— Леди Которн!

— Вот ты где, девочка. Не знаешь, что это за день? Столько дел, а времени мало. Лучше бы тебе не опаздывать.

— Опаздывать? — она посмотрела на трех помощников портнихи. — Но я пришла рано.

— Хватит. На подставку. Дай тебя рассмотреть.

Сирена провела ладонями по бедрам и поднялась для осмотра. Леди Которн цокала и вздыхала, а потом шлепнула ее.

— Что ты делала? Я считала, что ты — кожа да кости, когда ты только прибыла, но это? — она ткнула Сирену в бок. — Ты не должна зачахнуть в этом месте.

Сирена высоко подняла голову. Она знала, почему теряла вес. Это не было связано с этим местом.

— Надень платье. Быстрее, — сказала леди Которн. — Посмотрим, как оно сидит, и я подправлю его под твою новую… фигуру.

Сирена нахмурилась.

«Самой надевать платье?» — она обычно раздевалась до нижнего платья, и слуги помогали ей одеться, ведь у ее платья был жуткий корсет.

— Сама? — спросила Сирена.

Леди Которн метнула в нее испепеляющий взгляд.

— Слушайся.

— Ладно, — неуверенно сказала Сирена.

Она прошла за штору в смежную комнату. Ее платье висело на крючке на стене, и она не могла даже восхититься нарядом, ведь он напоминал капкан. Она потянулась к платью, и рука появилась из ниоткуда и схватила ее за запястье.

Она не кричала. Она реагировала.

Ее магия подступила к пальцам по команде. Она оттолкнула человека от себя и бросила его тело в стену с хрустом. Мужчина захрипел от удара.

— Кто ты? — рявкнула она.

А потом Сирена увидела лицо мужчины. Она охнула и отпустила его.

— Алви?

— И я тебе рад, Сирена, — сказал Алви. Он осторожно коснулся ребер и криво улыбнулся ей. — Что ты со мной только что сделала?

— Ничего. Забудь. Зачем ты тут?

— Ничего? Это было ничего? Мои ребра не согласны, — Алви сдавленно рассмеялся. — О, Создательница!

— Алви, что ты тут делаешь? Как пробрался? Почему ты не на свободе, как должен быть?

Алви провел рукой по волосам, хитро улыбнулся, и она знала, что это означало беду. Она видела эту улыбку, когда он пытался продать ее хозяину игорного зала, как и много раз после этого.

— О, нет, — пробормотала она.

— Я пришел тебя спасти.

— Спасти? — медленно спросила Сирена.

— Леди Которн взяла меня с собой, чтобы я мог тебя вывести.

Сирена потрясенно покачала головой.

— Сегодня?

— Тебя вот — вот заставят стать консортом. Я решил, что сегодня — логично. Идем. Мне нужно успеть на игру, — он подмигнул и открыл панель в дальней стене комнаты.

— Алви, стой, — она потянулась к нему.

— Сюда. Я знаю коридоры. Теперь я не в цепях, так что выведу нас.

— Ты сошел с ума. Как ты вообще сюда попал?

— Времени мало. Я все расскажу, когда мы выберемся. Шевели своей милой попкой, уходим отсюда. Ордэн ждет нас на случай беды.

— Вы пришли меня спасать?

Она так долго была одна. Растерянная, скучающая по друзьям в плену. Ей было не с кем поговорить по душам.

Рэя была заперта в ее комнатах со странными взрывами. Она была заперта в комнатах с тех пор, как помогла неудавшейся попытке побега. Сирене повезло, что ее не повели на виселицу с Дофиной, ведь было ясно, что она помогла.

Сирена не могла поговорить с семьей. Они не поняли бы, и они сильно гордились ею.

Оставался Каэл. А она не знала, как к этому относиться.

— За кого ты меня принимаешь? — спросил Алви. Он взмахнул руками, как делал, когда выступал в Элейзии. — Я обманщик, но верный.

Сирена улыбнулась. Вот. Она могла выбраться. Начать сначала. Никто не пострадает из — за ее побега в этот раз.

Она сделала шаг к Алви и замерла. Это не так. Кое — кто пострадает. Ее семья была в опасности. Из — за одержимости Эдрика ею. Он заявлял, что ее семья была в безопасности, но как только она доверилась ему, Дофина погибла.

Он все еще имел в виду, что ее семья была в порядке, пока Сирена была рядом с ним и слушалась. От этой мысли гнев подступил к груди. Тьма охватила ее сердце, и она ощущала, как тени окутывают ее рукава. Она исправит это. Но она могла сделать это только изнутри.

— Нет, — тихо сказала она.

— Нет?

— Я не могу с тобой пойти.

— Сирена, о чем ты?

— Ты не понимаешь. Оставь меня тут и не возвращайся.

Алви прищурился, разглядывая ее тело.

— Что с тобой такое?

— Ничего, — заявила она. — Но я нужна тут.

— Нужна? Нет, — рявкнул он. — Ты ненавидишь это место. Это место убьет тебя. Оно уже меняет тебя. Как можно желать остаться с этими людьми, когда друзья ждут тебя снаружи? Ты особенная, Сирена. Ты нужна. Не отбрасывай это.

— Я не хочу быть особенной или нужной, — сказала она. — И я ничего не отбрасываю. Я защищаю свое.

Алви сжал голову руками.

— О, Сирена! Что ты опять затеяла?

— Эдрик угрожает моей семье, Алви. Если я уйду, он убьет их.

Алви сильно выругался.

— Он этого не сделает.

