— Моя дорогая мисс Тамм, в отеле говорят, что все его вещи по-прежнему в номере. Это едва ли похоже на побег. И о каком документе вы говорите?

Лейн выглядел очень усталым: под глазами темнели круги, а кожа напоминала сморщенный пергамент. Он покачал головой:

— Эти предположения ни к чему нас не приведут. Да, неожиданный поворот... Могу лишь предложить вам попробовать выяснить, что произошло с Седларом.

Было уже очень поздно, когда Пейшнс и Роу вернулись в город. Они припарковали родстер у отеля «Сенека» и отыскали администратора. После переговоров им позволили посетить номер доктора Седлара. Там все было в полном порядке: костюмы английского покроя аккуратно висели в гардеробе, комод был полон свежего белья, а два дорожных сундука и три чемодана даже не были распакованы. Администратор, который, похоже, стремился обойтись без участия полиции, взглянул на удостоверение Пейшнс, которым снабдил ее инспектор, и нехотя разрешил обыскать комнату.

Багаж и одежда были целиком и полностью английскими; несколько писем с лондонским штемпелем были адресованы «доктору Хэмнету Седлару». Они выглядели вполне невинно и, очевидно, были присланы британскими коллегами. Паспорт с визой лежал в одном из ящиков комода — он был выписан на имя доктора Хэмнета Седлара и снабжен маленькой фотографией знакомого лица.

— Это начинает действовать мне на нервы, — проворчал Роу. — Ничто здесь не указывает, что этот человек собирался покинуть страну.

— Боже! — простонала Пейшнс. — Гордон, отвезите меня домой и... поцелуйте!

Солнце сияло, пожар прекратился. Дым за ночь рассеялся. Только обугленные бревна, куча обломков, похожая на доисторический курган, и опаленные деревья напоминали о вчерашнем взрыве. Пожарные и полицейские копались в развалинах. Смуглый спокойный мужчина руководил операцией. Он хотел поскорее убрать мусор, чтобы освободить доступ в подвал. Боллинг мрачно наблюдал за работой.

— Видите этого типа? — указал он на смуглого мужчину. — Это эксперт по бомбам. Думаю, я мог бы справиться и без него, но мне хочется узнать, каким образом это произошло.

— Вы надеетесь, что он что-нибудь найдет в этом мусоре? — спросил Роу.

— Для этого он здесь.

Вскоре яма в земле была расчищена, а мусор сложен в кучу футах в тридцати. Смуглый мужчина исчез в яме, появился снова минут через десять, огляделся, словно измеряя размеры пораженной взрывом местности, и опять скрылся, на сей раз среди деревьев. Вернувшись, он вторично нырнул в подвал. При третьем появлении эксперт выглядел удовлетворенным и держал в обеих руках кусочки металла, резины, стекла и проводов.

— Ну? — осведомился Боллинг.

— Вот доказательство, шеф. — Эксперт протянул фрагмент аппарата, похожего на часы. — Бомба замедленного действия. Грубая самодельная работа. Установлена на шесть часов. Солидный заряд тринитротолуола.

На языке у Пейшнс, Роу и Лейна вертелся один и тот же вопрос, но задал его Лейн:

— Когда была заложена бомба?

— В шесть вечера в воскресенье, если она взорвалась в понедельник в то же время. Срок действия часового механизма — ровно сутки.

— В шесть вечера в воскресенье, — медленно повторила Пейшнс. — Значит, бомбу заложили до нападения на Максуэлла в воскресенье ночью!

— Похоже, вы были правы, Пэт, — пробормотал Роу. — Если заложивший бомбу знал, что документ в доме, то он сделал это с целью уничтожить документ. Получается, он знал, что документ находится в доме, но не знал, где именно.

— Эпицентр взрыва был в подвале, — сказал эксперт.

— Второй посетитель, который забрал документ из тайника, — продолжала Пейшнс, — не мог быть тем, кто заложил бомбу. Он знал, где спрятан документ, а бомбист не знал...

Ее прервал крик одного из рабочих, роющихся в подвале. Все быстро повернулись.

— В чем дело? — крикнул Боллинг, пускаясь бегом.

