Лесли резко оглянулась:

— Они нездоровые. Дик? Правда?

— Абсолютно бредовые, милая.

— Для тебя не имеет значения, кто я такая?

Дик так громко расхохотался, что отвращение девушки к самой себе несколько поколебалось.

— Что сказала тебе Синтия? — не унималась Лесли. — Как она? И как вышло, что утром она была вместе с тобой?

— Забудь об этом, пожалуйста, Лесли!

— Вот именно, — вставил лорд Эш. — Хотя одно представляется мне очевидным, мистер Маркем. — Лицо его чуть отвердело, приняв на глазах Дика какое-то непонятное выражение. — У мисс Грант не один злонамеренный друг.

— Что вы хотите сказать? — вскинула голову Лесли.

— Один из них, — напомнил лорд Эш, — посоветовал вам поселиться в Шести Ясенях. Другой, если верить тому, что мы только что слышали, старается отправить на виселицу за убийство.

— Разве вы не понимаете, — взмолилась Лесли, крепко вцепившись в локоть Дика, — что именно этого я не могу вынести? И не вынесу. Самое ужасное — мысль, что тебя люто ненавидят…

Лорд Эш задумался.

— Конечно, если у доктора Фелла случайно имеется представление о том, как и для чего было совершено это экстраординарное преступление в запертой со всех сторон комнате…

— О да, — меланхолически заявил доктор Фелл, — я рассчитываю на его появление, если услышу пару ожидаемых ответов.

Нервы Дика Маркема стрелой пронзило предчувствие новой опасности, скрытой угрозы.

Оглянувшись на мгновение, он удивленно заметил, как доктор Фелл и суперинтендент Хэдли общаются с помощью пантомимы. Приподнятые брови, безмолвное движение губ… Пантомима мгновенно прекратилась, а смысла он совершенно не уловил. До той секунды Дик считал доктора Фелла и Хэдли своими союзниками и помощниками, прибывшими сюда, чтобы разогнать призрачные угрозы. Несомненно, они остаются союзниками. Однако в то же время…

Доктор Фелл нахмурился:

— Ведь вам известно, какое соображение самое важное в этом деле?

Позже, днем, рядом со зловещим коттеджем на Галлоус-Лейн, доктор Фелл вновь задал тот же самый вопрос.

После ленча в «Эшхолле» доктор Фелл, Хэдли и Дик Маркем немного прошлись по деревне. Дик хотел проводить Лесли домой, но доктор Фелл об этом не желал даже слышать. Ему хотелось увидеть как можно больше людей.

Еще не просочилось ни слова о том, что покойник не сэр Харви Гилмен, что у полиции возникли какие-то сомнения относительно самоубийства. Почти ощутимо чувствовалась поджидающая западня, приближение смертельного удара, свист, сигналящий убийце. Вслед им смотрели лица, полные жгучего любопытства, хотя вопросы задавали только потупленные глаза. Дик еще никогда в жизни не чувствовал себя так неловко.

И они со многими встретились.

Попытку побеседовать с Синтией Дрю пресекла ее мать, маленькая огорченная женщина, демонстративно не пожелавшая разговаривать с Диком Маркемом. Синтия, объяснила она, неудачно упала на каменной лестнице и разбила висок. Она не в состоянии никого видеть, и пусть никто не надеется ее повидать.

Впрочем, им встретился майор Прайс, выходивший из своей конторы. Познакомились они и с Эрншо, покупавшим что-то на почте. В кондитерско-табачной лавке доктор Фелл купил шоколадных сигар наряду с настоящими; обменялся мнениями о церковной архитектуре с достопочтенным Гудфлауэром; зашел в бар-салун «Грифон и ясень» пропустить перед закрытием несколько пинт.

Сияющее желтое солнце низко стояло за деревушкой, когда они возвращались на Галлоус-Лейн. Проходя мимо дома Лесли, Дик вспомнил ее последние обращенные к нему слова: «Ты все-таки придешь сегодня обедать, как мы намечали?» — и свое несколько лихорадочное подтверждение. Поискал ее лицо в окне, не нашел. Потом перевел взгляд на маячивший впереди за темнеющим фруктовым садом черно-белый коттедж с низкой крышей и размытыми окнами.

Тело Сэма Девильи, мнимого сэра Харви Гилмена, давно увезли в хокстонский морг. Теперь в саду перед домом терпеливо стоял на страже констебль Берт Миллер. Как только он оказался в пределах слышимости, Хэдли сразу спросил:

— Есть какие-то данные вскрытия?

