— Да, — Кодлак задумчиво пожевал губами, — ладно, Валли, ступай и старайся не выезжать из города, по крайней мере пока. Ульфрик не забывает нанесённых ему ударов так просто.

Валя кивнула и встала.

Она шла по длинному коридору Йорраваскра, когда её тихо окликнул Вилкас.

— Что? — женщина подошла поближе к Соратнику, замершему в тени дверного проёма.

— Я уезжаю, — тихо начал мужчина, — надолго.

— Очередное задание?

— Вроде того, — Вилкас взъерошил волосы у себя на затылке, — есть проблемы с Серебряной рукой в Рифте.

— Тогда, удачи, — улыбнулась Валя, — и радуйся, что в этот раз я не еду с вами. Иначе, наверняка, случилась бы какая-то неприятность.

— Конечно, — мужчина мягко привлёк Валентину к себе и нашёл её губы.

— Слушай, ну не здесь же, — женщина вырвалась из крепких объятий Соратника.

— Что мешает? — искренне удивился Вилкас.

— Ну, как минимум — она, — Валя выразительно посмотрела на одну из прислужниц Йорраваскра, которая в это время старательно вытирала и без того сверкающий стол.

Соратник улыбнулся, обнажая крупные белые зубы, в такие моменты волчья натура очень явно проступала в его чертах.

— Тильма не из болтливых, — сказал Вилкас, бросив мимолётный взгляд на пожилую служанку. — Я хотел тебя кое о чём попросить.

Валя внимательно посмотрела на посерьезневшего мужчину.

— Уезжаю не только я, но и Фаркас с Эйлой. Скьор ещё не вернулся, а с ним не приехал и Атис. Девчонки здесь, в Йорраваскре, но как только я выеду из ворот Вайтрана, они тут же побегут к своим ухажёрам в город. Не могла бы ты пожить несколько дней здесь? Я уступлю тебе свою комнату, можешь чувствовать себя там хозяйкой. Мне неспокойно, когда Кодлак и Вигнар остаются в одиночестве.

— С моим счастьем, оставлять их со мной должно быть ещё более опасно, — фыркнула Валентина.

— И всё равно, — настаивал Соратник, — мне будет спокойнее, если в Йорраваскре будет ещё один меч и твёрдая рука, способная его удержать.

— Ну ладно, — пожала плечами женщина, — мне не трудно.

— Отлично! — Вилкас покопошился в карманах своей тёмно-зелёной куртки с воротом из блестящего чёрного меха и извлёк оттуда небольшой ключ. — Вот, — он протянул его Вале, — где моя комната ты знаешь. Переноси вещи и располагайся. Я уезжаю через несколько часов, может ещё успеем свидеться, но на всякий случай… — он не договорил, заключив Валю в медвежьи объятия и впившись в её губы с жарким поцелуем.

Валентина всё же плюнула на правила приличия, и несколько минут они стояли в тени коридора Праздничного Зала не в состоянии оторваться друг от друга. В голове женщины уже скользнула мысль о том, чтобы уединиться и устроить бурное прощание, но Вилкас с вздохом отстранился от неё.

— Беги за вещами, — отеческим тоном сказал мужчина и похлопал Валю по бедру.

— Беее! — скорчила гримасу Валентина и по-девчачьи, вприпрыжку, помчалась в Йорраваскру прочь.

Они с Вилкасом привезли за собой зиму в Вайтран. Все три дня, с тех пор, как уставшие путники на взмыленных лошадях промчались по городскому тракту, небо было затянуто тяжёлыми серыми тучами, а с неба летели липкие хлопья мокрого снега. Обледеневшая брусчатка скользила, а на окнах уютных Вайтранских домиков мороз рисовал причудливые узоры.

Валя быстро шла по улице к “Пьяному охотнику”. Собаки, ютившиеся под дверью трактира, встретили её дружным скулежом. Женщина машинально погладила косматую голову одной из них и юркнула в вожделенное тепло. Вслед за Валентиной, в таверну протиснулось ещё по меньшей мере три продрогших пса, и воздух тут же наполнился запахом мокрой собачьей шерсти.

Эрлиндир, по обыкновению возился за стойкой, но пения Левелина не было слышно. Валя заметила, что бард с задумчивым лицом сидит в самом углу зала, в одиночестве, что в общем было несвойственно его общительной натуре.

— Всё в порядке? — спросила женщина, усаживаясь на свободный стул.

— Да, — бард рассеянно поднял глаза, — всё хорошо, только… Я не знаю…

— Эй, — Валентина сжала руку Левелина, — у тебя всё хорошо? Или ты снова в неприятности влез?

— Скорее наоборот, — виновато улыбнулся парень. — Сюда заезжал один человек, он построил поместье себе возле Фолкрита, и услышав, как я пою, предложил мне пойти к нему бардом.

Валя постаралась, чтобы радостная улыбка на её лице выглядела как можно искреннее, но не была уверена, что это получилось. Ей было жаль расставаться с весёлым бардом, внутри тут же возникло неприятное чувство, будто что-то оборвалось.

— Это хорошее предложение? — спросила она, зная ответ заранее.

— Да, очень! — оживился Левелин. — У Эрлиндира хорошо, но это не сравнится с постоянной службой. Это и крыша над головой и кусок хлеба всегда есть. Понимаешь? — его брови сошлись на лбу в причудливый домик, от чего бард стал ещё милее, чем обычно.

