— И как же мы его уничтожим тогда? — спросила Аня.

— Никак, — тихо ответил Шеф. — Придется положить его в хранилище и надеяться, что оно не выйдет снова в мир.

Хранилище опасных артефактов находилось глубоко под землей. Чародейка и Шеф в полном молчании спустились на древнем медленном лифте и зашагали по плохо освещенному коридору.

— Ты, правда, случайно убила ее? — тихо спросил Шеф.

— Конечно, правда. Какой мне был смысл ее убивать? — быстро ответила Мирослава.

— Может, он и был, откуда мне знать, — Андре нервно дернул щекой.

— Она хотела сломать мне шею, я случайно заметила выражение ее лица в зеркале заднего вида, опоздай я на секунду и сейчас бы вы все искали ее по городу, только без меня.

Шеф шумно выдохнул и ничего не ответил. Они подошли к широкой окованной железом двери. Андре достал из кармана пиджака большой ключ и с трудом провернул его в замке, дверь заскрежетала и отворились. В хранилище было тихо, сухо и тепло. Стены от потолка до пола были заставлены полками с миллионами шкатулок и ящиков. Шеф подошел к одному из стеллажей, достал с пятой полки резную шкатулку и сдул с нее пыль. Мира провела над крышкой своей сияющей ладонью и шепнула заклинание, внутри шкатулки щелкнул сложный замочный механизм и крышка приоткрылась. Чародейка достала из кармана мешочек с кольцом, опустила его внутрь, а Андре резко захлопнул крышку, внутри шкатулки щелкнул замок. Мирослава снова молча провела над крышкой ладонью, запечатывая кольцо чарами, и Шеф поставил шкатулку на место.

Ляна застегнула пальто и взъерошила себе волосы. Аня уже ушла домой, а Антон возился в своей мастерской. Тихо гудел холодильник в углу, а в перегонном аппарате переливалась оставленная Аней жидкость.

— Не помешаю? — спросил Ланселот, появляясь в проходе.

— Я думала, ты уже уехал.

— Мира занята с Шефом, просила ее подождать. И пока ее нет, я решил подарить тебе кое-что.

— Да брось, — протянула Лиляна, хотя внутри уже зашевелилось любопытство.

— Смотри.

Он достал из кармана куртки серебряное кольцо, украшенное какой-то гравировкой.

— Что это?

— Кольцо, на нем изображена руна Альгиз в бесконечной вязи, защищает от злых духов и добавляет решимости и веры в себя.

— Я не могу его взять. Спасибо, конечно, но нет, — с огорчением в голосе ответила Ляна.

— Брось! Что в этом такого?

— Я буду тебе должна и ты, наверное, даря мне это кольцо, ждешь от меня какого-то ответного подарка, а я… не могу тебе ничего предложить. Так что, нет.

— Этот подарок ничего не значит, клянусь тебе рыцарской честью! Я дарю это кольцо просто в знак уважения и дружбы. Не забывай, мы с тобой из разных времен и способы выражения своих чувств у нас разные, — Ланселот лукаво улыбнулся.

— Ладно, — поколебавшись, согласилась девушка. — Если ты так настаиваешь…

Она бережно взяла в руки кольцо и надела на безымянный палец левой руки. Оно подошло идеально. От украшения по телу разлилась волна тепла и покоя, как будто на плечи накинули мягкое одеяло и укрыли им от остального мира.

— Нравится? — озорно сверкая своими антрацитовыми глазами, спросил рыцарь.

— Конечно, спасибо огромное, сэр рыцарь, — Лиляна изобразила реверанс.

— Все я пошел… миледи, — Ланс хохотнул, взял ее за руку и легко поцеловал.

— Спокойной ночи, — негромко пожелала ему девушка.

— Спокойной, — он мягко улыбнулся и вышел за дверь.

Испания. 1524 г.

До Испании Мирослава добралась за неделю, все-таки удобно уметь телепортироваться. Война шла полным ходом, и в деревнях только и разговору было об этом. Командира отряда, куда записался Ланселот, она нашла через месяц. В одной из битв он был серьезно ранен и сейчас лечился в одном из военных госпиталей. И вот однажды, когда вояка вышел прогуляться и размять затекшие мышцы, к нему из темноты выступила очаровательная девушка с удивительными бирюзовыми глазами.

