Я натянула старую фуфайку и джинсы, бросила грязные вещи в корзину, засунула пустой вещевой мешок в шкаф, застелила постель и отправилась вниз.
Диц пробормотал «доброе утро», не отрывая глаз от спортивной страницы. Я налила себе кофе, залила молоком хлопья, схватила юмористический выпуск и отнесла все в гостиную. Там я уселась, с миской в руке, машинально отправляя в рот хлопья и разглядывая страницу с комиксами. Юмористические журнальчики никогда меня не смешили, но я продолжала их читать, не оставляя надежды. Я встретилась с доктором Рексом Морганом, девушками из квартиры 3G и Мэри Уорт. Это как-то утешает, когда замечаешь, как медленно движется жизнь на страницах комиксов. Я не читала журнал дня четыре, а профессор только успел поразиться чему-то, сказанному Мэри. Я поняла, что он обескуражен, по волнистым линиям вокруг его головы.
Краем глаза я заметила, что Диц открыл дверь и вышел во двор. Покончив с хлопьями, я вымыла миску и ложку и оставила их в сушилке. Нерешительно подошла к двери и выглянула, чувствуя себя, как домашняя кошка, обнаружившая, что дверь случайно оставили открытой. Можно мне было выйти?
Туман уже начал рассеиваться, но двор еще имел отбеленный вид, который он придает.
Маяк-ревун прерывисто мычал, как теленок, потерявший свою маму, в неподвижном утреннем воздухе. Сильный запах моря пропитывал двор. Иногда я наполовину ожидаю, что прибой плещется прямо у обочины.
Диц присел на корточки возле клумбы. Генри посадил в прошлом году розы, и сейчас они были в самом цвету: Соня, Парк Плэйс, Леди Х, названия не давали никакого понятия об окончательном эффекте.
— Тля, — сказал он. — Ему нужно купить божьих коровок.
Я прислонилась к дверному косяку, слишком напуганная, чтобы рискнуть выйти во двор.
— Мы еще будем говорить о безопасности, или уже все обсудили вчера?
Диц поднялся на ноги и переключил внимание на меня.
— Наверное, нам надо обсудить ваши планы. Вы куда-нибудь записаны на определенное время? Массаж, салон красоты?
— Я выгляжу, как кто-то, записанный в салон красоты?
Он с любопытством изучил мое лицо, но воздержался от комментариев.
— Дело в том, что мы не хотим, чтобы ваши передвижения можно было предсказать.
Я потерла лоб, к которому по-прежнему было больно прикасаться.
— Понятно. Ладно, я отменю свой массаж, удаление волос и еженедельный педикюр. Что дальше?
Он улыбнулся.
— Я ценю ваше сотрудничество. Делает мою работу легче.
— Поверьте, мне совсем неинтересно быть убитой. Но мне нужно съездить в офис.
— В какое время?
— Неважно. Мне нужно забрать почту и оплатить счета. Ничего существенного, но я не хочу это откладывать.
— Нет проблем. Я бы хотел посмотреть ваш офис.
— Хорошо, — сказала я, повернувшись, чтобы зайти в дом.
— Кинси? Не забудьте надеть жилет.
— Точно. Не забудьте ваш тоже.
Наверху я сняла фуфайку и надела бронежилет, застегнув ремни. Диц сказал, что этот жилет предоставляет защиту первого уровня, т. е от оружия 38 калибра и меньше. Видимо, он предполагал, что наемный убийца не будет использовать 9-миллиметровый автомат. Я старалась не думать об удавках, травмах головы, разбитых коленных чашечках, проникающей способности ножа для колки льда и других формах физического насилия, от которых не защищал этот слюнявчик большого размера.
— Убедитесь, что он хорошо прилегает, — крикнул Диц снизу.
— Хорошо.
Я натянула фуфайку на жилет и посмотрела на себя в зеркало. Выглядела, как будто мне снова было 11 лет.
В 8.45 мы вышли через переднюю калитку. Диц вышел первым, чтобы проверить машину и оглядеть улицу. Он вернулся, сделав мне знак выходить. Он шел немного впереди меня, напряженной походкой, с настороженными глазами, пока мы проследовали пятьдесят шагов до его «порше». Во всем маневре была театральномть, которая заставила меня чувствовать себя, как рок-звезда.
