Человек в длинной мантии с огромным резным крестом на груди подошел к входной двери бара и с интересом посмотрел сначала на Джека, а потом на Даку.

Даку презрительно скривился:

- Посмотри-ка, а ведь это уокер!

Джек кивнул. Уокерами называли большую религиозную секту, ведущую свою родословную от одной из земных религий. Они поклонялись Господу Иисусу Христу и искали археологические доказательства пребывания мессии в других мирах. Шторм видел уокеров и раньше, но вооруженный уокер... Это было для него что-то новенькое. Джек скользнул глазами по оружейному поясу, кое-как прикрытому складками черной мантии, - судя по всему, этот миссионер понимал толк в войне. Уокер поговорил с барменом, кивнул и скрылся в одной из соседних кабинок.

Робот-официант толкнул дверь их прозрачной пластиковой кабинки и принес холодное пиво.

Даку хмыкнул и взял стакан.

- Послушай, Джек, ты воспринимаешь все, что происходило с тобой, очень хладнокровно, как будто бы до этого ты уже побывал на рыцарских учениях...

Джек насторожился, но решил не раздражать чернокожего:

- Я слишком многое поставил на карту, - пожал он плечами. - А в крупной игре причитания и переживания лишены всяческого смысла.

То, что откровенничать с Даку не стоит, Джек уже понял. Да, собственно, о чем, кроме Милоса, воспоминания о котором, как шрам, болели в нем, мог еще вспомнить Шторм? Для Даку это была далекая история, для него собственная жизнь, от которой его отделяли семнадцать лет криогенного сна.

Наверное, Джек и хотел бы уйти от этих воспоминаний, но Песчаные Войны снились ему каждую ночь, и этому не было конца. К тому же, Из-за длительного пребывания в криогенном сне память Джека была здорово нарушена: он прекрасно помнил все, что случилось с ним после того, как он очнулся в госпитале, а вот предыдущая жизнь вспоминалась ему только фрагментами, никак не связанными друг с другом.

- Насчет большой игры ты прав. - Даку отхлебнул глоток пива.

Дверь в бар открылась, и в помещение вошла молоденькая девушка, легкая и быстрая. Роскошные каштаново-рыжие волосы падали на плечи, а голубое платье удачно подчеркивало хрупкую прелесть фигуры. Девушка прошла мимо Джека и бросила на него пылающий взгляд, потом выбрала для себя небольшой уютныи столик у самого окна и устроилась поудобнее.

Даку поставил на стол стакан и отвел взгляд от девушки.

- И откуда же ты взялся, человек с большими надеждами? - ехидно спросил он Шторма.

"А ты вначале расскажи мне о своих надеждах, парень, а уж потом спрашивай про мои", - спокойно подумал Шторм, вынул из кармана фотографию и положил ее перед негром:

- Я родом отсюда, - коротко сказал он. Даку ахнул и схватил снимок:

- Где ты это достал? Шторм пожал плечами:

- Ну, это просто. Я купил ее у одного из членов команды, проводившей обследование планеты.

- Не очень хороший вид... - Даку был явно заинтересован.

Джек промолчал. Не очень хороший вид - это было слишком мягко сказано. Того чувства, которое возникало при взгляде на некогда цветущую, а теперь обугленную поверхность, нельзя было назвать. Правда, сквозь пепельно-серые клубы пара и дыма кое-где все еще проглядывали полоски темно-синих водоемов, и это вселяло надежду.

- Насколько я понимаю... - Даку повертел фотографию в руках, - это место было выжжено ураганным огнем массированной лазерной бомбардировки из космоса?

Джек кивнул:

- Да.

Даку отдал ему фотографию:

- За последнее время я слышал только об одной такой планете. Ее сожгли безо всякого предупреждения... Кэрон...

- К тому же, для этого не было никаких причин, - кивнул Шторм. Собственно, сейчас он говорил неправду - причины были, и об одной из них сказал ему человек по имени Балард: Кэрон сожгли потому, что на планете находился он, Джек Шторм, единственный рыцарь, уцелевший во время Песчаных Войн. "За Милос, уничтоженный траками и преданный людьми, за погибший в сыпучих песках Дорманд Стенд, за Кэрон, сожженный неизвестно кем, - я должен отомстить за все", - подумал Джек.

- Ну, без причин на этом свете не происходит ничего, - вяло заметил Даку. - Просто мы не всегда знаем их. Да, дело дрянь...

- Точно, - мрачно подтвердил Джек. Воспоминания о побеге с Кэрона под штурмовым огнем военных кораблей нахлынули на него лавиной. Джек тряхнул головой и попытался взять себя в руки.

- А сам-то ты откуда? - спросил он у Даку.

- С Африки-два, - ответил тот.

Джек удивился: планеты чернокожих очень редко имели дело с Доминионом. Африканцы изолировались очень много лет назад и ко всем белокожим проявляли враждебность. И вдруг - обитатель Африки-два собирается служить в гвардии императора Пеписа...

Даку словно бы услышал все то, о чем подумал Джек:

- Мне совсем не нравятся военные корабли траков, залетающие в наши края, - просто сказал он.

Эта философия Шторму подходила. Хотя их нынешний император Пепис заключил перемирие с воинственными жуками, Джек плохо верил в то, что простая бумажка, называющаяся мирным договором, может примирить столь долго воевавших друг с другом противников.

- Смерть тракам! - тихо сказал Джек и поднял стакан. Конечно, говорить этого не следовало - при желании подобный тост могли бы посчитать антиправительственным, но Джеку было все равно. Ведь именно угроза тракианского завоевания заставила его когда-то покинуть родительский дом на Дорманд Стенд и пойти добровольцем в рыцарские полки. Сейчас он почти не помнил своих родителей и свою планету!

- Хорошо сказано! - кивнул Даку и осушил стакан. - Слушай, а ты когда-нибудь видел планету, превращенную траками в песок? - как бы между прочим спросил он.

Видел ли Джек песчаную планету? Да, он был на Милосе, буйное зеленое цветение которого прямо у них на глазах превращалось в песчаную пыль. А еще - его родная планета Дорманд Стенд была превращена в инкубатор для тракианских яиц. Но об этом говорить не стоило. Шторм отрицательно покачал головой и посмотрел на девушку в голубом платье, упорно не сводящую с него глаз. Даку кинул в автомат еще одну кредитку, собираясь продолжить выпивку, но Джек протестующе махнул рукой:

- Нет-нет, с меня хватит. Я хотел бы вернуться на тренировочную площадку.