— Когда едешь?

— Завтра, с самого утра, выезжаем вместе с ним, — парень выжидательно посмотрел на Валю.

— Мне будет тебя не хватать, — вздохнула женщина, — впрочем, я тоже на время переезжаю, правда не так далеко, как ты.

— Куда? — оживлённо спросил Левелин.

— В Йорраваскр, Вилкас попросил пожить там, пока большинство Соратников в отъезде.

— Эрлиндир расстроится, — вздохнул бард.

Валентина пожала плечами и встала:

— Ладно, пойду перенесу вещи. Прощай.

— Тебе помочь? — вскочил Левелин.

— Нет, — женщина улыбнулась, — у меня вещей не так уж много, управлюсь.

Выносила тюк с одеждой Валя через заднюю дверь “Пьяного охотника”. Ей почему-то совсем не хотелось ещё раз видеться с Левелином. Женщина наспех объяснила Анориату, мешавшему в котле ароматную похлёбку, куда и почему она направляется и выскочила на улицу.

Ранние сумерки казались почти ночью, из-за непроницаемых туч. Вайтран, как всегда пустынный в непогоду, показался насупившимся стариком. Сердитая женщина, запахнувшись в плащ, волокла по улице ревущего мальчонку, проходя мимо Вали, она грузно вступила в лужу, покрытую льдом, и разразилась бранью.

Валентина, поправляя тюк, который видимо решил во чтобы то ни стало попрыгать по лужам, брела в сторону Йорраваскра.

— Здравствуйте! — радостно помахал ей рукой стражник с ревматическими болями в колене.

Валя непроизвольно вздрогнула: с недавних пор её отношение к Скайримским стражам изменилось и не в лучшую сторону, но всё таки кивнула в ответ. Когда она, наконец, добралась до Праздничного Зала, то промокла вся до нитки. Оставляя за собой влажные следы, Валентина, под неодобрительный взгляд прислужницы, прошествовала в комнату Вилкаса. Дверь была заперта на ключ, поэтому женщине пришлось бросить свои вещи на землю и ещё долго возиться с тугим замком.

В чужом жилье Вале было откровенно неуютно. Хоть комната Соратника и была богато обставлена, в камине тлели угли, множество свечей в серебряных подсвечниках ярко освещали помещение, а книжные полки были в изобилии заставлены различными произведениями литературы Скайрима и не только. Переодевшись в сухое и потоптавшись бесцельно по комнате, Валентина поднялась в Зал Йорраваскра. Только женщина успела дойти до длинного стола, стоявшего в центре огромной комнаты, как дверь распахнулась и, впуская морозный воздух, в обитель Соратников ввалились две воительницы: Риа и Ньяда. Раскрасневшиеся от холода, с мокрыми волосами девицы дружелюбно улыбнулись Вале и, побросав промокшие плащи прямо на пол, уселись за стол тут же принявшись о чём-то шептаться и хихикать. Валентина села в другом конце стола, налила в чистый кубок мёда и уставилась в окно. Снег понемногу стихал, на улице темнело, вечер уже вступал в свои права. Ньяда разразилась громким хохотом и Валя подпрыгнула от неожиданности. Посмотрев на двух Соратниц, женщина вздохнула: несмотря на внушительные мускулы, завидные навыки рукопашного боя и фехтования, они по-сути оставались девчонками, маленькими девочками, лишённым светлого и безоблачного детства, которое было даровано самой Валентине. Грусть и ностальгия переполнили, обычно не склонную к таким эмоциональным порывам Валю настолько, что она, сдерживая слёзы, пулей вылетела из Йорраваскра.

Гулять по городу не хотелось. Любопытные стражи и побирушки утомляли, поэтому Валя выбралась из города и пошла по направлению к Вайтранским конюшням. Кругом царила непроницаемая мгла. Ни звёздочки, ни краешка одной из Нирнских лун, ни огонька факела, ничего не пробивалось сквозь тьму. Обычно ярко освещённые конюшни, теперь были погружены в темноту, не видно было и огней Медоварни “Хоннинга”, окна ферм, тоже темнели. Валентина сперва удивилась, но затем поймала себя на мысли, что ещё совсем не поздно, а значит большинство обитателей окрестностей Вайтрана попивает пиво в городских тавернах, укрываясь от непогоды и собирая свежие сплетни.

Валя побрела к тому месту, где стояли лагерем каджиты. Встретили женщину лишь кострище, с одиноким котлом, валявшимся неподалёку, да груда палок, служивших опорой для палаток. От ощущения пустоты и одиночества Валентина уже даже решилась пустить слезу, но душераздирающий вопль вырвал её из сладких объятий ностальгии. За неимением ничего другого Валя схватила котёл и помчалась к тому месту откуда кричали. Возле ручья, в сплошной темноте происходило что-то непонятное, вроде как на женщину набросился зверь. Бедняга кричала и сопротивлялась что было сил, но когда Валя подбежала и огрела котлом то, что вцепилось в несчастную, то обомлела. На неё смотрели два красных, светящихся вампирских глаза, а из угла маленького рта стекала струйка крови. Валя ошеломлённо глазела на вампира, или, правильнее сказать вампирёнка. Маленькой девочке, насколько женщина смогла разглядеть её в темноте, было не более десяти лет. Несчастная жертва хрипло дыша, пыталась отползти в сторону от твари, секунду назад терзавшей её шею.