- Я рад вопросам, - улыбнулся Вечерокрыл. – Многие люди хотели бы убить нас, а не поговорить. Твой друг-великан прав, я наполовину зверь, - признался он. – У всех оборотней души связаны – одна человеческая, а другая – животного. Наша связь позволяет нам менять облик. С тобой за нас говорю я, Вечерокрыл, сокол. Но мальчик, с которым я связан, все еще здесь, - он похлопал себя по голове. – Мы защищаем друг друга. – Я знаю секреты земли, он знает слова людей. И мы живем в обоих мирах. Понятно?

Каэл кивнул, хотя теперь у него стало еще больше вопросов, и один из их сиял раньше других. Он ощущал вопрос сердцем, он пронзал каждую мышцу. Но, хоть вопрос так сильно горел, он не осмелился задать его.

- Ты сказал, что дружил с оборотнем?

Каэл кивнул, во рту вдруг пересохло.

- Почему ты не спросил у нее об этом?

- Я пытался, - проворчал Каэл. – Она не отвечала. Каждый раз, когда я пытался, она упрямо молчала. Она была невозможной. Не знаю, почему она так закрывалась… - мир закружился, и Каэл резко опустился на землю. Он прогонял мысли о Килэй из головы. Черный зверь отступал, сила быстро возвращалась к нему.

- Ты скучаешь, - сказал Вечерокрыл.

Каэл знал, что это не вопрос, но покачал головой.

- Нет.

- Тогда почему твой запах печален?

Он не мог ответить на это.

- Закончим, пока Боббин не пришел, ладно?

Каэл тут же приступил к работе. Он ощущал на себе взгляд Вечерокрыла, мальчик копал, и вскоре они закончили яму размером с человека.

Они легли на животы в яме и смотрели на дорогу. Желудок Каэла сжался, когда Вечерокрыл вложил в его ладонь нож.

- Не давай мне потерять контроль, - прошептал он. – Делай, что хочешь: бей меня, души, но не дай снова обезуметь, хорошо?

Вечерокрыл слабо кивнул.

- Ты поступаешь правильно, - прошептал он. – Любой хороший сокол защищает гнездо от змей.

Каэл не ощущал себя хорошим соколом. Ему не нравилось хладнокровно убивать человека, даже если он был плохим. Это не было смелым поступком… но он должен был сделать это.

Они увидели Боббина издалека. Он чаще всего бывал на восточных Полях, так что Каэл мало знал о нем. Но у него была особая походка, так что они его сразу узнали.

Боббин подпрыгивал через каждые несколько шагов, словно у него была ранена нога. Он резко останавливался, водил хлыстом по траве, поднимая ветер, шуршащий травой. Он вздрагивал от каждого звука, поворачивал голову от тихого шелеста ветра.

Он так боялся шума, что шел прямо в их ловушку. От странной походки мага было сложно прицелиться. Но, когда он остановился осмотреть клочок травы, Каэл увидел шанс.

Изогнутый нож покинул руку, вспыхнул, полетев к Боббину. Он услышал вскрик, маг упал со стуком.

- Стой…!

Вечерокрыл покинул яму стрелой, Каэлу пришлось идти за ним. Даже раненый Боббин оставался опасным.

Он бежал по траве, готовясь к бою. Но, когда они прибыли, он увидел, что опасности нет. Боббин не двигался. Вечерокрыл опустился на колено и вытащил нож.

- Чистое попадание! – сообщил он. – Я переживал из-за твоего слабого зрения человека. Но ты идеально убил его.

Запах кровь Боббина вызвал туман перед глазами Каэла. Он закрыл нос рубашкой и схватил мага за ноги.

- Бери его за руки, закончим быстрее.

Черви оставили от коз Главы пару рогов и копыт. Черви не могли пробить плотную почву долины. И когда солнце взошло, они стали пеплом, с которым пропали следы шалости Килэй.

Глава долго рассказывала, что Судьбе было угодно послать червей в ее земли, и Килэй была рада, она думала, что ее задумка сработала.

Но Надин вернулась днем с поста в жутком настроении.

- Теперь я буду стеречь всю ночь, еще и у северной жаровни. Там почти угас огонь, - нетерпеливо объясняла она растерявшейся Килэй. – Надеюсь, ты рада, а’калла. Из-за тебя я проведу ночи, замерзая.