Трое мужчин склонились над чем-то — их головы едва виднелись над краем ямы. Один из них обернулся — он был бледен и дрожал.

— Там труп, шеф. Выглядит так, словно этого человека убили.

Молодые люди устремились через груду пепла к краю ямы. Лейн, бледный и обеспокоенный, медленно последовал за ними.

Роу посмотрел вниз, отвернулся и взял Пейшнс за руку.

— Вам лучше отойти к деревьям, Пэт, — хрипло сказал он. — Зрелище не из приятных.

Пейшнс молча повиновалась.

Люди в яме молча уставились на страшную находку. Молодой румяный полицейский отошел в угол погреба и согнулся вдвое, дрожа всем телом, — у него началась рвота. Обугленные останки почти утратили сходство с человеческим телом — рука и нога отсутствовали, одежда выгорела полностью.

— Откуда вы знаете, что его убили? — резко спросил Лейн.

Пожилой полицейский поднял голову.

— Тело не настолько обгорело, чтобы я не заметил дырки, — сказал он.

— Дырки? — переспросил Лейн.

— Три аккуратные дырочки в животе, мистер. Это пулевые отверстия.

Спустя три часа Лейн, шеф Боллинг, Пейшнс и молодой Роу молча сидели в окружной прокуратуре в Уайт-Плейнс — административном центре округа. Вызвали фургон для отправки трупа в офис медэксперта. Боллинг не позволял никому прикасаться к телу, разрешив только собрать разбросанные останки. Искали фрагменты одежды, особенно пуговицы, которые могли помочь опознанию убитого в отсутствие более конкретных признаков, но тело находилось в центре взрыва, и ничего найти не удалось. Как бодро заметил эксперт по бомбам, его чудом не разнесло на атомы.

Они сидели за столом окружного прокурора, уставясь на единственный предмет, снятый с мертвого тела, который мог послужить ключом. Это были дешевые наручные часы британского производства с кожаным ремешком — попытки отследить их происхождение, по всей вероятности, оказались бы тщетными. От стекла остался только треугольный осколок, застрявший в раме. Металлический сплав корпуса не пострадал от взрыва — только был закопченным. Стрелки остановились на 12.26. На циферблате виднелась вмятина, тянущаяся от цифры 10 к металлическому корпусу.

— Странно, — заметил окружной прокурор, моложавый мужчина с обеспокоенным взглядом. — Разве вы не говорили мне, Боллинг, что тело лежало лицом вниз, а рука с часами была под телом?

— Да.

— Значит, вмятина на краю циферблата причинена не взрывом.

— Это еще не все, — вмешалась Пейшнс. — Взрыв произошел в шесть часов, и если часы остановились из-за него, стрелки показывали бы шесть, но они показывают другое время.

Окружной прокурор с восхищением посмотрел на нее:

— Правильно! Честно говоря, я об этом не подумал. Вы сказали, что ваш отец — инспектор Тамм?

В комнату быстро вошел медэксперт — маленький лысый человечек с розовыми щеками.

— Привет! Полагаю, вам нужны хорошие новости. Я только что закончил вскрытие.

— Он действительно был убит? — спросил Роу.

— Да. Конечно, по состоянию трупа судить нелегко, но думаю, смерть наступила около тридцати шести часов назад, то есть приблизительно в воскресенье в полночь.

— В воскресенье в полночь! — Пейшнс и Роу уставились друг на друга.

Друри Лейн слегка вздрогнул.

— Это соответствует показанию наручных часов, — заметил окружной прокурор. — Должно быть, часы остановились во время убийства. Получается, что его убили в понедельник в 0.26.

— Его застрелили спереди, с близкого расстояния, — продолжал лысый человечек. — Три пули. — Он бросил на стол три расплющенных кусочка металла. — На запястье имеется глубокий порез, начинающийся в том месте, где оканчивается вмятина на часах.

— Другими словами, — спросил Роу, — вы полагаете, что вмятину и порез вызвал один и тот же удар?

— Вот именно.

— Тогда это наш рубильщик, — пробормотал Роу. — По крайней мере, кто-то, орудовавший топором... Доктор, вмятина и порез могли быть нанесены маленьким топориком?