– Смотри, малыш. Не надо быть героем без смысла. Ты и так делаешь глупость, но не стоит возводить её в степень. Чуть что – жми на вызов. Я буду на орбите, подхвачу.

Пард едва не фыркнул при слове «малыш». Однако забота капитана его тронула.

– Спасибо, Торнадо.

Тот вздохнул и взмыл в чёрное небо, где парил дисковидный посадочный модуль. Дорран проводил взглядом мерцание сверкающей чешуи. И зарычал от избытка ощущений.

Первым делом он сбросил с себя всю одежду. В небольшой яме у одиноко стоящей акации нашлось место для контейнера с оборудованием. Дорран тщательно замаскировал тайник, оставив на поверхности только необходимые вещи.

Руку привычно охватил тонкий шнур унибора. Он служил маяком, ретранслятором, индикатором жизнедеетельности, компасом и часами одновременно. На голову, под гриву, Дорран одел миниатюрные наушники, связанные с микрокомпьютером в браслете на второй руке. Эта машинка поможет ему понимать разговоры людей, а также послужит генератором радиопомех. Впрочем, последняя функция в этом сафари не понадобится. На всякий случай, перед вылетом в кость черепа Доррана был вживлён микрочип, посредством вибраций передававший звуковые колебания уху. Однако охотник не собирался пользоваться этим заменителем наушников. Более неприятное ощущение чем гулкий звон в голове, представить себе было трудно.

Вдохнув поглубже, пард проглотил капсулу нейровизора. Аппаратик, задержавшись в желудке при помощи тончайших усов-креплений, станет своеобразным «чёрным ящиком» – всё что увидит Дорран, будет передано в тайник, где запишется на кристаллы. Именно эти записи позволили смонтировать легендарный фильм «Кровавое Солнце», послуживший для Доррана главным стимулом к принятию решения.

Разумеется, все мыслимые и немыслимые прививки были сделаны ещё на корабле. Дорран был готов к сафари. Как и все настоящие охотники из его рода, он не признавал такой вещи как оружие. Оружие – аттрибут войны, но не охоты. Для охоты должно хватать когтей и зубов. Ну и подготовки, конечно. Иначе ты недостоин быть охотником.

Тем не менее, меры предосторожности он принял. На все когти Доррана были нанесены токопроводящие дорожки с миниатюрными иголочками на концах. Радиевые элементы на запястьях по размеру не превышали почтовую марку, однако производили свыше 25000V постоянного тока. Управлялись разрядники от биотоков. Дарран не собирался использовать подобное оружие, но гибнуть, скажем, от бивней бешенного слона он хотел куда меньше.

Подготовка к охоте заняла примерно час. После чего пард растворился во тьме африканской саванны, присоединив свой рык к голосу десятков отдалённых родичей, и втягивая аромат сотен живых существ – аромат добычи.

Он искал цель три дня, и за это время дважды убивал антилоп и один раз едва не попался под ноги носорогу. Дорран не просто наслаждался – он жил своим сафари. С ужасом думал он о времени, когда не знал что такое охота. В момент, когда клыки впивались в плоть добычи, а тёплая кровь потоком рвалась в горло, Дорран забывал обо всём. Он был хищником. Он охотился и ел. Иногда пил.

На второй день (вернее, ночь – разумеется, дни Дорран проводил в тени акаций, лениво жмурясь на солнце), он почуял близость цели. Дым. Отдалённый, слабый запах дыма.

Пард стремительно бросился по следу. Он бежал по саванне, обгоняя львов словно черепах – как-никак, Дорран был только дальним родственником кошек Земли. Бежал он на четвереньках, хотя очень хотел встать на ноги. Но неписанные правила заставляли его терпеть все неудобства. Сейчас он был львом, который гнался за человеком. Значит, он должен вести себя как лев.

Три часа спустя после начала погони, он обнаружил кострище. Рядом валялись кучи костей, а в стороне – освежёванные тела двух львиц. Гиены уже трудились над ними.

В горле Доррана непроизвольно родилось глухое рычание. Он ускорил бег, тщательно осматривая горизонт в поисках добычи. Судя по следам, он гнался за группой охотников с двумя фургонами. Фургоны тянули буйволы, невосприимчивые к укусам мухи цэ-цэ. Это он определил по запаху многочисленных экскрементов, попадавшихся на пути. Однако, на пути попадались и другие улики...