— Если ты не слышал, он убил Дофину. Я не смогла его переубедить. Он хочет меня любой ценой. Я не буду рисковать ими.

Он выпалил такую тираду ругательств, что матрос покраснел бы.

— Ладно. Ладно. Ладно.

— Иди. Я пока что в безопасности.

Он заглянул в глаза Сирены и покачал головой.

— Ты точно не в безопасности. Пообещай мне кое — что.

— Я не могу обещать.

— Просто скажи … что еще будешь тут, когда я приду за тобой.

Она посмотрела на свои руки и сжала кулаки.

«Как я могу обещать это, когда не знаю, кто я? Когда мне кажется, что моя сущность ускользает?».

Она становилась тем, кем нужно было. И ее не устраивало меньшее.

Сирена подвинула его в туннель магией. Его глаза округлились от тревоги.

Она коснулась панели у проема и сказала:

— Не возвращайся, Алви, и не придется проверять обещание.

24

Назначение

«Дыши. Просто дыши».

Сирена стояла перед закрытыми дверями бального зала, где год назад прошла ее церемония Представления. Тогда она входила из смежной комнатки, и сердце билось в горле, а мечты кружились в голове.

Теперь ее мысли были пустыми.

Ее сердце было пустым.

Ее жизнь была пустой.

Этот миг должен быть самым лучшим в ее жизни. Но она боялась его больше всего. Она отдала бы все, чтобы не сковывать себя еще сильнее с Дремилонами. Чтобы не ходить рядом с Эдриком, давая советы, которые он не слушал, и развлекая, не радуясь при этом.

Она делала это ради семьи.

Ради Элеи с большими глазами, которой разрешили держать ее шлейф, когда Сирена прошла в вестибюль.

Ради Рива, вечно занятого из — за обязанностей Высшего ордена.

Ради матери и отца, которые радовались жизни при дворе, так долго прожив вне его.

Она не хотела лишать их простых жизней. Она не хотела губить их. Она будет стараться, пока хватит сил. Пока она не станет готовой что — то сделать с этой несправедливостью. Выступить и биться за то, во что верила.

Стражи шагнули вперед и открыли двери, и Сирена глубоко вдохнула и прошла сквозь них. Ее платье было тяжелым и тесным. Корсет впивался в ребра, делал ее талию еще тоньше, чем она была. Она была в традиционном золоте Дремилонов с головы до пят. Ткань чуть сияла, словно свет солнца. Рукава ниспадали с ее плеч, а бледные ключицы и рубиновый кулон, который дал ей Эдрик в последний момент, было видно. Он давил на ее горло. И она знала, что он желал добра. Это был кулон его матери. И это было утешение за то, что она не могла надеть красное платье. Она даже не получила удобные туфли. Она была в туфлях на каблуках, и приходилось делать мелкие шажки, а пальцы сдавливало. Но она выглядела неотразимо. Шок и восторг окружающих подтверждали это.

Казалось, она шла час, пока квартет играл святую песнь Создательнице на струнных. Наконец, она добралась до возвышения. Эдрик сидел, Каэл стоял в стороне. Калианы не было, ей все еще нездоровилось. Место Дофины было пустым. Это место займет она. Это место не должно было пустовать.

Сирена отогнала страхи и подошла к священнику, замерев перед платформой. Она смотрела вперед весь путь. Компаньоны и Высший орден глядели на нее по сторонам. Она ощущала осуждение от деревянных дверей, нефритовых и перламутровых колонн по пути к позолоченному трону. Никто не верил, что она заслужила это. Компаньон, пробывший на этом месте лишь год. Она даже не была с ними все это время. Хоть ее и похитили.

Но она подняла голову. Она игнорировала их взгляды и прошла, словно была королевой.

Толпа опустилась на стулья, священник поднял руки.

Стало тихо, и он обратился к толпе перед собой:

— Я с радостью стою перед вами, чествую Создательницу и с ее одобрения приглашаю новую исполнительницу на важную позицию при дворе Бьерна.

Он склонил голову и произнес длинную молитву, чтобы освятить церемонию и ее назначение. Сирена думала лишь о том, как болели ее ноги.

Наконец, священник закончил молитву, взял круглый талисман, который ей нужно было держать в левой руке, и зеленый плащ с гербом Дремилонов, вышитым на ткани. Он принадлежал первому консорту — консорту Виктора Дремилона. Как только он коснулся ее плеч, ее чуть не стошнило.

Она не знала, был ли он проклят, или это мысли о Викторе Дремилоне вызывали реакцию. Это было неправильно.

Ей нужно было подняться на платформу и занять свое место при всем дворе. Но она застыла на месте.

Эдрик склонился и с надеждой смотрел в ее сторону. Она не могла взглянуть на него, иначе ее стошнило бы на пол тронного зала. Так нельзя. Она посмотрела на длинные стеклянные окна на дальней стене. Красивый солнечный день. Ни облачка на небе. И она не понимала, почему.

«Как могла буря ответить на мой зов и мои страхи в день моего Представления? Как могла моя магия ответить на начало моей взрослой жизни, но ничего не происходило теперь, когда я собиралась сделать немыслимое?».

Она хотела бурю. Хотела ответа. Хотела понять, правильно ли поступала, хоть интуиция и говорила ей, что нет.

— Идем, милая, — сказал священник, указывая ей занять ее почетное место.

Ей было не по себе, она заставляла ног двигаться по ступенькам. Она с тревогой взглянула в сторону Каэла, но он скрывал от нее то, что чувствовал. И она ощущала, что Эдрик расстроился из — за того, что она смотрела на его брата.