– Меня зовут сестра Мэри Асенсьон. Было приятно побеседовать, мистер мэр.

Трепеща ноздрями, он долго сверлил ее взглядом.

– Всем хорошего вечера, – выдал он наконец, после чего развернулся на каблуках и размашистым шагом ушел.

– Господи боже мой! – пробормотал я в наступившей после его отбытия тишине.

– Не переживай на его счет, – сказала сестра. – Думаю, мы все заслужили по шоколадному коктейлю. Что скажете, а? Иши, хочешь в кафе?

– Круто! – просиял он.

В субботу утром, когда фермерский рынок, сделав меня на восемьдесят долларов богаче, готовился закрываться, на тротуаре появилась стильно одетая женщина. Она сразу вычленила взглядом меня, обозначив тем самым, что знает, кто я такой.

– Генри Гуд? – спросила она, приблизившись к столу, за которым на складных матерчатых стульчиках сидели мы с Ишмаэлем.

– Он самый, – сказал я, вставая.

– А это, видимо, Ишмаэль, – прибавила она, внимательно глядя на Иши.

– Чем можем быть полезны?

– Меня зовут Дарлин Уилсон. Я из соцслужбы округа Монро.

Что-то у меня в животе сделало кувырок.

Она сунула руку вперед и пожала мою. Хватка у нее оказалась стальной.

Все в ее облике заявляло об уверенности и профессионализме. На остроскулом лице сидели очки без оправы. Короткая, взъерошенная стрижка была подчеркнута несколькими светлыми прядями. Крой брючного костюма ясно давал понять, что она закупается не в «Уолмарте».

– Полагаю, вы пришли насчет Иши, – сказал я.

– Сэм сказал мне, где вас найти.

– Вы были у нас дома?

– Да, – сказала она. – Я пообщалась с Сэмом. Он разрешил мне у вас осмотреться. Генри, вам сейчас будет удобно поговорить?

– Мы почти закончили.

Она отошла к ближайшему дереву и встала в его тени, чтобы мы могли побеседовать наедине.

Не зная, чего ожидать, я пошел за ней следом.

– Просто, чтобы вы знали: ваше дело поручено мне. Насколько я понимаю, у матери Ишмаэля есть судимость?

– Да.

– И она на условном сроке?

– Да.

– И бросила своего сына?

– Похоже на то.

– Вы его ближайший родственник?

– Да.

– У вас есть братья или сестры, помимо Сары?

– Нет.

– Хорошо. – Она достала из сумочки визитную карточку и дала ее мне. – Сэм сказал, вы не совсем уверены, что собираетесь делать. Я могу взять Ишмаэля под опеку, если желаете.

– И что потом?

– Потом выясню, есть ли другие родственники, готовые взять его, и так далее. Нам придется подождать и посмотреть. Многое зависит от того, как будут развиваться события с его матерью. Рано или поздно, тем или иным способом, но она объявится. Мне же, тем временем, нужно удостовериться, что Ишмаэль находится в безопасной среде. У вас имеются родственники, которые могли бы захотеть о нем позаботиться?

Я подумал о тете Ширли и нахмурился. Откровенно говоря, я не знал, что хуже: попасть под крыло тети Ширли или отправиться в сиротский приют. Они с дядей Гарольдом были уже в годах, и их четверо отпрысков разъехались и не особенно часто навещали их не без причины.

– Думаю, мы с Сэмом хотели бы попытаться, – сказал я. – Просто я ничего не смыслю в заботе о детях. Все это несколько ошарашивает.

– По-моему, вы справляетесь довольно неплохо.

– Мило, что вы так говорите, но большую часть времени я настоящая бестолочь. Еще мы с Сэмом геи, и отчего-то я сомневаюсь, что благочестивые ребята из ДСЗ захотят, чтобы мы присматривали за Иши, если есть и другие кандидатуры.

– Почему вы так говорите?

– Просто честен с вами, и все.

– Генри, вы словно остались в двадцатом веке. Если Ишмаэль счастлив с вами и Сэмом, то я не вижу причин, по которым ДСЗ может быть против. Времена, знаете ли, изменились.

– О.

– Мне просто надо понять, есть ли у вас желание попытаться.

– Есть, – сказал я, чувствуя, как ветер раздувает мои паруса. – В смысле… мы с Сэмом… мы хотим попытаться. Конечно.

– Рада слышать. Как вам кажется, Ишмаэлю это понравится?