- Но ты хотя бы признаешь, что Глава наказала тебя из-за меня, а не по воле Судьбы, – бодро сказала Килэй. – Мы не дадим тебе замерзнуть. Мы будем сторожить с тобой.

И этой ночью они пошли с Надин на вершину горы. Северная жаровня догорела. Когда угас свет дня, подкрался холод.

Сила Килэй уверенно возвращалась. Она вдоволь ела рыбу и мясо коз, когда могла, и она старалась оставаться в облике человека, давая дракону в ней отдохнуть.

Холод не пробирал ее, как когда-то. Ее кровь вернула свой жар, тело источало достаточно тепла, чтобы согревать Надин. Посреди ночи Надин села, сказав, что ногам нужно отдохнуть, но быстро уснула. Килэй села рядом с ней и сторожила ее.

Без света огня ничто не мешало видеть звезды. Они покрывали все небо, пронзали тьму яркими огнями. Их манящий свет менял пустыню, пылающие дюны теперь напоминали снег, а овраги выглядели как реки. Горы были лишь тенью вдали.

Горы были ближе, чем она надеялась. Она думала, что сбилась с пути так, что придется неделю идти к ним. Но отсюда можно было дойти за день или полтора по дюнам.

- Здравствуй.

Килэй старалась не пугаться при виде юноши, сидящего напротив нее. Если бы она так не сосредоточилась на горах, она бы заметила его раньше.

К счастью, он явно не собирался вредить ей. Он был в одних черных штанах. Темные волосы закрывали глаза тенью, но не скрывали. Она видела янтарные радужки и узнала их пронзительность мгновенно.

- Здравствуй, друг, небесный охотник, - сказала она, улыбаясь, когда глаза полусокола загорелись от ее слов. – Что привело тебя в эти Судьбой забытые земли в такое время ночи?

Ей нравилось говорить с другими крылатыми оборотными: они видели мир с того же угла, что и она. Их было так мало, что всегда было приятно поговорить с тем, кто понимал.

Этот маленький полусокол не был исключением. Он радостно придвинулся от ее улыбки.

- Я говорил с воронами. Они хорошо разносят слухи, - его улыбка вспыхнула быстро, как и его слова. – Они сказали, что я могу найти тебя здесь.

- Ясно, - сказала она, хоть и смутилась. – Зачем ты искал меня? И как тебя зовут, кстати?

- Вечерокрыл. А тебя?

- Килэй.

- Имя человека? Хорошо, - он посмотрел выше головы Килэй, словно пытался составить слова во фразу. Он почесал локти, и она увидела, что из них торчат перья.

Она выдохнула, желудок сжался.

- Ты был рабом Средин, - она потянулась к его руке. – Проклятие оставило на тебе след.

Он спокойно смотрел, как она проводит пальцами по его перьям.

- Да, но мне повезло освободиться до того, как две половины сплелись. Щекотно, - добавил он.

Килэй убрала руку, но не из-за того, что ему было щекотно, а потому что она поняла. Она поняла… но не осмелилась сказать. Она не думала, что перенесет, если она ошиблась.

Но она заставила себя спросить:

- Тебя освободил Каэл?

Ее сердце подпрыгнуло, когда Вечерокрыл кивнул. Она хотела прижать его к груди изо всех сил. Она хотела расправить крылья и взлететь в небо, реветь так, чтобы все королевство содрогалось от ее радости, но она этого не сделала. Она сцепила ладони и прикусила губу.

Вечерокрыл прочитал все по ее глазам и улыбнулся.

- Хочешь услышать историю?

- Да, больше, чем дышать.

Он рассмеялась.

- Хорошо. Я расскажу…

История Вечерокрыла заняла большую часть ночи. Килэй едва дышала, пока он рассказывал о жизни Каэла у великанов, о его борьбе с магами, о плане побега. Звучало так, словно он использовал весь ум своей чудесной головы, и, пока Вечерокрыл говорил о нем, ее грудь раздувалась от гордости… хотя она знала, что не стоило так делать.

Каэл не был ее. И он ясно дал понять, что не хочет этого. Она зажмурилась от боли из-за того воспоминания.

«Гордись за него, как за друга, - думала она. – Будет только больнее, если он станет тебе никем».

Хотя он говорил часами, история Вечерокрыла закончилась слишком быстро. Солнце приближалось к горизонту, и звезды начали скрываться из виду.

- Ты знал Кровоклыка? – сказала Килэй, глядя, как яснеет небо. Она хотела бы задержать солнце.