Анна Иоанновна не любила ее, поэтому и при дворе дочь Петра не жаловали, зато в ее доме в Петербурге часто бывали гвардейцы, с которыми у Елизаветы сложились дружеские отношения. Когда Анна Иоанновна умерла в 1740 году в Петербурге начались антинемецкие выступления. Все ненавидели назначенного регентом при наследнике — внучатом племяннике Иване Антоновиче — фаворита царицы герцога Курляндского Бирона. С помощью караула Преображенского полка он был легко смещен фельдмаршалом Минихом. Регентство было передано матери императора Анне Леопольдовне, однако она оказалась женщиной слабой, не способной устранить немецкое засилие, и гвардия взбунтовалась. Тут кстати вспомнили о дочери Петра Великого. Гвардейцы обратились к ней: «Матушка! Мы все готовы, только ждем твоих приказаний, что, наконец, велишь нам». Ночью 25 ноября 1741 года, переодевшись в военный мундир, верхом Елизавета приехала в казармы Преображенского полка, где ее ждала рота солдат, и захватила дворец. Она объявила себя императрицей, а Анну Леопольдовну со всем семейством арестовала.
Восшествие на престол Екатерины, которую Елизавета выбрала в жены своему племяннику, наследнику престола Петру III, также было драматичным.
Петр III был настолько чуждым России, что Елизавета в своем завещании указала: престол должен перейти Павлу Петровичу, а регентшей стать Екатерина Алексеевна, его мать. Однако воцарение Петра Федоровича прошло без эксцессов. (К слову, Петр позволял себе такие шутки, которые вызывали сильный гнев у императрицы: однажды он просверлил дырку в покои Елизаветы, где она принимала фаворита Разумовского, смотрел за происходящим сам и позволял это делать своим приближенным.)
Любви между супругами, Екатериной и Петром, не было. Наследник был влюблен во фрейлину императрицы, дочь статс-дамы Лопухину. Он говорил, что ему хотелось бы на ней жениться, но придется покориться необходимости взять в жены Екатерину. Последняя не ожидала ничего хорошего для себя после смерти императрицы. Но она хотела царствовать и еще в 1756 года готовилась к заговору, заявив: «Я буду царствовать или погибну». Намерение это не соответствовало закону, так как Екатерина не имела прав на престол по своему происхождению.
На этот раз главную роль в перевороте опять сыграли гвардейцы (видимо, Екатерина учла опыт Елизаветы). Заблаговременно Екатерина познакомилась с гвардейскими офицерами, в частности, с Григорием Орловым. Склонить их на свою сторону не стоило большого труда: Петр III не скрывал своих симпатий к Пруссии и огорчался победам русских, обещал распустить гвардию. Екатерина, так же, как и Елизавета, использовала иностранные субсидии. Она получала деньги от английского посла Чарльза Уильямса. Правда, долгое время вытягивала средства из наивных англичан, на самом деле не предпринимая ничего для осуществления задуманного.
Переворот начался в 5 утра 28 июня 1762 года и длился двое суток.
Существовало три плана свержения императора: арест в его покоях, убийство во время пожара и инсценировка несчастного случая. Автором последнего плана был Никита Панин. Кирилл Разумовский распорядился печатать манифест о восшествии на престол Екатерины II. Алексей Орлов и Василий Бибиков в карете прибыли утром в Петергоф, где была Екатерина. У Измайловского полка навстречу ей с криками «Ура!» выбежали гвардейцы, которые тут же приняли присягу. Затем к ним присоединились семеновцы и преображенцы. Толпа солдат, смешавшись с петербуржцами, двинулась к Зимнему дворцу. Там уже находились высшие чины государства, которые присягнули императрице. Петербург был у ног Екатерины.
Тем временем отсутствие Екатерины в Петергофе было замечено. Петр поклялся «свернуть шею» супруге. Царь пошел прогуляться по парку, ожидая выяснения обстановки. Он направил князя Воронцова просить Екатерину не свергать его. Посланные генералы Семеновскиго и Преображенского полков Трубецкой и Шувалов присягнули императрице. Канцлер Воронцов был арестован.
Петр пытался послать письмо в Сенат, в котором объяснил дурное отношение к Екатерине тем, что ребенок, которого она родила, не его. Но эта затея не удалась, гонец привез письмо самой Екатерине.
