— Не успеем, — глаза мужчины мрачно блеснули в факельном свете. — Руку давай!

Валентина послушно протянула руку с сумкой своему спутнику, а тот ткнул факелом в соломенную крышу ближайшего из ульев. Пчельник вспыхнул, за ним второй, третий. Воздух над пасекой наполнился гулом, но ни Валя, ни её спаситель его не слышали. Они что было сил гребли к противоположному берегу озера, оставив наёмников наедине с озлобленными несвоевременной побудкой пчёлами.

Валентина отдуваясь брела по мелководью. Обернувшись, женщина обнаружила, что пасека пылает как хороший факел.

— Скажи мне, почему ты так настойчиво пытаешься умереть?

Валин спаситель замер на берегу, уперев мускулистые руки в бока.

— А ты мне скажи, какого скампа ты ошивался среди охраны “Златоцвета”? — парировала Валя. — И не ври, что Мерсер попросил, в жизни не поверю!

— Жизнь твою спасал, детка, — впервые в голосе Бриньольфа звучала злость.

— Ну, так тебя никто и не просил об этом, — Валентина, наконец, выбралась из воды и устало опустилась прямо на землю.

— Если ты такой талант, — теперь женщина рассматривала вербовщика Гильдии воров снизу вверх, — зачем мне пришлось туда лезть?

— Ты меня переоцениваешь, девочка. Но если ты хочешь пообщаться — давай доберёмся до “Медовика”. Я не горю желанием торчать на проклятом ветру.

Уже по пути в Рифтен Валя вспомнила о наёмниках “Златоцвета”.

— Брин, — негромко позвала она, идущего впереди, мужчину.

— Чего? Устала? Не переживай, идти всего ничего, войдём через боковые ворота, заодно не будем тревожить стражу.

— Нет, я не об этом, — Валентина ускорила шаг, чтобы догнать своего спутника и поморщилась — под ногу попал неизвестно какой по счёту сучок. — За нами не будет погони?

— Если до сих пор не догнали, значит не догонят, — Бриньольф, как бы между прочим, подхватил женщину под руку, и Валя с благодарностью облокотилась о мужчину. — Я не думаю, что Арингот захочет, чтобы весь Рифтен гудел о том, как он и его охрана опростоволосились.

— Тогда как он пожар объяснит?

— Как-как, кто-то напился и забрёл с факелом на пасеку помочиться, — пожал плечами Бриньольф, — мало ли причин. А вот и ворота.

Городская стена выплыла из туманного сумрака, словно призрак. Как ни старалась Валя рассмотреть ворота, это ей не удалось, зато рыжий вор уверенно подошёл к неглубокой нише, и сквозь приоткрывшуюся створку до Валентины донёсся привычный пьяный гомон стражи.

Пушок, которого Валя забыла выгулять перед уходом, будто уж, проскользнул мимо вошедших в “Медовик”, и рванул по улице.

— Тепло! — счастливо воскликнул Бриньольф, и Валентина не сдержалась от смешка.

— Не зубоскаль, детка, — фыркнул вербовщик, спешно освобождаясь от мокрой одежды. — Посмотрел бы я на тебя, проторчи ты пол ночи под открытым небом, ещё и в таком наряде.

Одет вербовщик был колоритно: жилетка, сшитая из куска плохо выделанной шкуры, которая закреплялась на груди при помощи слабеньких завязочек, штаны, явно собранные из кучи лоскутков, и нелепые сапожищи, подбитые металлом. Довершал картину широкий пояс с тяжелой бляхой, на котором и крепились ножны с мечом, спасшим Вале здоровье и, вероятнее всего, жизнь.

Женщина, понаблюдав недолго за этим спонтанным стриптизом, вытащила из шкафа первое попавшееся платье, которым во множестве снабдила её Тонилла, и отправилась переодеваться в просторный подвал. После преодоления первых двух ступенек, Валя поняла свою ошибку: в комнате всё было видно из-за скупого лунного света, проникавшего сквозь окна, но спуститься в подвал, не убившись, было невозможно.

Как только она решила возвращаться, сильная мужская рука протянула ей зажжённую свечу.

— Спасибо, — поблагодарила Валя, принимая спасительный свет из пальцев Бриньольфа.

В ответ вербовщик пробормотал что-то нечленораздельное.

Когда с переодеванием было покончено, Валентина вернулась в комнату. В камине уже горел жаркий огонь, а Бриньольф, закутавшись по уши в одеяло, что-то задумчиво жевал.

— У меня есть еда? — удивлённо спросила женщина, устраиваясь возле долгожданного тепла.

— Пару кусков хлеба с сыром, только их уже нет, — сообщил рыжий вор с довольной миной.

— И всё-таки, ты расскажешь, как ты там оказался? — сменила тему Валя, смирившись с тем, что ложиться спать придётся на голодный желудок.

— А кто тебе сказал, что я там был, детка? — хитро прищурился Бриньольф. — По мнению нашего главы, я уже нахожусь где-то на границе Вайтрана и Фолкрита.

— Я так думаю, что не стоит его расстраивать ни теперь, ни впредь.

— Теперь не получится. Милая, есть что-то попить? — вербовщик с трудом проглотил большой кусок хлеба. — Я бы и сам встал, но боюсь, что мой внешний вид может тебя смутить.

— Меня смутишь, — проворчала Валентина, но всё таки встала и налила своему гостю молока.