— Я думала, что телохранитель не должен привлекать к себе внимания.
— Это только предположение.
— Разве все не догадаются?
Он посмотрел на меня.
— Скажем так. Я не хочу рекламировать то, что я делаю, но если этот парень за нами наблюдает, я хочу, чтобы он понял, какой трудной будет его работа. Большинство атак происходят неожиданно и с небольшого расстояния. Не хочу быть неприятным, но собираюсь приклеиться к вам, как клеем.
Ну, понятно.
Диц вел машину в своей обычной манере. Он был настоящей личностью типа А, одним из тех ребят, которые живут, как будто всегда опаздывают куда-то, раздражаясь на любого, кто замедлит их движение. Плохие водители заставали его врасплох, как будто они были исключением, а не правилом. Я объяснила, как проехать в центр города, который, к счастью, был всего в десяти минутах езды. Если он и заметил, что я вцепилась в приборную панель и в дверцу, то не подал вида.
Перед въездом на стоянку он притормозил и огляделся.
— Вы обычно паркуетесь здесь?
— Конечно, офис прямо здесь, наверху.
Я смотрела, как он раздумывает. Ясно, что он рассчитывал изменить мои привычки, но парковка в отдалении заставит нас дольше идти и быть на виду. Диц въехал на стоянку, протянул мне талон и нашел место для парковки.
— Если что-нибудь покажется необычным — говорите сразу. Что-то не так, мы сразу уезжаем.
— Ладно, — сказала я. Просто удивительно, что эти «наши» дела делают с моей головой.
Никогда не разрешала мужикам говорить мне, что делать, и надеялась, что это не войдет у меня в привычку.
Снова он подошел к пассажирской дверце и открыл ее, оглядывая стоянку, пока я выходила.
Взял меня за локоть и быстро повел к лестнице. Мне хотелось рассмеяться. Было похоже, что строгий родитель отводит меня в мою комнату. Он вошел в здание первым. Коридор второго этажа был пуст. Офисы Калифорния Фиделити еще не открылись. Я отперла свою дверь.
Диц вошел впереди меня и быстро огляделся, чтобы убедиться, что никакой головорез не сидит в засаде за мебелью.
Он собрал почту, которая лежала на полу, и быстро просмотрел ее.
— Давайте объясню, что мы ищем, на случай, если меня не будет. Незнакомый обратный адрес, или написанный от руки. Все, где написано «лично», наклеены лишние марки за перевес, масляные пятна…
— Большой пакет, с торчащим наружу взрывателем, — добавила я.
Он протянул мне пачку, с вежливым выражением лица. Трудно проникнуться теплыми чувствами к человеку, который так на тебя смотрит. Видимо, он не находит меня такой остроумной, какой я себя считаю.
Я взяла почту и просмотрела ее. В большинстве всякая ерунда, но там было несколько чеков, все с обратными адресами, которые я хорошо знала. Вместе мы прослушали сообщения на автоответчике. Ничего угрожающего. Диц хотел осмотреть здание и окрестности, так что он вышел, а я поставила кофе.
Я открыла балконную дверь и остановилась, не решаясь выйти наружу. Через улицу был парковочный гараж, и до меня вдруг дошло, что кто угодно мог въехать на второй этаж, припарковать машину и взять меня на прицел. Я даже не уверена, что понадобилось бы специальное ружье. Оттуда практически можно было просто засветить мне камнем по башке.
Я отступила от двери в безопасную тень офиса. Мне это совсем не нравилось.
В 9.05 я позвонила в страховую компанию и сообщила об аварии. Мне ответили, что моя машина не представляет никакой ценности из-за своего возраста. Мне повезет, если я получу двести долларов страховки, поэтому незачем привозить машину сюда. Искать агента в Браули, который бы осмотрел машину, будет стоить дороже ее самой. Этот разговор не улучшил мне настроения. У меня есть сбережения, но покупка машины существенно истощит мои фонды.
Диц вернулся как раз вовремя, чтобы перехватить Веру, которая зашла со мной поздороваться по дороге в офис.
— Боже, что с тобой случилось? — спросила она, увидев мое лицо.
— Моя машина оказалась в ирригационной канаве в Браули, — ответила я. — Это Роберт Диц.