– Об этом лучше спросить его самого.

– А можно?

– Что можно?

– Задать ему пару вопросов.

– Конечно. Наверное.

Мы вернулись к столу, где стоял Ишмаэль, и она долго рассматривала его. Я знал, она не могла не заметить на его лице заторможенность, и то, как косились на нее его глазки. Его тонкие, как тростинки, конечности, торчащие из шорт с майкой. Он опустил глаза и встал поближе ко мне.

– Как у тебя дела, Ишмаэль?

Не поднимая взгляда, Иши пожал плечами.

– Ты гостишь у своего дяди Генри, да?

Он кивнул.

– У вас все хорошо?

Он снова кивнул.

– Тебе весело?

Он не ответил.

– Я знаю, ты скучаешь по маме, – прибавила она. – Мы ее ищем. Но пока мы ее не нашли, о тебе будет заботиться твой дядя Генри. Что ты об этом думаешь?

Он снова пожал плечами, но подошел еще на шажок ближе ко мне, словно нуждаясь в утешении или защите. Я обнял его худенькие плечи.

– Тебе хорошо с дядей Генри?

Он пожал плечами в такой неопределенной манере, что мне стало неловко.

– Твой дядя Хен, он хороший человек?

Ишмаэль кивнул.

– Что ты думаешь о том, чтобы жить с дядей Генри? Не только сейчас, но и в будущем. Как считаешь, тебе это понравится?

Он пожал плечами. Вопрос, казалось, не имел для него смысла.

– А что насчет мистера Сэма? – продолжила она. – Он тебе нравится?

Ишмаэль выдал крошечную улыбку.

– Мистер Сэм сказал, что ты его ковбоец. Это правда?

Он кивнул.

– Как думаешь, тебе понравится жить с мистером Сэмом?

Он снова кивнул.

Дарлин Уилсон повернулась ко мне и заговорила – негромко, чтобы Ишмаэль не услышал.

– Что вы можете рассказать мне о Саре? – спросила она. – В прошлом она убегала?

– Не знаю. Мы уже давно не близки.

– Насколько я понимаю, она рано ушла из дома.

– В семнадцать. Связалась с каким-то типом. Иши тогда было три.

Она сделала паузу, и я буквально увидел, как в голове у нее завертелись колесики, пока она вычитала возраст Иши из возраста Сары.

– То есть, она родила в подростковом возрасте, – спокойно заключила она. – Ваша сестра была хорошей матерью?

Я пожал плечами, не желая поливать ее грязью, но будучи не в состоянии прямо солгать.

– Она явно хорошо знакома с органами правопорядка.

– Можно и так сказать.

– Вы замечали с ее стороны жестокое обращение с ним?

– Для этого я слишком редко с ней виделся. В последний раз я приезжал к ним на Рождество. Она выглядела кошмарно. Первого января я вернулся, чтобы навести в ее квартире порядок, потому что там был настоящий свинарник. Да, я был несколько обеспокоен. Но «жестокое обращение»? Не уверен. Пренебрежение – вот, наверное, слово, которое вы ищете.

– Она пренебрегала своими обязанностями в отношении его нужд?

– Она точно не Марта Стюарт.

– Я лишь пытаюсь составить о голове ее образ, – сказала она. – Поскольку у меня есть только отчеты полиции, а они в этом смысле не особенно помогают. Насколько я поняла, ее разыскивают для допроса в качестве подозреваемой по делу об убийстве. Что-то во время наркосделки в Алабаме пошло не по сценарию.

Я ничего не сказал.

– Что ж, Генри, вот, как будут развиваться события. Похоже, Ишмаэль в хороших руках. Я хотела убедиться на этот счет и убедилась. Я могу на некоторый срок оставить его у вас, чтобы вы посмотрели, как все пойдет, и поняли, что хочется вам и что хочется Ишмаэлю. Далее суд по делам несовершеннолетних может предоставить вам временную опеку, но за постоянной придется обратиться в вышестоящий суд. Там дело будет решено официально и окончательно.

– Если вы решите претендовать на постоянную опеку, и Сара вернется до того, как это случится, вам следует попробовать склонить ее подписать отказ от родительских прав, что будет означать, что она поддерживает вашу претензию на опекунство, и тогда суд не станет настаивать на слушании дела. Вы можете представлять свои интересы pro se, однако я советую нанять адвоката.