- Я сразу хотел извиниться, если тема покажется вам... покажется вам тяжелой.

- Я поняла. Итак?

- Помните, девятнадцатого января вы позвонили в милицию и сказали, что за вами следят.

- Да, конечно.

- Расскажите, как это было.- Я поставил на журнальный столик диктофон и нажал кнопку записи.

- Это началось еще до Нового года...

***

Она почувствовала чей-то тяжелый взгляд недели за две до Нового года. Полина не знала, кто и тем более зачем так пристально следит за ней. Это было ощущение. Неприятное, сковывающее.

На Новый год они с Игорем уехали за город, как давно собирались. Он попросил у приятеля, еще студенческих времен, попользоваться старым финским домом под Выборгом. Там, среди заснеженного леса, чувство, что за ней следят,- отпустило.

А потом, когда на Рождество они приехали в город - Игорь обещал родителям быть на праздничном ужине,- давящее чувство вернулось. Игорю Полина ничего не сказала.

(- Не хотела его расстраивать,- сказала она, ее голос - впервые - чуть дрогнул. В глазах промелькнула печаль.- Может быть, надо было сказать? Но я еще думала, что это паранойя. Что мне просто грезится. А Игорь был занят запуском нового сорта пива. Мы толком и не виделись после Нового года и Рождества...- Полина вдруг резко нагнулась вперед, из-под пачки бумаг вытащила сигареты. Я протянул ей зажигалку. Она вдохнула дым, тяжело вздохнула.- Может быть, надо было сказать?

Я не ответил.)

Сразу после Старого нового года Полина поняла, что ее ощущение реальность.

Пару раз она замечала двух молодых парней - всегда одних и тех же,которые топтались перед подъездом ее издательства. Или на машине потрепанном и невзрачном "форде" - ехали следом, когда Полина с Игорем куда-нибудь отправлялись.

А девятнадцатого января...

***

- В тот вечер я приехала домой около восьми.- Полина закурила очередную сигарету.- Лифт не работал - случается.

Я поднималась пешком. И на площадке между вторым и третьим этажами... Я увидела их. Они сидели, курили, о чем-то разговаривали. И, похоже, не обратили на меня никакого внимания. Я медленно прошла мимо них. Боялась не того, что они на меня бросятся. Боялась, что они со мной просто заговорят. Или один из них громко крикнет мне в лицо "Бу!" Знаете, как это дети делают?

Я кивнул.

Она перевела дыхание:

- Самое страшное... Они не прятались. Я все так же медленно добралась до квартиры. И сразу позвонила в милицию.

Те быстро приехали. Как меня Игорь и предупреждал... Мы переехали сюда весной девяносто девятого. Он тогда сказал, что договорился вроде бы с кем-то из чинов в главке. И ему обещали особый статус... Судя по тому, что милиция приехала быстро, так оно и было.- Полина потушила сигарету.Остальное вы, наверное, знаете.

- Вы забрали заявление?

- Нет.

- А что случилось? Говорят, что дело до суда не дошло...

- Мне в милиции сказали, что дело прекращено. Недавно совсем.

- Почему?

- Вроде бы Понкратов умер. Оказалось, что он был наркоманом, или, как у вас говорят,- "нарком"?

- Примерно,- я позволил себе немного улыбнуться. Сочувственно.

- Я не настаивала. Зачем? Игоря это не вернет...- Полина резко встала.Извините...

Она выбежала из комнаты, приглушенно зашумела вода. Похоже, Полина заперлась в ванной. Чтобы успокоиться. Пусть так.

Вопросов у меня больше не было. Но что-то мешало мне уйти. Может, я не уходил, потому что меня научили еще в детстве - дед и дядья,- что мужчина не бросает женщину в горе и в беде.

Сильно сказано, Зураб. Вах, как сильно!

Я поднялся, прошелся по комнате. Остановился у книжных полок. Кто-то мне давно уже говорил, что книги могут рассказать о хозяине квартиры больше, чем обстановка. Я машинально коснулся кончиками пальцев корешков. Похоже, что книги читали и перечитывали. Девственно чистыми оставались только рекламно-подарочные фолианты, которые были "сосланы" на нижние полки. Легкое пренебрежение к парадности, на которую обязывало положение. Философия и беллетристика, советские еще учебники по экономике и недавние пособия по менеджменту были перемешаны.

На одной из полок я заметил фотографию Ратнера. Он был не такой, как на тех официальных снимках, которые печатали в газетах сразу после его убийства. Ратнер сидел на гранитных камнях. За его спиной накатывало на берег по-северному холодное море. Я, кажется, даже узнал место: между Репином и Солнечным есть один мыс, на нем точно такие же камни.

- Игорю нравилось северное море.- Полина остановилась рядом со мной. Я не заметил, как она вернулась в комнату.

Только почувствовал, как моей руки коснулись легкие и нежные пальцы.

Я замер.

Понял, что не давало мне уйти.

Полине был нужен мужчина. Может, даже первый встречный. Чтобы в страсти перегорели остатки тяжелого горя и осталась от него только легкая и уже неизбывная печаль.

Я осторожно повернул Полину к себе, коснулся ладонями ее лица, нежно сжал.

Наклонился и, чуть помедлив, поцеловал.

В первый миг она не ответила, словно замерла. А потом ее губы словно порхнули навстречу, навстречу моим губам. Руки легли мне на плечи. От нее пахло как-то по-девчоночьи. Как от моей дочери-студентки.

Такой беззащитный и хрупкий запах.

- ...Ты не жалеешь?- спросила она, когда мы лежали рядом. Как-то незаметно для самих себя мы перешли с официальной дистанции "вы" на интимное "ты".

- Нет. А...

- Не будем об этом.- Полина подалась ко мне. Поцеловала, прильнула всем своим нежным молодым телом. На мгновение отстранилась, только чтобы сказать: - Не будем об этом. Пожалуйста.

***

Вдруг зажегся свет. Полина, придерживая халат, стояла на пороге кухни и сонно щурилась. Подошла ко мне, встала за спиной, обняла. Все еще нежно, но без страсти.

- Я разговаривала во сне?

- Да.

- И звала Игоря?- Она прижалась ко мне крепче.- Я знаю: он бы не стал возражать. Он всегда хотел, чтобы я жила.

- А сейчас ты живешь?

- Ты помог мне в этом.- Она взяла у меня из пальцев сигарету, затянулась и потушила ее в пепельнице.- Пойдем.

Я поднялся.

Она вдруг отстранилась:

- Знаешь, ведь я видела его. Неделю, наверное, назад.

- Кого?- Мне почему-то показалось, что сейчас Полина расскажет о том, как к ней являлся покойный муж.