Спустился в ресторан, в надежде застать там Виктора, но его там не оказалось. Разочарованный вернулся к себе в номер и первое , на что наткнулся - была жизнерадостная улыбка, которую искал, но которую не ожидал увидеть здесь, у себя в номере.

Сергей дернулся от неожиданности, чертыхнулся, хотел уже было наорать, но вдруг замолк.

Виктор сидел в кресле, перед ним красовались граненые стаканы. Сергей тяжело вздохнул:

- Витенька, до того, как я с тобой познакомился, я водки не пил.

- Я тоже водки не пил, до тех пор пока не познакомился с твоим дурацким роботом.

Сергей зло сверкнул глазами на бар, опять посмотрел на Виктора.

- А с чего вдруг водка, да еще с утра пораньше? - спросил Сергей и вдруг запнулся.

Виктор рассеяно улыбнулся. Голос его прозвучал надтреснуто, хрипло:

- Браток, закурить есть?

А потом была тишина. Долгая, мягкая, оглушительная.

- Не-е-е... Слушай, ты мне вот что скажи, эт-то у тебя давно? вопрошал Сергей. Они сидели уже довольно долго и, постепенно окосев, он не заметил, как язык его стал заплетаться, голос стал вялым не очень внятным, а речь начала перемежаться поикиванием и каким-то неразборчивым мычанием.

Виктор сидел рядом такой же пьяный, с дурацкой улыбкой. На вопросы, которые ему задавал Сергей, он отвечал уже с трудом и через раз.

- А?

- Я г-ыворю, это у тебя давно?

- С тех пор, как познакомился с твоим дурацким роботом.

- А причем здесь робот?

- А при том, что водку я пю... пю...

Водку пить научил меня он.

- Да я тебя не о водке... Причем здесь водка?.. Я тебя спрашиваю: давно это у тебя?

- Что "это"?

- Как что? Ну сны эти идиотские, давно они у тебя начались?

- Ну-у-у не зна... надо подумать.

Снова наступила тишина. Только временами прирывалась она иками Сергея, да еще журчал бар, во круг него кипела работа: пустые стаканы исчезали, взамен них появлялись полные, сопровождаемые тарелками с огурцами.

Сергей, пьяный до нельзя, сидел с недовольным видом, наблюдая за роботом. Интересно, сколько можно пить? И наши предки: пили они столько? А может больше? Или меньше? И главное: кому это нужно?

- Слушай, - он повернулся к Виктору. - ты надумал?

Ответом ему был всхрап.

- Все, хватит! Нужна трезвость мысли, - продолжая бубнить себе под нос он полез в карман, но там было пусто.

- Черт побери, с этим пора завязывать.

Он полез в тумбочку, достал таблетки.

Тяжело вздохнул, последняя пачка. Да, пить надо бросать. Вытряхнул две таблетки, пошел к бару.

- Слышь ты, дай воды.

- На здоровье.

- Какое тут здоровье? И зачем я только просил номер с баром?

Он кинул таблетки на язык, запил водой и тяжело опустился в кресло. Через полчаса таблетки подействовали и он стал расталкивать Виктора. Это оказалось не так-то просто. Сначала Виктор бубнил себе под нос что-то несуразное, потом, еще не проснувшись, засветил Сергею в ухо. Этого Сергей уже не выдержал и плеснул в него водой. Подействовало. Виктор чертыхаясь поднялся и тут же получил несколько таблеток на язык. Еще минут через двадцать с ним стало можно разговаривать.

- Ты трезв?

- Вполне.

- Тогда ответь мне наконец.

- Что?

- Давно это у тебя началось?

- Что "это"?

- Ну сны, сны.

- Секунду, надо подумать.

Сергей стиснул челюсти, поиграл желваками, но смолчал. Через минуту:

- Слушай, а что конкретно тебя интересует, потому что вообще эти серийные сны начались лет пять тому назад... или около, а война началась двадцать второго июня этого года и ... - он уперся в побледневшее лицо Сергея. - Сережа, что-то не так... Что случилось?

- Какого года? - промямлил Сергей. Он только теперь ухватил ту мысль, которую давно пытался поймать.

Ухватил и ужаснулся.

- Этого года, две тысячи девятьсот сорок пер... О, Боже!

Сергей подскочил и побежал к компьютеру.

- Показать календарь на этот год.

На экране замелькали колонки чисел.

- Сегодняшнее число.

Появилась дата, красным цветом намалеванная поверх календаря.

- Боже мой, та же самая дата, что и в сегодняшнем сне, только с разницей в тысячу лет.

- Война началась во сне в 1941 году, 22 июня, а сны про войну начались 22 июня 2941 года.

- Точно.

- А скажи мне вот что, была какая-то война в 1941 году?

- А я откуда знаю? В школе об этом ни слова не говорили, в институте тоже и вообще о войнах у нас не распространяются, да и зачем?

- Не знаю зачем, но зачем утаивать?

- А с чего ты взял, что утаивают? Не трепаться на каждом углу это не значит утаивать.

Сергей снова подошел к компьютеру.

- Мне нужна информация о войнах.

Экран компьютера потемнел на время, потом поперек него появилась надпись:

ТАКОЙ ИНФОРМАЦИИ НЕТ.

Виктор хохотнул, а Сергей снова повторил запрос, снова потемнел экран, потом:

ТАКОЙ ИНФОРМАЦИИ НЕТ.

Виктор уже откровенно ржал:

- Ну да, - выдавил он сквозь смех. - не утаивают, а просто не трепятся на каждом углу.

- Пойдем, - Сергей почему-то страшно разозлился на Виктора и на компьютер, а так же на правительство и на весь свет. - у меня есть идея.

Внизу, у двери их встретил детина в форме. Он загородил собой проход и взирал на них сверху вниз.

- Позвольте пройти, - улыбнулся Сергей.

- А у вас есть разрешение покинуть отель.

- Нет, но...

- Тогда разговор окончен.

- Но мне по служебной надобности.

- Вам.

- Нам.

- Давайте разрешение и проходите, а если его нет, то лучше проходите в другую сторону.

- Но...

Виктор дернул его за рукав:

- Не лезь на рожон, Сережа, пойдем.

Они поднялись наверх, в номер. Виктор плотно закрыл дверь и спросил:

- Зачем тебе наружу?

- Очень надо.

- Зачем?

- Потом расскажу, когда вернусь.

- Когда вернешься, хм... Ну ладно, не хочешь говорить зачем - не надо, но как ты отсюда выйдешь?

Сергей не ответил, а только умоляюще посмотрел на Виктора. Виктор подавил улыбку, стараясь быть грубоватым.

- Ну!

- Ну-у я думал... э-э... - Пробормотал Сергей. Виктор наконец не выдержал и улыбнулся. Сергей видя это продолжил смелее. - Ну я думал, может ты согласишься, состряпать мне пропуск. Пропуск ведь не такой сложный документ, как паспорт, а паспорта ты делать умеешь.

- Подделывать, а не делать. Подделать твою справочку на выход - это мне раз плюнуть, но делать этого я не буду.