— Нет, сэр. Обещали позвонить, когда будут.

— Удалось проследить телефонный звонок?

Крупная физиономия Берта Миллера оставалась бесстрастной под огромным шлемом.

— Какой телефонный звонок, сэр?

Хэдли взглянул на него.

— Сегодня ранним утром, — начал он разъяснять, — в коттедже мистера Маркема раздался анонимный телефонный звонок. Его попросили срочно прийти сюда. Помните?

— Да, сэр.

— Выяснили, откуда был звонок?

— Да, сэр. Звонили отсюда, из коттеджа.

— Из этого коттеджа, вот как? — повторил Хэдли, взглянув на доктора Фелла.

— Вон с того телефона, — кивнул Миллер на открытую в холл дверь у себя за спиной, — в две минуты шестого утра. Так сказали на станции.

Хэдли снова глянул на доктора Фелла.

— Вы, должно быть, хотите сказать, — сухо заметил он, — будто это предвидели?

— Перестаньте пороть чепуху, Хэдли! — ворчливо оборвал его доктор Фелл. — Я тут не собираюсь стоять, как верховный жрец, и выкидывать фокусы-покусы с месмерическими пассами над магическим кристаллом наподобие Сэма Девильи. Но определенные вещи всплывают, потому что не могут не всплыть. Вам ведь известно, не правда ли, какое соображение самое важное в этом деле?

Хэдли скромно хранил молчание.

— Послушайте, сэр, — отозвался Дик, — вы этот вопрос уже задавали. Тогда мы пытались ответить, а вы вообще от него отмахнулись. Так какое же?

— По моему скромному мнению, — сообщил доктор Фелл, — самое важное заключается в том, как Сэм Девилья провел последние шесть часов своей жизни.

Дик, ожидавший чего-нибудь совершенно необыкновенного, вытаращил на него глаза.

— Вы расстались с ним, — продолжал доктор Фелл, — вчера вечером, около одиннадцати. Хорошо. И обнаружили мертвым — только что умершим — нынче утром, приблизительно в двадцать минут шестого. Прекрасно! А что он делал в промежутке? Давайте посмотрим.

Доктор Фелл взобрался по двум каменным ступеням в маленький передний холл. Но в гостиную не пошел, по крайней мере в данный момент. Остановился, поворачиваясь с величавой медлительностью маневрирующего линкора и рассеянным, блуждающим взором оглядывая холл.

— Гостиная слева, — указал он. — Столовая направо, через коридор. Сзади кухня и буфетная. Я тут все осмотрел, пока утром ждал. Включая, кстати, электрический счетчик в буфетной. — Доктор Фелл встопорщил усы, потом обратился к Дику: — Когда вы уходили в одиннадцать, Девилья собирался улечься в постель?

— Да.

— И предположительно лег, — рассуждал доктор Фелл, — ибо лорд Эш заглянул сюда вскоре осведомиться о состоянии раненого и увидел, что во всем доме темно. Он ведь так вам сказал, правильно?

— Верно.

— Нынче утром я наверх не ходил. А сейчас стоит подняться.

Лестница была узкая, с массивным ограждением, с резкими поворотами под прямым углом. Она привела их на верхний этаж с низкими потолками. Там, под жарко нагретой гонтовой крышей, оказались две просторные спальни, крошечная спаленка позади и ванная. Признаки обитания обнаружились в передней спальне, прямо над гостиной.

Доктор Фелл толкнул плотно закрытую дверь со щеколдой, и створка со скрипом заскрежетала по голому полу. Два окна в скате крыши смотрели на дорогу, пропуская поздний дневной свет, которому тень березовой рощи напротив придавала грязновато-красный оттенок.

Комната была обставлена скупо, в полном соответствии с оштукатуренными белеными стенами. Односпальная кровать, комод с зеркалом, дубовый платяной шкаф, простой стул, пара ковриков на полу. Пахло затхлостью, несмотря на открытые окна; все кругом говорило о спешке и неаккуратности. В постели накануне кто-то спал; одеяло было отброшено, будто спавшему пришлось срочно вскочить.

О том же самом свидетельствовали и личные вещи — воротнички, предметы туалета, книги, крученый пояс от халата, — грудой сваленные в два больших чемодана, еще не совсем распакованные.