Казалось её большое тело, которое ещё недавно плавилось в его объятиях, излучало холодное и далекое северное сияние.

Она сказала: Илья, мы взрослые люди и должны быть разумными. Как ты мыслишь нашу совместную жизнь?

Илья хотел было рассказать о том, как, - но она не дала ему слова.

- Ты подумал? Вижу, что нет, а я подумала, Уйти из семьи, плюнуть на родного человека и на детей, - я не могу. Не имею права. Забудь обо мне и начни новую жизнь. Лучше не в Москве.

Катя помолчала и медленно сообщила: ты можешь обвинить меня... Что я начала первая. Да, я виновата, но я живая женщина, и я забылась.

Раздался телефонный звонок и Катя заметно напряглась.

Звонила хозяйка квартиры Алла и сообщила, что она помирилась с мужем и они переезжают в свою квартиру.

Она дает Илье пять дней и возьмет с него совсем немного, так как она невольная виновница, и он не прожил двух месяцев.

Илья повесил трубку и чуть не разрыдался: он понял, что обязан съехать. Но сначала он должен вернуть Катю.

Он видел, что ей не легко дался этот разговор и понимал, что она во многом права, - она порядочная женщина и, естественно, ей нелегко бросить семью, - капитана, детей, дом.

Надо разъяснить, что они с ней тоже не имеют права бросаться таким всепоглощающим чувством. Без жертв в таких историях не бывает. И ещё он хотел как-то намекнуть ей о "деле генерала Петрова".

Но Катя не дала ему времени ни на разъяснения о любви, ни на самую любовь.

Как только он встал с кресла, она бросилась к двери. Капитан удивлялся и обижался и высказал это Катерине: что это наш Илюха загордел? Или не нужны стали? Но не такой он парень. Ты бы сходила к нему, Кать, спросила бы по-женски, мягко, может обиделся на что? Вроде бы не на что.,.

Катя подобные разговоры терпела-терпела, но когда муж предложил ей сбегать к бывшему любовнику, озверела, - я, что, у вас девочка на побегушках? За твоими собутыльниками бегать? Пей один!

Капитан расстроился: Кать, ну чего ты зверишься? Я, что, держу Илюху за собутыльника? Да он родной человек! Ну, я к нему схожу, спрошу прямо, чего он?

Катю и так бил колотун, ей хотелось бежать к Илье, но она запретила себе даже думать об этом, а тут дурной муж толкает её Илье в руки!

Она зарыдала, капитан подошел к ней, погладил по голове и сказал: да не реви, Катюха, перемелется, - мука будет. Я ж понимаю, Илюха - красивый, молодой... Ты - тоже. Вот он в тебя и втюхался. И перестал ходить, стесняется. Порядочный он...

Катя с ужасом посмотрела на мужа сквозь слезы.

Прав был Илья: понимает Андреич про них!

Но присмотревшись к его грустному лицу, учуяв добрую ласковость голоса и увидев его невинный взгляд, поняла, что он сказал именно то, о чем думает: Илья в неё влюбился!

Андреич же жалел и его, и её, и себя, - достался ей, такой красавице, неказистый мужик. Глава 10

- Не поеду я туда, не поеду больше! - Вопила Надюшка, почти плача. Она на меня как крыса смотрит!

- Пусть хоть как Змей Горыныч. Еще как поедешь, с ветерком.

Это спокойно-зловеще заявил сильно полноватый молодой мужик с приятным, гладким от полноты, свежим лицом. Только глазки-буравчики неясного цвета выражали злобную подозрительность, которая никогда не покидала их, ни при каких обстоятельствах.

Он сидел, развалясь на диване, расстегнув ворот фирменной голубой рубашки и ослабив пояс с монограммой на пряжке. Ботинки его с бульдогами-носами сияли солидной темнобордовой кожей. Это был как бы названный жених Надюшки, бармен Паша.

Шел серьезный разговор о будущем Надюшки и Паши.

В маленькой, душной от наставленной вплотную дорогой мебели комнате присутствовала и Зинка, Зина свет Евтихьевна.

Она истово и подобострастно смотрела на Пашу и кивала в такт его заявлениям головой, таким образом осуждая дочь с её выкриками. Надюшка приехала от Эли в полном раздрызге, хотя и довез её прямо до дому какой-то гость "этой".

Он не приставал к Надюшке, как она ожидала, а всю дорогу рассказывал всякие истории и выспрашвал Надюшку о её жизни... Но Надюшка пьяна-пьяна, а не сболтнула лишнего. Сказала только что они с Элей близкие по мужу Надюшки... - понимай, как знаешь! И что владеют они поместьем на двоих.

- Почему? спросил он.

Но она притворилась совсем пьяной и стала рассказывать о своей работе и о Викочке, - какая она умная девчоночка.

Так он ничего от неё и не вызнал.

Вот тут Паша и сказал: ты туда поедешь, милаха. Чемодан не взяла? Нет. Вот и поедешь за ним. И нечего из себя меня корежить.

Поддакнула Зина Евтихьевна: гордость под пятку, говорила ведь Ираида? И правильно говорила. И Паша правильно говорит. А Ельку эту уделать можно, говорю, она баба на жалость слабая, я вижу, у меня глаз - алмаз.

- Да что мне там делать? Чего я смогу? - Уже тише произнесла Надюшка.

- Это не твоя забота, - определил сурово Паша, - твоя забота - дружбу завести. Я пока не появлюсь. Ты там сама разберись, какие мужики, кто они ей, ну и присмотри какой послабее на вино там, на богатство... И с им законтачь, ясно? И все твое задание. И сама не балаболь!

- Ничего такого я не балаболила! Мне кажется, ничего у нас не выйдет, - вдруг заявила она.

Паша встал: не выйдет, говоришь? Только ты меня тогда и видела! Задницу мою! Я человек - справедливый, - потихоньку свирепел Паша ( Зинка утвердительно закивала, подтверждая пашину честность и справедливость) обещала ты, что дом твой будет? Обещала. И бабки с камушками. Где это все? Мне не надо, у меня все есть, но я по справедливости хочу. И на своей шее везти тебя не буду, ясно? Какая-то старая моль рыпается на твое добро, а ты не можешь справится? Я, конечное дело, помогу. Да-а, вашу дочь скорее убьешь, чем чему выучишь, - скривился Паша.

- Типун тебе на язык! - Крикнула Зинка. - ты чего? Научится, она ещё молодая и потом, видишь, там какой народ?

- Ага, очень молодая! - Сказал с презрением Паша, который при каждом удобном случае напоминал Надюшке, что он, молодой, путается со старой бабой.

Он встал, поправил на пухлом пузе ремень и сказал, - ладно, вроде пока все. Я пошел.

Надюшка накуксилась: Па-аш, чего ты? Обедать оставайся, мамаша пирог спекла. Вику не видел... Она тебя любит.