Петр решил все-таки укрыться в Кронштадте. Там никто не знал о случившемся. Но после отъезда эмиссара Петра, туда прибыл посланный Екатериной адмирал Иван Талызин, который склонил гарнизон на сторону императрицы. Ночью 29 июня Петр Федорович прибыл в Кронштадт, но гарнизон отказался его принять. Петр отправился в Ораниенбаум, а Екатерина стала стягивать войска к Петергофу. Петр Федорович был растерян и даже послал вице-канцлера Голицина с письмом, в котором обещал исправиться и предлагал перемирие. Затем он послал письмо с отказом от престола, с просьбой отпустить его в Голштинию и о назначении пенсии.
Петра доставили в Петергоф под конвоем. Он сам отдал шпагу дежурному офицеру, а потом упал в обморок. Екатерина не могла отпустить Петра на родину, ведь им могли воспользоваться враги России. Просто убить его было нельзя — это окончательно дискредитировало бы саму Екатерину. Оставалось держать Петра в заточении. Он был помещен в Шлиссельбург. Втайне Екатерина мечтала избавиться от мужа, но не решалась. Сначала все надеялись, что по слабости здоровья он в скором времени сам умрет. Но хотя Петр и болел, он еще хотел царствовать. 6 июля Алексей Орлов отправил Екатерине два послания. В первом сообщал о тяжелой болезни Петра. Во втором — о его ссоре с Федором Барятинским, который и убил императора. Но убийцей Петра был крещеный швед Швановиц, задушивший императора. Это убийство было заранее задумано. И Екатерина если и не давала на то прямого указания, но молча его одобрила. Известие о смерти супруга встретила спокойно, как будто была к этому готова. Она могла бы привлечь к суду убийц, но не стала предавать свою команду и фаворита — Григория Орлова. Официально было объявлено, что Петр скончался от болезни.
Сын Екатерины и Петра — Павел Петрович — не был любим матерью. Она желала видеть на престоле своего внука Александра. И царствование Павла также закончилось переворотом. Павлу было предложено отказаться от престола в пользу сына, однако он не стал этого делать и был убит в Михайловском замке в Петербурге своими приближенными. Завершилась эпоха дворцовых переворотов, в дальнейшем воцарение новых императоров проходило без участия вельмож и гвардии, трон передавался законным наследникам по праву.
Император Николай II с момента Кровавого воскресенья жил с убеждением в том, что он обречен. В 1913 году он обсуждал с императрицей Александрой Федоровной возможность по совершеннолетии детей отречься от престола и уйти в монастырь. Цесаревич Алексей был неизлечимо болен и мог не дожить до совершеннолетия. В любом случае, власть вскоре должна была перейти одному из великих князей. Но вмешалась революция, Николай отрекся от престола, был уничтожен вместе с семьей. Большевики также расправились с претендентами на трон — братьями царя.
Прежняя элита ушла, в политике и обществе появились новые люди, с иными ценностями и взглядами. Лидером мог стать (за редким исключением) только человек пролетарского происхождения. Конечно, ни воспитание, ни образование не давало этим людям возможность соответствовать роли руководителя страны. Если наследников престола готовили к этой миссии с детских лет, развивая в них таланты, обучая наукам и языкам, развивая физически, то советским руководителям приходилось осваивать многое уже пост-фактум. Так, например, Сталин стремился восполнить пробел в образовании, но читал в основном труды по марксизму-ленинизму, то есть знания его были односторонними. Хрущев отличался неграмотностью (в одном слове умудрялся сделать три ошибки)и невоспитанностью. Наступила новая эпоха, в которой власть доставалась организаторам интриг и заговоров.
Особый интерес представляет заговор против Ленина, по официальной версии реализованный в виде покушения «эсэркой» Каплан 30 августа 1918 года. В материалах следствия нет никаких доказательств причастности Фанни Каплан (Фейги Ройд) к покушению на Владимира Ильича. Кроме нее, кстати, после стрельбы были задержаны еще двое подозреваемых, одного из них расстреляли еще раньше Каплан. Только один человек смог ее опознать. Одета террористка была не совсем удобно, имела большой портфель и зонт, с которыми сложно было пытаться удрать через толпу. Револьвер, из которого якобы она стреляла в вождя, «нашли» только через четыре дня, но пуля, извлеченная из шеи Ленина, была выпущена из другого оружия. Собственно, и в партии социал-революционеров обвиняемая не состояла.