Мир замело густым снегом, переливавшимся в лучах зимнего полуденного солнца подобно бриллиантовому ковру. Казалось, окружающее пространство щедро "припудрили" серебром, нанесли его сверкающим слоем на всё вокруг: деревья, землю, кусты… Небо, прозрачно-голубое, с сизоватым оттенком, было как никогда далеким и холодным, совсем чужим, а воздух мерцал белесой снежной россыпью кружащихся мелких хлопьев.
Миладе эта зимняя картина была хороша знакома, она наблюдала ее изо дня в день, зато для Изабеллы мир открывался будто впервые. Только сейчас, сидя в роскошных санях, королева осознала, что раньше как-то не замечала ничего вокруг…
— Красиво… — удивленно пробормотала она, вытягивая шею и оглядываясь по сторонам. — Здесь всегда так?
— О нет, — фыркнул сидевший рядом с ученицей профессор. — Как я уже объяснял вам, погода весьма переменчива… сегодня просто повезло.
— Хотя холодно, холодно, — пожаловалась Изабелла, плотнее кутаясь в рыжую шубку. Потом поправила украшенную рубинами и бриллиантами меховую шапку и капризно добавила: — А можно сделать так, чтобы было теплее?
— Ну, попробуйте приказать, — с иронией предложил Дилан. — Или издайте указ…
— С подснежниками это сработало, — ворчливо напомнила Изабелла. — А вообще, я просто замерзла!
— Вот именно! Вам холодно в шубе и теплой шапке, а гляньте на нашу провожатую!
Королева удивленно покосилась на Миладу, сжавшуюся в уголке саней. На девушке была дырявая телогрейка и шерстяная шаль, губы посинели от холода, а нос по цвету напоминал вареную свеклу.
— Вы правы, учитель, — неохотно признала Изабелла, пытаясь вообразить себе, что чувствовала бы в подобном наряде, и коротко кивнула кому-то. Бессловесный приказ был отлично понят, и мгновение спустя на плечи Милады набросили накидку на лисьем меху.
Девушка удивленно выпрямилась, заморгала. Пропустив негромкий спор между ученицей и учителем, она теперь не могла понять, что происходит и почему.
— Теплее? — осведомилась Изабелла — скорее, деловито, чем заботливо.
— О… о да, Ваше Величество! — благодарно отозвалась Милада, лицу которой стал возвращаться нормальный оттенок. Она робко улыбнулась королеве и застенчиво призналась: — Очень тепло… спасибо!
Изабелле сделалось не по себе. Она передернула плечами и отрывисто сказала, пряча растерянность за деланной резкостью:
— Покажешь поляну с подснежниками — отдам кольцо и разрешу оставить эту шубу себе. А может, и еще чем одарю…
Слова королевы Миладу как будто не порадовали. Она опустила взгляд и скованно поблагодарила Ее Величество, хотя искренней в этот момент вовсе не казалась.
* * *
Час спустя они устроили привал, на чем настояла королева.
— Изумительный вид! — заявила она, когда вереница саней во главе с самыми шикарными, королевскими, въехала на заснеженную поляну, окруженную высокими деревьями, чьи раскидистые ветви венчали искристые белые холмики. — Давайте остановимся и перекусим.
Идея была встречена одобрительно. Прогулка начала утомлять, казалась бесцельной и бессмысленной, да и завтрак давно остался в прошлом. Милада тоже была не против легкой передышки, надеясь за обедом собраться с мыслями и придумать, как быть дальше. Пока ее план себя не оправдывал…
— Странное дело, — суховато заметила Мариза. В длинной голубовато-серебристой шубке, с кокетливой кружевной шалью поверх белокурых волос, она была изысканна и невероятно элегантна. Не обладая броской прелестью Эстер и молодостью Изабеллы, женщина, тем не менее, умудрилась затмить обеих, доказывая тем самым, что опыт порою значит больше внешних данных и очарования юности.
— Что именно странно? — стараясь не показывать, как ему холодно, с готовностью поинтересовался Карл. Он следовал за своей новообретенной госпожой подобно тени и, еще не вполне поверив собственному везению, угождал ей во всем — пожалуй, даже чрезмерно.
Мариза искоса взглянула на него.
— Твоя сестра… она странная.
Карл бросил быстрый взгляд на Эстер. Стоя в некотором отдалении от них, она мило кокетничала с разжалованным фаворитом регентши.
— Тебя раздражает, что она заигрывает с твоим… бывшим? — с трудом подбирая слова, с натужным смешком спросил Карл, мысленно проклиная нетерпеливую сестрицу. Не могла, что ли, подождать, пока его отношения с Маризой укрепятся?!
Глаза женщины сверкнули гневом. Она выпрямилась и смерила нового любимчика возмущенным взглядом:
— Я надеюсь, ты просто неудачно пошутил?! Ты в самом деле думаешь, будто я (я!) могу ревновать?!
— Нет-нет, что ты, — смутился Карл, в глубине души испытав облегчение. — Это, скорее, я ревную… к нему…
Признание прозвучало очень искренне и даже трогательно. Мариза смягчилась и с улыбкой погладила Карла по щеке рукой в тонкой перчатке.
— Глупыш, — ласково сказала женщина. — Я всегда оставляю прошлое в прошлом. Настоящее теперь — это ты…
Карл поймал ее пальцы и поцеловал, улыбаясь глазами.
