— Невидимость, всего на несколько минут. Идти будем быстро, — шепнул норд на ухо своей спутнице, прежде чем исчез.

Нет ничего хуже, чем невидимкой красться по бесконечным залам двемерских строений. Это Валя усвоила раз и навсегда.

Правду сказать, невидимыми Валентина и её спутник оставались очень недолго, лишь первую часть пути, затем действие зелья закончилось, а взамен ему пришло веселье. Лаборатория Колсельмо, расположенная в стенах Музея Двемеров, охранялась едва ли не лучше, чем сокровищница ярла. Несколько раз, благодаря виртуозному мастерству Бриньольфа, им удалось избежать столкновений с хорошо вооруженной охраной, но только несколько раз. Подкачала, разумеется, Валя. Врезавшись в один из множества каменных столов, она издала приглушенный стон, и этого хватило, чтобы здоровенная редгардка, звеня доспехами, прискакала убивать незваную гостью. Вырубить бабищу оказалось непросто. Валентина довольно долго фехтовала на мечах, создавая адский шум, пока, наконец, её напарник не соизволил опустить тяжелую металлическую балку на затылок редгардки.

Шум сделал своё дело, и охранники, коих оказалось немало, помчались на звук, как мухи на варенье.

— Я последний раз пошёл с тобой куда-то, детка, — сообщил взмокший Бриньольф, вытирая реквизированный у одного из противников клинок об одежду другого.

— Не сильно и хотелось, — огрызнулась Валя, добивая ещё одного. — Лучше скажи, далеко нам ещё тащиться? Мне кажется, что мы прошли всю Крепость.

— Не далеко, — заверил женщину норд, открывая одним из сворованных у Колсельмо ключей массивные ворота. — Сейчас по лестнице вверх, там кабинет. Взять оттуда бумажки и перерисовать картинку с каменной пластины.

— Какой ещё пластины? — округлила глаза Валентина, осторожно следуя за Бриньольфом.

— Почем я знаю, детка? Будто я её когда-то видел, — раздраженно нахмурился рыжеволосый вор.

— Я поражаюсь тому, как вас не перебили ещё всех с таким подходом к работе, — буркнула себе под нос женщина.

— Просто до сих пор с нами не было неуклюжей коровы вроде тебя, — Бриньольф направился вверх по очередной из бесконечных лестниц Музея Двемеров, подставив злой Вале незащищенную спину. — Если надумаешь меня убивать, детка, подожди, пока мы выберемся отсюда. Я хочу быть погребён по законам предков, а не выброшен на растерзание местным бродячим псам, — не оборачиваясь, добавил он.

Валентина только покачала головой и, пыхтя, принялась карабкаться вверх по крутым ступенькам, ведущим в обитель придворного мага.

— Бери всё, что на глаза попадётся, лишним не будет, — тихо сказал Бриньольф, сунув Вале кожаный мешок, появившийся в руках вора словно по волшебству.

Валентина послушалась совета с соответствующей отдачей, и нагребла в сумку не только бумажек, но и кучу затейливых безделушек, сделанных из желтоватого металла. Каменную пластину нашли без труда, ей оказалась громадная балда, торчащая посреди округлой башенки. Вербовщик Гильдии ловко вскарабкался на парапет, где, собственно, и размещалась пластина, приложил к ней большой лист бумаги и принялся елозить углём, копируя текст, выдолбленный на камне.

— Вот и всё, — заявил Бриньольф, спрыгивая с парапета, но резко изменился в лице, когда услышал голоса за дверью, которая вела в башню.

— Скорее, детка! — мужчина ухватил растерянную Валю за руку и потащил в узкое пространство между колонн, подпиравших потолок. Как раз вовремя, потому что тяжелая дверь распахнулась, и в башенку влетело по меньшей мере полдюжины хорошо вооруженных стражей Маркарта.

— Обыскать тут каждый дюйм! — командовал идущий впереди блюститель порядка, очевидно, капитан. — Они не могли выйти из башни, а если спрыгнут — отправятся к праотцам.

Валентина обреченно вздохнула: их наверняка найдут, это был лишь вопрос времени. Судя по усилившемуся сердцебиению, Бриньольф думал о том же. Женщина дала волю фантазии и представила, какую изощренную кару выберут для двух наглых воров, и вспомнила о шахте. На размышления понадобилось всего несколько мгновений, после которых Валя что было сил вдавила Бриньольфа и сумки в тень среди колонн, и скользнула прочь, прижимаясь к стене.

— Не убивайте! — крикнула женщина, очутившись за спиной у рыскающих стражников, и наткнулась глазами на ощетинившиеся мечи и копья. — Я не вооружена! Вот!

Валя бросила на пол бесполезный теперь меч и поняла руки вверх.

— Где второй? — прозвучал вопрос из-под одного из остроконечных шлемов.

— Сбежал, — соврала Валентина. — Ушел, когда понял, что нам нет ходу назад, а меня бросил.

Женщина с трудом подавила в себе желание скрестить пальцы на руке, а в голове билась только одна мысль: “Поверь, поверь, поверь!”

Пожалуй, Нируин был прав, когда говорил о Валином потрясающем везении, потому что после недолгих раздумий командир отряда стражи рявкнул:

— Эту в кандалы, и в Сидну. Второго — в розыск по владению. Пусть маг составит список того, что пропало. Эта куколка всё нам отработает!

