– Мы летим на Остров. Там вы пройдет обучение. Какое – узнаете на месте. Вкратце – вам будут преподаны уроки хороших манер, а также – вам попробуют впихнуть в голову знания, которых у вас до того не было. Например – надо ли молодой девушке сидеть, задрав ноги и показывая обществу голую задницу, или нет. И как нужно разговаривать с людьми.

Лена помолчала, обвела взглядом девиц:

– Запомните, вы уже не те, что были раньше! Вы – наши. На пять лет, а может и дольше. Вы делаете то, что вам говорят – от первого слова, до последнего. Если скажу вам прыгать на месте, единственное, что вы должны спросить – на какую высоту! Я вам это уже говорила, но не все вняли моим словам. Значит, будем вколачивать понимание. Палкой.

– Это вы умеете… – ощерилась Рыжая – А мужика дадут? Я мужика хочу! А лучше – двух!

– Будут вам мужики – Лена смерила Рыжую взглядом – На месте. Все будет – и кофий, и какава. По полной программе. Сидим тихо, и ждем прилета. Ах да…лететь будем несколько часов. Все! Отдыхать! На месте вам будет не до отдыха. Думали, что вечно будет такое безделье, какое было перед вылетом? Вы ошибаетесь. И жестоко.

– А сколько времени будет обучение? – снова спросила «японочка» – Когда и как вы решите, что мы всему научились? И где после того будем жить? Как жить?

– Все индивидуально. По вашим способностям. Но до того момента надо еще дожить? – Лена усмехнулась, повернулась, и медленно пошла в сторону кабины пилота. Исчезла за дверью, и через минуту самолет завыл, заревел, сдерживаемый лишь тормозами, а потом рванулся вперед, как гоночный автомобиль, стремящийся к победе.

Таня прикрыла глаза, всеми клеточками организма ощущая стремительное движение этого стального чуда, каким-то волшебным образом летающего по воздуху. Ей не было страшно, хотя до сих пор она еще ни разу не летала на самолете, и честно сказать – самолетов немного побаивалась. Не так, чтобы до дрожи в ногах, но…опасалась. Слишком их много падает – теракты, неисправности, безумие пилотов. Куда как лучше – улегся на полочку в купейном вагоне, и поезжай себе, слушай стук колес! Хорошо! А то можно еще и в вагон ресторан сходить. Дорого, конечно, Тане не по карману…было, но так хочется сидеть, есть борщ и смотреть в окно мимо накрахмаленных салфеток, разглядывая одинокий полустанок, затерянный в глухой степи, и человечка, медленно бредущего по своим человечьим делам.

– Эй! Тебя как звать, курица!

Голос вырвал Таню из воспоминаний и вернул к неприглядной действительности – к ней обращалась Рыжая, видно она все-таки решила ее достать.

– Хватит спать, дурища! Иди-ка, сделай мне куни! Мужика-то нет, придется пользоваться тем, что есть! Только хорошо делай, нежно!

Рыжая довольно усмехалась, глядя на Таню исподлобья, пристально, как зверь на добычу, и у той медленно, но верно закипала кровь – мерзкая тварь! Да чего она вообще докопалась-то?

– Ты чего до меня докопалась? – стараясь сдерживаться спросила Таня, говоря как можно холоднее, подражая в этом Лене – Сиди спокойно, и не рыпайся!

– А то что? Залижешь меня до смерти? – Рыжая фыркнула, и снова задрала ноги на диван, раздвинула ноги и демонстративно, ухмыляясь, начала поглаживать гладкий лобок – Иди сюда! Слышь?!

– Ты чего до нее докопалась, правда! – «прибалтийка» зло ощерилась, но как ни странно, лицо ее при этом не стало некрасивым. Красавица, аж дух захватывало!

Таня вдруг подумала о том, что красоту ничем нельзя испортить – красивая девушка красива, даже если корчит гримасы. Смешно, но даже Рыжая сейчас оставалась красивой – надо это признать. Как девка из рекламы жвачки, которая разговаривает с Зубным Налетом. Ей-ей Рыжая почерпнула сведения о красоте оттуда, сделала себя похожей на рекламную красотку. Только вот та была милой, домашней девочкой, а в Рыжей чувствовалось что-то звериное, дикое. Она как бродячий пес, привыкший выживать на улице за счет силы, хитрости, злобы, и попавший вдруг в компанию домашних причесанных псов.

