Надеюсь.
Мы докурили уже в молчании. Шах потушил сигарету, одним глотком допил остывший кофе.
- Есть еще вопросы?
- Адрес и телефон.
- Чей?
- Ратнер Полины Васильевны.
Витек мгновение помедлил, потом достал из кармана куртки телефонную книжку:
- Пиши...
Я аккуратно записал адрес, тщательно сложил листок вдвое и положил его в карман рубашки. Шах натянул подсохшую куртку:
- Пока.
- Удачи.
Уже в дверях он остановился:
- Будь осторожнее. Она очень красивая.
И ушел.
* 5 *
Я проснулся оттого, что Полина...
(Вот! И я туда же! Ловил Шаха и сам - попался!
Прав был Витек.
Очень красивая женщина.
Никакие разумные доводы, которые я быстро перебрал в уме, меня не остановили...)
...что-то быстро говорила во сне. Я осторожно чуть приподнялся на локте, всмотрелся в ее сонное и от этого очень детское лицо. Прислушался.
- Нет! Не надо... Игорь!..
Имя ее погибшего мужа словно вытолкнуло меня из постели. Суеверный страх перед покойниками, похоже, оставили мне в наследство предки. Гордые горцы с уважением относились к усопшим. Я выбрался из-под одеяла, в сумраке спальни с трудом отыскал свои черные джинсы. Мягко ступая, выбрался на кухню. Здесь на темном, под дерево, столе белела пачка моих сигарет. Я опустился на стул и закурил.
***
Полина Ратнер легко согласилась на встречу со мной. Даже после того, как услышала, кто я и зачем мне нужно с ней поговорить.
Когда в нашем первом телефонном разговоре я первый раз произнес имя ее мужа, мне показалось, что вдова чуть слышно вздохнула-всхлипнула. Но голос у нее не дрогнул.
- Мы можем встретиться завтра вечером, скажем, в восемь часов?- спросил я.
- Конечно.
- Где?
- Будет проще, если вы подъедете ко мне. Адрес вы, похоже, знаете,- ее голос стал чуть насмешливым. Это вогнало меня в краску. Как малолетку, которые первый раз решается пригласить девчонку на свидание и малосвязно бормочет: кино, кафе, мороженое...
- Знаю...- выдавил я из себя.
- Я жду вас завтра. В восемь.
- До встречи.
- До свидания, Зураб Иосифович.
Еще немного сарказма, или я становлюсь мнительным, как малолеток? Вах!
...Уже подходя к ее дому - мрачноватому, доходному, в стиле модерн,- я понял, что так толком и не знаю, зачем хочу встретиться с Полиной Ратнер. Вряд ли она сможет рассказать мне больше, чем Соболин или Шаховский.
Признайся, Зураб. Признайся себе: ты хочешь увидеть эту красивую женщину.
И может, с ней... переспать.
По крайней мере, я смог честно себе признаться в том, чего хочу. Честно-то честно, да на душе от этого легче не стало.
Дурак ты, Зураб. Одумайся: у тебя жена красавица. Умница. Тебе же с ней хорошо?- Даже очень! Она такое... Такое вытворяет. И в постели, и по жизни.Чего тебе еще нужно?
Я вошел в подъезд. На лестнице с широкими вытертыми старинными ступенями было мрачновато. Я поднялся...
(Площадка второго этажа: здесь сержант из 1-го отдела догнал Сметанина.
Окно. Подоконник. Окурков не стало меньше. Сметанин и Панкратов с умом выбрали точку: улица и подходы к подъезду просматривались замечательно. Правда, почему топтуны дали себя заметить? Или они не собирались прятаться? Да и вовсе они не топтуны.)
...на третий этаж, мгновение помедлил перед дверью. И нажал звонок.
Мягкая, переливчатая трель сразу канула куда-то в недрах квартиры. Потом послышались легкие и уверенные шаги.
Громыхнул замок.
Мне сразу понравилось, что Полина Ратнер не стала специально принаряжаться.
Полинявшие джинсы в обтяжку, свободная рубаха навыпуск. Густые медно-рыжие волосы собраны в "хвост".
Она улыбнулась:
- Зураб Иосифович?
- Добрый вечер.- Собственный голос показался мне сдавленным и чужим.
Дыхание перехватило.
Женщина! Какая женщина!
- Проходите.- Она пропустила меня в прихожую. Заперла дверь. Молча показала на немного вычурную вешалку.
Я разделся и вслед за хозяйкой прошел в просторную комнату. У одной из стен - стеллаж с книгами, напротив - телевизор, в центре изящный столик, заваленный бумагами. Вокруг него - кресла и диван. Дальняя от меня дверь была чуть приоткрыта.
(Знак? Приглашение?)
Была видна часть тщательно прибранной двуспальной кровати.
Полина остановилась у бара:
- Что будете?
Я мгновение поколебался. Вообще-то, Обнорский - особенно на службе пить не разрешал. И к тому же я еще помнил, как мне было тяжко после празднества у Кира.
Полина Ратнер решила мне помочь:
- Коньяк? Погода сегодня очень нехорошая...
- Пожалуй.
Она быстро разлила коньяк по пузатым бокалам. Протянула один мне, сама, изящно подобрав ноги, села в кресло, мне показала на диван.
Я слегка качнул бокал, прислушался к аромату. Отличный коньяк. Мне такой дед наливал, когда я, уже после школы, курсантом Рязанского училища, приезжал на родину предков - в Цхалтубо.
- Спасибо, Полина Васильевна...
- Полина.
- Тогда просто Зураб.
- Договорились.- Она чуть улыбнулась. С той минуты, как я переступил порог ее квартиры, Полина пристально меня разглядывала. Со сдержанным любопытством.
Из скупых упоминаний о ней в материалах по убийству ее мужа я знал, что она - вторая жена Ратнера. Первый раз тогда еще будущий коммерческий директор "Нерпы" женился на третьем курсе Финэка. Брак распался вскоре после получения дипломов. Кто-то из давнишних партнеров и друзей Ратнера после убийства обмолвился журналистам, что именно эта личная трагедия подтолкнула его. Разогнала на пути к успеху.
Полина окончила университет, философский факультет. Несколько лет стажировалась то ли в Англии, то ли во Франции (здесь информация газетчиков сильно разнилась). Потом вернулась и поступила работать в весьма преуспевающее издательство. Быстро стала редактором целой серии.
Что-то вроде - карманная философия. Но карманная только в смысле формата. Книги в ее серии были как на подбор: Ницше, Аристотель, Фрейд, Юнг, Ортега-и-Гассет и другие. Не менее маститые.
С Ратнером она познакомилась на каком-то полусветском и полуклубном рауте. Года три они встречались. А потом, тихо и без излишней торжественности, поженились.
- О чем вы хотели поговорить?- спросила Полина.