— Спасибо, — мужчина сделал глоток. — Так вот, теперь ты ничего не сможешь сообщить Мерсеру, даже если захочешь — его нет в городе. Ну, правда, если ты станешь трубить о нашей неожиданной встрече на каждом углу, то, разумеется, он всё узнает.

— За кого ты меня принимаешь? — поморщилась Валя.

— За умную женщину, которая умеет хранить секреты.

Валентина ничего не ответила, лишь продолжила сверлить своего собеседника вопросительным взглядом.

— Ладно, ладно, — расплылся в улыбке Бриньольф. — Меня завернул Делвин, по счастью, я ещё не успел далеко уехать, когда Фрей решил отправить тебя в “Златоцвет”. Ну, я и решил тебя подстраховать, как видишь, не напрасно.

— О чём он вообще думал, когда отправлял меня туда? — женщина дала волю накопившимся эмоциям. — Я не Векс и не Синрик, которые тупой железякой могут вскрыть замок, и не Нируин, которому стоит шаг в тень ступить, и его будто не бывало. Может ты мне объяснишь?

Вербовщик молчал, но взгляд его потемнел.

— Мерсер знал, знал с самого начала, что меня нельзя отправлять в Виндхельм, — продолжила Валя. — Он знал о том, что меня ищет Йоррваскр и что я не в ладах с Ульфриком. Но при этом не сказал об этом ни слова, более того, отправил меня прямо в гнездо Буревестника. Брин, поправь меня, если я не права, но мне кажется, что этот ваш Фрей или сильно невзлюбил меня с первого взгляда, или просто пытается избавится от нового рекрута.

Бриньольф не отрываясь смотрел на огонь. Отблески пламени отражались в его зеленоватых глазах, а на лбу залегли глубокие морщины.

— Я не знаю, Валли, — тихо ответил мужчина.

— Не знаешь, — вскинула брови Валентина. — Это ожидаемо, судя по тому, что у вас в организации творится.

— Давай не будем это обсуждать в Рифтене.

— А где?

— Валли, детка, если Мерсера нет в городе, это не значит, что он не оставил здесь несколько десятков пар глаз и ушей, — вымученно произнёс Бриньольф.

— Сейчас здесь кроме нас никого нет. Разве что Пушок под дверью подслушивает, — эти слова получились резче, чем того хотела Валя.

— Мы ещё обсудим это, и я обещаю, что постараюсь дать ответы на все твои вопросы. Но не здесь и не сейчас, — твёрдо ответил вербовщик. — Даже просто потому, что я не располагаю знаниями о том, что ты хочешь знать. Мерсер давно уже закрыт ото всех, — мужчина покачал головой, и свет от огня заплясал в его длинных рыжих волосах, которые теперь свободно лежали на плечах вора.

— Ясно, — порывисто вздохнула Валентина, сдерживая нахлынувшее ещё более сильной волной раздражение.

— Перед дверью твоего дома стоит бочка, — неожиданно заявил Бриньольф.

— Я это знаю.

— Дослушай, там в бочке моя одежда. Будь добра, принеси. Мне действительно пора убираться из Рифтена.

Женщина несколько раз хлопнула ладонями по коленям и встала. Пока она извлекала из трухлявой бочки её содержимое, а его оказалось довольно много, из темноты, будто привидение, сотканное из нитей лунного света, возник Пушок.

— Идём, — позвала Валя, пропуская пса вперёд.

Бриньольф быстро натягивал на себя добротную броню из дублёной кожи, а Валентина демонстративно смотрела в сторону.

— Вот и всё, — сказал мужчина, подпоясываясь мечом.

— Счастливого пути, — сухо пожелала женщина, едва взглянув на вора.

Бриньольф несколько секунд постоял молча, а затем спустился на одно колено, оказавшись с Валей на одному уровне, и сжал её руку.

— Я уверен, что со временем ты получишь ответы на все свои вопросы, детка. Человек вроде тебя всегда докопается до истины, рано или поздно. И будь осторожна с тем ящером, что ты приволокла из Виндхельма.

— А что с ним не так? — напряглась Валентина.

— Он очень спелся с Мерсером, не исключено, что он ошивается возле тебя и Тониллы по его приказу. Просто следи за языком, когда он рядом, и всё. Договорились?

— Без проблем, — женщина пожала плечами.

— Вот и славно, — Бриньольф встал. — Тогда удачи тебе, детка. Скоро увидимся.

— Брин, — окликнула мужчину Валя, когда тот уже подошёл к двери.

Вербовщик остановился и со своей обыкновенной полуулыбкой взглянул на собеседницу.

— Спасибо, что выручил меня в этом “Златоцвете”. Без тебя я бы так легко не отделалась, — Валентина не смогла сдержать смущённой улыбки при этих словах.

— Пожалуйста. Только никому не говори, — рыжеволосый вор подмигнул ей и растворился в Рифтенском сумраке.

Уставшая Валя ещё некоторое время бесцельно таращилась на огонь. Затем усталость взяла верх, и женщина решила, что пора на боковую. Она не дошла лишь пару шагов до кровати, как до этого мирно дремавший у камина Пуш, сорвался с места и с лаем кинулся к двери. Валя напряжённо смотрела на взволнованного пса, когда сквозь лай услышала тихий стук. Напившийся стражник, или озлобленный Мерсер стучали бы несколько иначе, поэтому Валентина, отпихнув Пушка, открыла дверь и тут же сделала шаг назад:

— А я-то думала, что на сегодняшнюю ночь с меня босмеров хватит.

Перед дверью, улыбаясь во весь рот, стоял потрёпанный, но вполне себе живой и здоровый Нируин.