— Я рад быть твоим настоящим… и будущим… — тихо сказал он, пристально вглядываясь в ее лицо и пытаясь в его выражении прочесть свою судьбу.
Но Мариза своих мыслей не выдала.
— О будущем подумаем в будущем, — уклончиво отозвалась она и, поежившись от холода, с досадой добавила: — Пока у меня чувство, что твоя сестрица завела нас в западню… и я имею в виду не Эстер, а вторую, рыжую.
— Ах, Милада! — понимающе усмехнулся парень и, поискав глазами сводную сестру, обнаружил ее сидящей под одним из деревьев в компании профессора Дилана. — Боюсь тебя расстраивать, но моя сестренка себе на уме… неизвестно, чего от нее ждать!
— Вот и я о том же… — мрачно согласилась женщина, сверля взглядом их рыжеволосую провожатую. — Надеюсь, господин Дилан сумеет ее разговорить…
* * *
Дилан действительно пытался разговорить Миладу.
— Можно? — осведомился он, остановившись возле девушки, которая, устроившись на поваленном дереве, мрачно жевала маковую булку.
— Что, простите? — непонимающе спросила Милада, поднимая взгляд на Дилана. — Вы что-то сказали?
— Я поинтересовался, можно ли составить тебе компанию, — терпеливо повторил профессор.
— О! — воскликнула девушка и торопливо подвинулась. — Конечно… простите!
Дилан грузно опустился рядом с ней на бревно. Какое-то время царило молчание: Милада доедала свою булку, а профессор задумчиво грел ладони о горячую кружку с куриным бульоном, налитым ему из массивного королевского термоса.
— Интересное путешествие, — после паузы заговорил учитель королевы, искоса глянув на рыжую макушку рядом. — Не правда ли?
Милада неохотно глянула на него. Ее светлые прозрачные глаза были полны тревожного испуга.
— Да… хорошее. Интересное…
— Сколько лет живу на свете, а с чудесами как-то раньше не сталкивался, — с легким смешком заметил профессор, продолжая сверлить собеседницу настойчивым взглядом, как будто надеялся, что простой наблюдательности ему хватит, чтобы разгадать ее секрет.
Девушка снова потупилась, на щеках проступила краска.
— Ну… я в чудесах не понимаю ничего…
— Я тоже, — насмешливо заверил Дилан. — Но подснежники под Рождество — это несомненное чудо!
— Вам виднее, — осторожно ответила Милада, все еще избегая взгляда профессора и изучая собственные переплетенные пальцы. — Вы умный… все знаете.
— О чудесах ничего, — холодно возразил собеседник, которого этот неумелый комплимент нисколько не смягчил. — Но свое мнение на этот счет имею. Я полагаю, чудо — это некое плохо изученное явление природы. Ты согласна?
Девушка молча пожала плечами, ничего не сказав. Выждав немного, Дилан заговорил вновь, сохраняя редкостное терпение:
— Так вот. Зимние подснежники — это такое же непонятое пока нами явление природы. А раз так, мне хотелось бы увидеть все воочию и сделать собственные выводы. Понимаешь теперь, почему я, невзирая на годы, согласился на эту нелегкую прогулку?
Милада решилась взглянуть на него, во взгляде ее читалось раскаяние.
— Мне стыдно, — тихо шепнула она, в глазах блестели слезы. — Вы… зачем вы пошли? Вдруг вы простудитесь? В вашем возрасте это опасно…
— Ради важных научных открытий жертвуют порой самой жизнью, — едко произнес Дилан.
— Но… но я не смогу показать вам цветы! — с отчаянием воскликнула девушка, и по ее нежным щекам зазмеились, застывая хрустальными ручейками, слезы.
— Что?..
— Не смогу… я заблудилась!
* * *
Красивая рука Изабеллы помедлила над серебряным подносом с многообразными яствами, который почтительно держал перед Ее Величеством молчаливый слуга. Девушка задумчиво наморщила лоб, размышляя, каким бы еще угощением порадовать и развлечь себя. Голода как такового, умяв дюжину сырных шариков, она уже не испытывала. Наконец, с легким вздохом, словно делая одолжение, королева подхватила небольшой пончик и, обмакнув его в вазочку с густыми сливками, отправила в рот.
— Вкусно? — вкрадчиво спросил голос за ее спиной.
Вопрос прозвучал так неожиданно, что Изабелла чуть не подавилась.
— Майкл, вы несносны! — без особого возмущения воскликнула она, обернувшись и обнаружив поэта. — Нельзя так подкрадываться… вы меня испугали.
— Простите, миледи, не хотел, — искренне повинился Майкл, склоняя голову. — Снег, он смягчает шаги…
— Ладно уж, — милостиво простила королева и знаком отпустила слугу с подносом. Говорить при свидетелях с поэтом ей не хотелось… Когда лакей неторопливо удалился, она снисходительно спросила, изображая равнодушие: — Вы что-то хотели, Майкл?
— Только развлечь Ваше Величество, миледи, — скромно ответил тот. — Если это не слишком дерзко с моей стороны…
Изабелла склонила голову набок, улыбаясь уголками губ.
— Дерзко, но я люблю дерзких… это редкое качество.
— Могу я чем-то помочь вам? Может, вам что-нибудь нужно?
— Мне нужно тепло! — призналась девушка с кривоватой усмешкой и передернула плечами. — Признаться, я продрогла…