– Это кто там еще вякает, а? Шпротница? Заткни свою миньетную пасть, сучка! – пренебрежительно отмахнулась Рыжая – А то я щас ее тебе сама заткну! Ты, мелкая, пошла ко мне и делаешь то, что надо. Слышала? И чтобы хорошо поработала, сучка крашеная!

– Эй, курва, внатури ты чо беспредельничаешь?! Кошелка! Щас не заткнешь хавальник, я сама тебе его заткну!

Таня посмотрела, кто это сказал, и едва не расхохоталась – небольшая хрупкая, настоящая девочка-дюймовочка! Лолита, в самом деле! Рыжая была выше ее как минимум на голову! А еще поразил контраст между грубыми, уличными словами, почти «феней», и этим личиком интеллигентного подростка, большеглазой, с припухшими пунцовыми губками девочки!

– Я курва?! Я кошелка?! – Рыжая вскочила с места, и начала обходить стол, чтобы подойти к Дюймовочке. Путь ее шел мимо Тани, про которую Рыжая уже похоже и забыла, сосредоточенная на конечной цели – Вот ты мне щас и отлижешь, гнида!

Не надо упускать из вида врагов, не надо забывать об осторожности! Таня выросла в провинциальном городке, где бывало всякое, и не отличалась особым авторитетом среди тусовки. Но постоять за себя умела. И если она не ответила на оскорбления, то только потому, что точно знала – кончится это совсем дурно. Как? Неизвестно. Но то, что дурно – она была уверена. Как и в том, что Лена и ее начальство не упускают из вида ничего. Совсем ничего!

Согнуть ногу – аккуратно, не привлекая внимания, а потом резко выбросить ее вперед, когда «мишень» проносится мимо тебя, захваченная одной лишь мыслью – убить врага!

Удар пришелся в верхнюю часть бедра, почти в зад. Энергия движения объекта добавила импульсу разрушительной силы, и Рыжая полетела по воздуху, сбивая стулья, вопя и матерясь, как грузчик из продуктового магазина «Янтарь»! Она проехалась по полированному столу, и рухнула, сбив еще три стула, похоже – сломав один из них напрочь (что-то затрещало, впрочем – это могли быть и кости).

А потом произошло то, чего Таня никак не могла ожидать. С того места, где сейчас находилась Рыжая, вылетело странное существо – то ли человек, то ли обезьяна! Огромные белые клыки, когти, оставляющие глубокие царапины на полировке дорогого стола красного дерева, мышцы – как у гимнаста, или боксера!

Таня в первое мгновение и не поняла, кто это, и что это, а когда монстр впился ей в плечо, разрывая плоть, калеча, выворачивая мышцы и сухожилия, ударила, что есть силы, так, что ее острые когти, похожие на кошачьи, располосовали лицо монстра до самой кости, выбросив из ран фонтан горячей, остро пахнущей крови!

Сзади на монстра бросился еще один монстр – похожий на этого, но меньший по размеру. Первый монстр завопил, отпустил свою жертву и набросился на ту, что недавно еще была «Дюймовочкой», превратившись теперь в разъяренную, состоящую будто из одних когтей и зубов фурию!

Фурия рвала Рыжую сзади, располосовав спину на полоски, на лохматы кожи и мяса, добираясь до внутренних органов, рыча, как разъяренная волчица! Рыжая рванулась, и так врезала Дюймовочке, что эта помесь росомахи и ангелочка пролетела по воздуху метров пять и с размаху впечаталась в стену, по которой и сползла, оставляя на чистой коже обивки кровавые густые потеки.

На Рыжую бросились еще двое девушек, трансформировавшихся в монстров, они успели располосовать ее еще сильнее – одна даже умудрилась надорвать ухо, превратившееся в рваный кусок бумаги.

Вторая порвала ей еще не тронутую щеку, вырвав из нее такой кусок, что хватило бы на отбивную. Она фактически лишила Рыжую щеки, и теперь сквозь дыру проглядывали отвратительно белые, блестящие кости черепа.

Рыжая хрипела, захлебываясь кровью, пускала пузыри через дыру, и дралась, как берсерк. Она умудрилась повергнуть и этих девок – одной едва не оторвала руку, сломав ее в двух местах, второй вспорола живот острым, как бритва когтем, и девушка отбегала теперь к противоположной стороне самолета, зажав руками разрез, из которого проглядывали кишки. Между пальцами пострадавшей просачивалась, продавливалась кровь, густо капая на дорогой мягкий ковер и оставляя кровавую дорожку по пути отступления девицы.