Он ПОНЯЛ!

И теперь боялся, что Катя заметит его нервное состояние, его дрожь, и уйдет, презирая его как хлюпика.

Он подкатил к катиному креслу журнальный столик, выставил на него фрукты, шоколад и печенье ( все это он держал у себя для ребят - а вот теперь пригодилось).

Открыл шампанское и они выпили за новоселье.

После этого он вдруг предложил сумасшедший тост: за нас... Смутился и тут же пояснил: чтобы и у вас, и у меня все было хорошо...

Катя посмотрела на него долгим взглядом и медленно сказала, с первого раза ты мне другим показался, - она хмыкнула, - помнишь ( как не помнить! Илья покраснел как маков цвет)? А теперь - словно новоиспеченный монах!

Она откровенно рассмеялась, - мне даже совестно, что я вот так притащилась!

В голосе её зазвучала обида и Илья, согретый шампанским, её словами, ею самою, сидящей в его комнате, - вдруг как в холодную воду, бросился перед ней на колени и... заплакал.

Все, копившееся в нем эти долгие недели, вдруг вырвалось таким детским способом.

- Катя, - шептал он, всхлипывая, - я люблю тебя, ты не знаешь, как я тебя люблю!

Эта мольба и эти слезы вдруг тряханули и Катю, и она уже не думая о легкой интрижке, сама завибрировала и прижала его голову к своей мощной груди, в которой заколотилось неуемно сердце.

Он почувствовал её мягкую горячую плоть и вдруг рванув молнию на платье, вжался лицом и губами в её груди, сжимая их руками и шепча, - я так хочу тебя... Так!.. Ты не представляешь!

Все произошло тут же.

Катя лежала в кресле, восприняв в себя Илью, удивляясь среди стонов и криков, его бешеному темпераменту и... мужским достоинствам.

Таких не было у бедолаги-капитана.

Илья сначала смущался капитана, был предупредителен и неловок с ним, но скоро забылся, и они с Катей обнаглели, - могли перемигиваться, хватать друг друга, сидя за общим столом с капитаном.

Тот ничего не замечал.

Он видел, что Катька какая-то бешеная, с безумным глазом, что она похудела и лицо её, всегда румяное, стало бледным...

И ночами она засыпала, не откликаясь на его призывы. Но он никак не связывал это с Ильей. Он знал (если бы!) свою Катерину, баба она - всегда охочая, но ему верна. За весь год наголодается по мужику и теперь вот с ума сходит. А засыпает, - так устала.

Он как-то завел разговор при Илье, - какая у него Катерина и какой он счастливый... Но те двое его не поддержали ( Илья гладил Катю по ноге, все выше и выше... Потому они и молчали, переживая в эту минуту свои сладостные ощущения). И бедный капитан вещал о своей жене сам себе.

Однажды, когда Катя пришла к Илье, он не стал на неё набрасываться сразу, как обычно, - чего она ждала, - а торжественно уселся на стул, её усадил напротив, - сам был одет строго, будто на прием собрался, и сказал, - Катя, так не может долго продолжаться. Я уважаю твоего мужа, хорошо к нему отношусь и мне стыдно... Надо обо всем сказать ему ( Катя онемела). Я буду просить у него прощения и попрошу его отдать тебя мне. Я делаю тебе предложение руки и сердца.

Катя ахнула. С одной стороны было приятно принимать предложение... Значит, Илья любил её по-настоящему. Но с другой стороны, - чем он думает? Как и где, и на что они будут жить с тремя ребятами, потому что детей Катя не бросит... И что будет делать бедный капитан? Он же погибнет без нее! Сумасшедший Илья! Сейчас она ему ничего не скажет, а быстренько уйдет, без "всякого". а то он взбесится и пойдет сообщать Андреичу!

Она встала и сказала: Илья, я сейчас уйду и буду думать. Приду, когда приму решение. Не обижайся.

И в страхе и ужасе ушла.

Дома она чуть не разрыдалась, увидев привычную мирную знакомую до боли картинку: её Андреич правил тахту, которая несколько похилилась, двое ребят сидели за уроками, а младшенький уставился в телек...

... Неужели она такая идиотка, что лишится всего этого?

Жить незнамо где с Ильей, метаться самой по заработкам, и знать, знать! - что здесь коротает свои дни обманутый ею доверчивый муж и кто-то из несчастных ребят, - что отец отсудит хоть одного, - она не сомневалась! Милая, родная сердцу, - её семья! Которую этот псих-ненормальный хочет в одночасье разрушить!..

Хотя и сейчас воспоминания об их с Ильей любви приводило её в дрожь, но разумом она понимала, что об этом надо забыть и забыть навсегда!

И Катерина решила, что завтра же поговорит с Ильей, а ещё раньше позвонит Алке и попросит её жильца выселить, скажет, знаешь, - хороши родственники в дальнем районе. Илья теперь не такой уж провинциальный сосунок, каким пришел к ним, найдет себе хату по объявлению, а откуда-нибудь из Бибирей или Марьина сюда не напрыгаешься.

На этом у Катерины получшало на сердце и она уже своим прежним веселым голосом позвала всех обедать.

А тем временем Илья, естественно, ничего не подозревающий, лишь несколько огорченный, что не все сразу решилось, сел в кресло, закурил, и стал думать.

Во-первых, надо признаться капитану, но как-то очень деликатно и не обидно.

Во-вторых, найти по объявлению квартиру и переехать отсюда.

В-третьих...

Вот тут начинались загвоздки. Искать новых учеников. Как? Здесь помогла Катя...

На какие шиши он станет содержать Катю и детей? Но ТАК он больше не способен жить: скрываться, обманывать, дрожать от страха и стыда, и вместе с тем не мочь отказаться от Кати!

Значит, прежде всего он должен найти работу и квартиру, а уж потом говорить с капитаном, имея все тылы...

Молнией сверкнула мысль: а для чего он сюда приехал?

Найти генерала Петрова, дурила! Со своими любовными переливами он совершенно забыл об отчимовой сказочке! А если все же там есть кусочек правды?

Илья вскочил с кресла.

Надо туда ехать! Вот там и решение их с Катей жизни!.. Деньги... Большие деньги. На которые можно содержать всю семью. Даже капитана.

Узнавать, где эта Взлетная и ехать! Что генерал давно умер, а никакого бюро с драгоценностями нет, - он был почти уверен. Но проверить все обязан.

Он почувствовал силы необъятные, и готов был драться со всей семьей Петровых за свое благополучие, которое отныне зависело от них.

А на утро появилась Катя, которая повергла Илью в пучины горя.

Она была суха и тверда как ледяная глыба.