его дети, Иван и Михаил, терпели притеснения от своего дяди Константина Романовича, правившего в главном городе княжества – Переяславле Рязанском. Захватив в плен Константина Романовича, москвичи тем самым содействовали успехам пронской линии рязанского княжеского дома Наследник Константина Романовича, его сын Василий, должен был примириться с тем, что москвичи взяли под свое управление Коломенский удел. (Возможно, часть его была московским владением уже в XIII столетии (43, 5). Да и мог ли он спорить с захватчиками, которые держали в заложниках его отца? Впрочем, Василий Рязанский не хотел быть послушным орудием в руках москвичей. Вероятно, именно поэтому его отец был убит по приказу Юрия Даниловича в московской тюрьме в 1306 году, а два года спустя в Орде погиб при неясных обстоятельствах и сам Василий. Вся власть в рязанской земле перешла к пронским князьям. Тогда же москвичи окончательно утвердились в Коломне, которую историки справедливо называют «ключом к рязанской земле с севера» (110, 118).
При захвате Константина Романовича Даниил Московский, видимо, разгромил какой-то вспомогательный татарский отряд, служивший этому князю. Возможно, это были татары из орды мятежного темника Ногая, погибшего в 1300 году. Они были врагами центрального правительства, и потому сражение с ними не могло вызвать гнев у хана Тохты. Вообще такие победные схватки русских князей с небольшими отрядами татар, действовавшими на Руси без ханского повеления, в качестве наемников или просто грабителей, случались и ранее. Известно, например, что в 1285 году старший брат Даниила великий князь Дмитрий прогнал отряд татар, грабивший суздальскую землю. Но даже небольшая победа над «погаными» имела в ту пору самый широкий резонанс, становилась темой для светлого мифотворчества. На князя-победителя смотрели с надеждой: быть может, именно он сможет поднять и повести народ на борьбу с ненавистными чужеземцами.
Участие Даниила Московского в споре за Переяславль также отражено в «Степенной книге». В этой связи ее создатели развивали мысль о том, что первый московский князь получил первую крупную территорию, присоединенную к собственно московским землям, «без крамолы», то есть мирным путем, по завещанию.
Вообще же образ Даниила в «Степенной книге» построен не столько из реальных исторических сведений (их, по-видимому, просто не имелось у московских книжников середины XVI века), сколько из умозрительных представлений о том, каким должен быть основатель царствующей московской династии. Прежде всего первый московский князь (которого автор постоянно именует «великим князем», хотя он никогда не носил этого титула) находился в особом положении среди других князей. Он – избранник Божий. «Сего блаженнаго Данила избра Бог» (26, 296).
В развитие этой идеи автор «Степенной книги» обращает особое внимание на то, что Даниил «бысть последний во братии своей, яко же и прадед его, великий князь Всеволод Георгиевич. Их же уподоби Господь древнему царю, богоотьцу же пророку Давыду: мал бо бе и той во братии своей» (26, 296).