Удаляясь из башни в окружении блюстителей порядка, Валентина искренне радовалась тому, что не может сейчас видеть выражения лица Бриньольфа.

Только-только за Валиной спиной раздался щелчок закрывшейся решетки, а она уже успела десять раз пожалеть о своём опрометчивом решении. Её не били, над ней не издевались, её всего лишь полностью обобрали, переодели в вонючее рубище и провели по длинному коридору в шахту. Очень быстро, без суда и следствия.

Темень, вонь и чьи-то приглушенные голоса. Валентина фактически на ощупь двигалась в сторону источника скудного света, маячившего впереди. Камни больно впивались в подошвы, плохонькие сапоги, которые также вручили новоиспеченной узнице, совершенно не спасали ноги. Шаг, ещё шаг, и перед Валей открылась колоссальных размеров пещера. Женщина замерла на краю деревянного помоста, рассматривая мрачную картину. На полу пещеры горело несколько костров, возле которых ютились люди. Полуголые и очень худые, даже издалека было видно, как они истощены и как бледна их кожа. Присмотревшись, Валентина обнаружила несколько серых данмерских лиц и, как ей показалось, пару зеленых. Размеры подземной камеры и обилие воздуха в ней не спасали от вездесущей вони. Запах пота, человеческих испражнений, рвоты, крови, болезни и металла соединились в один невыносимый смрад.

Совладав с собой, Валя двинулась вниз по шаткой лестнице. Её появление не породило в присутствующих интереса, лишь несколько пар глаз равнодушно скользнули по женщине, и тут же вернулись к созерцанию огня. Заключенные ели. Валентина попыталась рассмотреть содержимое деревянной миски одного из узников, но тот по-звериному зарычал на неё, обнажив раскрошившиеся зубы. Женщина дернулась в сторону.

— Валли? — из бокового ответвления шахты вышел человек.

Валентине пришлось долго всматриваться, чтобы узнать в этом изнурённом типе Синрика. От парня осталась буквально половина, всего за несколько недель. Страшно было даже думать, что же произошло с Випиром, который попал в Сидну значительно раньше.

— Ну и вид у тебя, — сочувственно сказала женщина, добравшись до вора.

Синрик попытался изобразить улыбку, но на худом, обтянутом кожей лице она получилась похожей на оскал скелета.

— Работа в шахте ещё никому не пошла на пользу, — хрипло ответил парень и затравленно оглянулся. — Пойдём отсюда, мы устроились в малой выработке, там меньше глаз.

Валя последовала примеру вора и обернулась, теперь на них внимательно смотрели не меньше десятка заключенных. Все одинаково страшные в своей худобе, с одинаково больными лицами и красными слезящимися глазами.

Щурясь от копоти факелов и выедающей глаза вони, Валентина пробиралась за Синриком вглубь шахты. Зрелище, которое открылось перед ней по достижению цели, окончательно убило остатки Валиного боевого духа.

Бедняга Випир, который явно когда-то был крепким молодым мужчиной, превратился в иссохшийся полу-труп, то и дело заходящийся в приступах кашля, после которых на руках у него оставалась кровь. Что касается Сапфир, то с ней дело и вовсе было плохо. Валя никогда особо близко не общалась с молодой воровкой, лишь с женской завистью обращала внимание на её выразительную и холодную красоту. Мумия, безвольно валяющаяся в углу, совершенно не походила на хитроумную девицу, державшую в своих изящных ручках половину Рифтена.

— Ну, с Випиром понятно, — тяжело выдохнула Валя, оценив масштабы бедствия, — а что с Сапфир?

Синрик буквально упал на камни, рядом с умирающей девушкой.

— Ей не дают есть, — пояснил вор.

— Как это — не дают есть? — округлила глаза Валентина.

— Они меня трахнуть хотели, — слабый голос Сапфир прошелестел из тени, где она лежала. — Я сказала, что отрежу хозяйство любому, кто коснётся ко мне.

Тонкая ручка девушки слегка шевельнулась, и Валя увидела кусок заточенного металла.

— Тогда они сказали, что я с голоду подохну. Обещали убить парней, если они будут со мной делится.

— И вы не делитесь? — возмущенно посмотрела на молчащих мужчин Валентина.

— Конечно делимся, — первый раз за всё время подал голос Випир и тут же зашелся кашлем.

— Не шуми, Валли, — мягко сказал Синрик. — Мы даём ей, что можем. Но они следят за нами, много не получается.

— Кто “они”? — раздраженно спросила Валя.

— Боркул и его компания.

— Что ещё за Боркул?! — голос женщины почти сорвался на крик, а Випир и Синрик как-то странно съежились.

— Я — Боркул.

Валентина медленно обернулась. За её спиной, возвышаясь над женщиной, по меньшей мере, на две головы, стоял самый страшный орк из всех, что Вале доводилось видеть. Желтые клыки выглядывали наружу из пасти таких размеров, что Боркул без труда, за один укус, мог отгрызть половину среднего арбуза. Несмотря на очевидно скудное питание, орк буквально лоснился весь, а каждая его рука в объеме была значительно толще Валиной ноги. Маленькие, глубоко посаженные глазки придавали Боркулу некую схожесть с гориллой, а в дерьмовом освещении шахты и вовсе утопали в недрах толстого черепа. За спиной орка толклось человек пять крепкого вида парней: отвратительный рацион, полагающийся местным заключенным, видимо, не касался и их.