Но ведь правда, он очень хороший. Лучший из всех преподавателей квенсена. Даже лучше Меро. Ивик испытывала бесконечную благодарность. Она вообще была благодарна всем людям, которые чему-то научили ее - реально. Не требовали, не наказывали, не давили - а просто взяли и объяснили, как делать что-нибудь очень важное. А хет Бен…

Ведь он вовсе не обязан был учить их писать. Мог бы, как другие преподаватели, просто готовить к экзамену. Начитывать лекции. Заставлять зубрить литературоведение.

Теперь уже мало кто из четверокурсников ходил в клуб по субботам. Сегодня было всего пять человек. И задержаться никто не мог - никто, кроме Ивик. Но традиция пить чай уже сложилась. Вообще-то Ивик тоже надо было бы сегодня потренироваться, в понедельник зачет по трайну, завтра у нее наряд на кухне, и будет некогда. Но как-то не хотелось уходить. Неожиданно для себя самой Ивик спросила.

— Скажите, хет Бен, а откуда у вас?

Она провела рукой поперек собственного лица. И вдруг испугалась собственной смелости - никто не решился бы задать хету Бену личный вопрос.

Но он не рассердился. Вздохнул.

— Да дело самое обычное. Попал под бомбежку.

— В Килне? - спросила Ивик. У дарайцев в Килне был сборочный авиацех, база. Там они тоже применяли технику. Хет Бен помотал головой.

— Нет, у нас. Под своих попали. Прорыв восемьдесят восьмого года, знаете? Я служил тогда в Шаре. А что такое наша штурмовая авиация, вы же представляете…

Ивик кивнула. Комок отчего-то подкатил к горлу. Дело-то, в общем, обычное. Может быть, от этого гэйны и не очень-то любят гэйн-велар, и не считают их своими - когда от своей авиации и артиллерии зарываться в землю приходится похлеще, чем от доршей. И в Версе, в конце концов, служат гэйн-велар.

Бойся дорша спереди, авиации сверху, а инспектора Верса со всех сторон…

— Ладно, голову не оторвало, - хмыкнул хет Бен. Ивенна снова взглянула на него, и в этот же момент блеснули глаза иль Видана, темные, из-под кустистых бровей, и неожиданно их взгляды встретились и задержались так - на несколько секунд, не дольше. Будто воздух зазвенел напряженно. Дальше Ивик вдруг покраснела и быстро отвела глаза. Хет Бен, словно чтобы разрядить неловкость, встал и направился к шкафу - достать еще сахару.

Интересно, откуда он сахар носит - из дому ведь, наверное.

— Так вот, об ответственности, - заговорил иль Видан преувеличенно громко, словно на занятии, - обратите внимание, Ивенна, что Дейтрос принципиально отличается от остальных известных нам цивилизованных миров. Вы знаете, чем?

Ивик подумала.

— Наверное, тем, что у нас есть общая, объединяющая идея. Цель. Конечно, идеологии есть везде, но у нас одна цель - защита Тримы… и так уже две тысячи лет.

— Вы правы, Ивенна. Так и есть. Но защита Тримы, Земли - она для нас важна лишь потому, что важно христианство, что важна память о Христе, которая сосредоточена только на самой Триме. Не станет Тримы - не станет этой памяти. Обратите внимание… в Дарайе тоже когда-то существовала христианская церковь. Но она была вытеснена. Секуляризация общества. Идеология свелась к обеспечению обывательских потребностей, и это неизбежно в любом мире, лишенном духовности, лишенном выхода к трансцендентному. Похожие процессы, не без влияния дарайских фантомных операторов, идут в некоторых обществах на самой Триме. Почему так не произошло в Дейтросе? Еще сахарку хотите?

— Не знаю, - сказала Ивик, - То есть сахару хочу, спасибо. Может, потому, что у нас цель такая… конкретная? Или потому, что мы живем в таких условиях…

Хет Бен сел рядом с ней и с любопытством стал слушать. Ивик осмелела. Ей вспомнились уроки директора иль Роя. На втором курсе, когда он пожертвовал ей, малявке, немного собственного драгоценного времени и объяснил, о чем идет речь.

— Дело ведь не только в защите Тримы. Дело в том, что мы сами… не так богаты, как дарайцы. Что наше существование не защищено надежно. Наш мир борется за жизнь, за существование. И дорши же лезут постоянно… И у нас еще ничего не построено. Если мы не будем бороться, работать изо всех сил - мы вымрем, вот и все. Будет голод, или дорши нас перебьют. Это у нас все знают, вот и… стараются. А дорши… и те общества на Триме, я знаю, про какие вы - северная Америка, Европа - там обыватели просто уже очень хорошо живут, у них нет такого стимула, чтобы бороться. Им кажется, что их мир незыблем, что им не угрожают опасности, и мир защищать не надо. Вот и живут каждый сам для себя… Наверное, так? Ведь всегда, когда цивилизация достигает расцвета и довольства, происходит… - Ивик умолкла, пытаясь подобрать слово.

— Потеря пассионарности. Упадок. Вы правы. Но, Ивенна, старый Дейтрос был высокоразвитой цивилизацией. Население было хорошо обеспечено материальными благами. Хотя иначе, чем в Дарайе, но обеспечены мы были. И потери пассионарности не произошло. Ведь Рейта и Кларен иль Шанти, принявшие решение пожертвовать Дейтросом ради Тримы, могли родиться и вырасти только в очень пассионарном обществе, ориентированном на высшие цели. Почему же у нас было так?

Ивик пожала плечами. Покраснела.

— Благодать Божья? - предположила она.

— Тоже объяснение, конечно. Но если мир не подчиняется законам социопсихологии, надо попробовать сначала поискать материалистические причины. И они есть. Гэйны, Ивенна. Благодаря гэйнам наш мир остается неизменно идущим вперед и пассионарным. Благодаря искусству, которое вы создаете. Это ведь очень важно, Ивенна - искусство. Это оружие, изменяющее лицо мира. Особенно важна литература, потому что она конкретна. Музыка может вдохновить кого угодно и на что угодно. А вот люди, владеющие словом - меняют мир. Власть имущие всегда это понимали и старались правильно использовать таких творцов для себя. Для укрепления своего могущества, для достижения целей, которые ставились перед обществом. В Дарайе это еще проще - рынок сам использует писателей для самоукрепления, потому что деньги могут заработать лишь те, кто в той или иной форме воздает хвалу потреблению. А в Дейтросе этого нет, разумеется.

— Но ведь, хет Бен, вы же сами говорили, что талант как прыщ, на ком захочет, на том и вскочит. Мы же все очень разные. И не все мы такие уж хорошие и правильные, - Ивик подумала, - мы же тоже пишем всякое… мы несовершенны. Как же мы можем изменять общество к лучшему? И нас не контролируют почти совсем… ну есть цензура, которая не пропускает какие-то совсем уж ужасные вещи, но ведь многое так распространяется, помимо цензуры. Для того, чтобы общество всегда оставалось таким… пассионарным, надо же, чтобы и вели его такие люди. А мы… - Ивик умолкла. Да уж, какие из них пассионарии, если честно? Обычные люди, ничуть не лучше других. Что-то она не могла припомнить у кого-то из товарищей по квенсену проявления высокой идейности. Да и сама она такой идейностью не отличается. В церковь все ходят только в качестве обязаловки. Думают о самых обычных вещах - о девочках/мальчиках, о том, как устроиться получше, о том, как бы с занятий слинять и куратору не подвернуться… Смешно просто - и такие люди будут формировать культуру Дейтроса? И она сама, Ивик, разумеется, ничем не лучше.