Примерно через каждый километр встречались скелеты животных. Часто они были нетронуты – только гиены пировали над почти целым телом. Дорран задумался о причинах, но понял нескоро.

Люди просто стреляли в любого зверя, подошедшего достаточно близко. Только так мог обьяснить себе пард необьяснимые останки. Он с трудом заставил себя поверить в это. Нонсенс. Какой смысл убить животное, если ты не намерен его сьесть и снять шкуру как трофей? Можно подумать, они получают удовольствие от самого факта убийства. Но как тогда объяснить, что даже шкуры были нетронуты?...

Полчаса спустя Дорран впервые встретил прайд львов. Небольшой, только один лев и четыре львицы. Львят не было вовсе. Хозяин прайда, почуяв приближение Доррана, вскочил на ноги и зарычал. Пард ответил ему тем же, но не остановился. Он спешил.

Запах усиливался. Взбегая на невысокий холм, Дорран изменил походку. Теперь он крался, припадая к земле, совершенно бесшумно. На вершине он замер и оглядел саванну перед собой.

В полукилометре перед ним пылал костёр. Дорран улыбнулся. Повезло. Всего три дня – и цель найдена. Бывало, что сафари продолжалось неделями, а один раз горе-охотник так и не обнаружил жертву за месяц. Дважды охотники прерывали сафари сами, как правило в случае тяжёлых ранений от диких животных. Но все погибшие – погибли от рук людей. Их подготовки нехватило. Они переоценили свои силы.

Дорран себя не переоценивал. Он знал на что способен. И не собирался рисковать зря. Молодой пард бесшумно погрузился в жёсткую траву, направив свой бег к костру. Его душа пела, всё тело дрожало от возбуждения, сердце металось в груди. Скоро, уже скоро!...

Людей было шестеро. Он имел в виду белых охотников с ружьями. Дикарей-проводников было десять, они сидели в стороне от костра и играли в какую-то примитивную игру, пользуясь черепом антилопы импала. Дорран удостоил их только одним взглядом.

Его интересовали пришельцы из Европы. Пард мгновенно понял, что перед ним англичане. Двое явно были аристократами, а один сразу выдал свой профессионализм в охоте, когда Дорран заметил волосяное кольцо вокруг костра. Только опытные охотники применяют этот способ защиты от скорпионов и змей. Итак, по крайней мере один достойный противник, и пятеро жертв. Отлично.

Люди негромко рассуждали о каких-то нововведениях в кораблестроении, сидя у костра с ружьями на коленях. Дорран не слушал. Он составлял план действий.

Фургоны стояли чуть в стороне, их охранял один дикарь. Вернее, он храпел, лёжа в фургоне. Дорран прокрался туда, принюхался. Так и есть. Запасы пищи и охотничьи трофеи. Много. Видимо, охотники возвращались в городок, виденный им на карте. Пард неслышно поднялся на ноги и заглянул в один из фургонов.

Там лежали шкуры львов. Не меньше десятка, в основном львиц. Пара леопардовых, и одна гепарда. У борта было свалено в кучу снаряжение, а в глубине стоял сундук, очевидно с личными вещами. Дорран едва не зарычал. Охотники на львов, да?... Хорошо... Он бесшумно направился ко второму фургону. Быки не чуяли запах парда – последствия одной из прививок.

Второй фургон был заполнен под крышу. Шкуры антилоп, зебр, жирафов, даже бородавочника. Четыре слоновьих бивня. Большая бочка с водой и связки сушённого мяса на тенте. Понятно. Значит, боеприпасы лежат в сундуке.

Дорран улыбнулся. Одним прыжком добравшись до первого фургона, он неслышно подкрался к спящему охраннику. Тремя секундами позже храп стих, а пард вскочил в фургон.

Сундук был заперт, конечно. Дорран обернул его в шкуру льва, и оторвал крышку. Бесшумно. Заглянул внутрь. Хорошо...

Там лежало множество вещей. Дорран не знал обо всех, но ему нужны были боеприпасы. Он слегка удивился, обнаружив патроны центрального боя с разрывными пулями. Люди были не так примитивны, как он думал. Запасная винтовка удивила его ещё больше. Нарезной многозарядный карабин с оптическим прицелом! Странно... Это военное оружие, не охотничье... А, да какая разница?