— Гарсия Альмадес? — спросила она.

Наемник коротко кивнул, настороженно рассматривая незнакомку.

— Я бы хотела узнать у вас об одном человеке. Надеюсь, вы мне поможете, — на неплохом испанском сказала она.

— О ком?

— Его имя Ланселот, он записался к вам в отряд в одной деревушке в Греции, примерно полтора года назад. От него очень долго не было вестей, и я волнуюсь, — быстро ответила Мира.

— Я помню Ланселота, — помолчав, ответил старый вояка и почесал затылок. — Он ушел из моего отряда примерно полгода назад.

— И вы не знаете где он? — тоскливо спросила волшебница.

— Прости, девочка, — наемник виновато потупил глаза и грустно вздохнул. — Я не знаю, где он.

Мирослава не могла больше сдерживаться, барьер, которым она отгораживалась от чужих мыслей, снесло плотиной ее гнева, и она вломилась в голову бедолаги.

Вот, она увидела Ланселота, покрытого чужой кровью, с его спат капает кровь, а на лице играет такая до боли знакомая хищная усмешка. А вот они празднуют победу в каком-то маленьком городке, на руках у рыцаря сидит миловидная девушка и нежно обнимает его за шею. А две недели спустя, Ланселот приходит к командиру, получает свое жалование и уходит из отряда с этой самой девушкой.

— Он ушел с другой женщиной, да? — тихо спросила чародейка, в душе надеясь, что она просто неправильно поняла, то, что увидела.

— Да, — наемник снова вздохнул и ласково погладил ее по плечу. — Ты не волнуйся, найдешь ты еще своего рыцаря, — неловко попытался утешить ее Альмадес.

— Спасибо за помощь, — безжизненным голосом поблагодарила Мира. — До свидания.

Она побежала вперед, не разбирая дороги, глаза застилали слезы обиды и ярости. Как?? Ну, как можно было променять ее на какую-то безродную смертную девицу. У Мирославы это просто не укладывалось в голове. Она добежала до трактира, где оставила свои вещи, быстро собралась, расплатилась с хозяином, вскочила на коня и как только отъехала от города прыгнула в портал. В Испании ей больше делать было нечего.

Копыта лошади заскользили по рыхлому песку, и животное растерянно остановилось, всего в паре метров шелестело волнами море. Мирослава спрыгнула с седла и со всего маху ударила по ни в чем не повинному пляжу серебристой молнией. Песок с мелкими ракушками фонтаном ударили во все стороны, под ногами волшебницы образовалась стеклянная воронка — это оплавился песок. Девушка разразилось длинной тирадой ругательств, ее глаза вспыхнули ярким бирюзовым огнем.

— Скотина! — заорала она, обращаясь непонятно к кому, и сбрасывая с пальцев сгусток серебристого пламени. — Сволочь!! — нога, обутая в окованный железом сапог, пнула камень и тот отлетел на пару метров вперед.

Чародейка чувствовала, как ее захлестывает ярость, как внутри поднимается жгучая волна гнева и ненависти ко всем живущим на планете. Ей внезапно захотелось кого-нибудь убить, убить голыми руками, чтобы чувствовать, как душа другого человека переходит в твою собственность и как сочится между пальцев горячая кровь. Девушка зарычала, вокруг нее взметнулось целое облако серебристых искр, и тут подул ветер. Сильный поток воздуха чуть не сбил Миру с ног, лошадь испуганно заржала и нервно переступила с ноги на ногу. Волшебница замерла, а затем медленно повернулась к морю, оттуда на нее шла огромная черная туча, сверкающая молниями и грохочущая громовыми раскатами, хотя всего минуту назад небо было совершенно чистым.

Море затихло, а потом резко вздыбилось высоченными волнами. Мирослава растерянно посмотрела на учиненный шторм и попыталась собраться с мыслями. Конь снова заржал, подошел к хозяйке и ткнулся мокрым носом в шею. Девушка попятилась, вскочила в седло и помчалась в сторону пальмового леска — ей почему-то хотелось посмотреть на порождение своей ярости. Защитный купол, который она теперь решила называть просто Щитом, взметнулся вокруг нее миллиардом искр. Ветер гнул гибкие стволы пальм к самой земле, морские волны яростно разбивались о берег. Сверкнула молния, прогремел гром, и угольно-черная туча разразилась ливнем.