— Почему мы снова это делаем? — спросил я свою жену, когда она поправляла макияж в зеркале с пассажирской стороны.

— Потому что это важно для твоей кузины.

— Она не моя кузина, — напомнил я ей, поворачивая машину.

— Хорошо. Это важно для Кейт, — ответила она, теряя терпение. — Не понимаю, почему ты ведешь себя как придурок из-за этого?

— Как часто мы покидаем дом без детей, Рейч? Редко. Я бы предпочел не тратить такой редкий вечер, когда мы только вдвоем, на посиделки в какой-то гребаной кофейне, заполненной восемнадцатилетними.

— Черт, а ты в ударе сегодня, — пробормотала она в раздражении. — Кейт попросила меня об этом недели назад. Я не знала, что ты будешь дома.

— Верно, планы меняются.

— Я пообещала прийти! Я бросаю все ради тебя каждый раз, когда ты возвращаешься со службы. Ты знаешь это. Не могу поверить, что ты ведешь себя как придурок из-за одного вечера, когда я не могу изменить планы.

— Я очень сомневаюсь, что Кейт ждет меня здесь, — ворчу я в ответ, выруливая на небольшую парковку, которая уже заполнена машинами. — Она возненавидит то, что я увижу ее провал.

Я вышел из машины и обошел ее, чтобы помочь Рейчел. Я никогда не понимал, почему она настаивала на том, что будет носить такие чертовски высокие каблуки, будучи беременной — я волновался по этому поводу. Она выглядела сексуально, но однажды она может упасть, и я боялся, что меня не будет рядом, чтобы поймать ее.

— Ты и правда понятия не имеешь? — спросила она, смеясь, когда я взял ее за руку и осторожно потянул с сиденья. — Как, ради всего святого, вы выросли вместе, а ты все еще так мало знаешь о Кейт?

— Ты знаешь, я не рос с ней. — Я захлопнул дверь и медленно повел жену к небольшому зданию. — Я переехал, когда мне было уже семнадцать, и уехал из города в девятнадцать. Она не моя семья, ради всего святого. Она испорченная, странная племянница людей, которые заботились обо мне очень короткий период времени.

Рейчел остановилась из-за раздражения в моем голосе.

— Она моя лучшая подруга. Моя единственная подруга. И она познакомила нас, на случай, если ты забыл.

— Нецеленаправленно.

— Что это значит? Что значит нецеленаправленно?

— Она была чертовски взбешена, когда мы стали встречаться.

— Нет, — спорила Рейчел. — О чем ты говоришь?

— Неважно. Это не имеет значения.

— Ты можешь, пожалуйста-пожалуйста, быть милым и не вести себя как мученик, когда мы там окажемся? Я не знаю, что между вами...

— Между нами ничего нет, я просто хотел отвести свою красавицу жену на ужин сегодня, а вместо этого мы идем смотреть, как ее подруга поет перед кучкой подростков. Не совсем то, на что я наделся.

Я вытянул руку, чтобы обхватить ее щеку ладонью, и потер кожу под ее губами пальцем. Я хотел ее поцеловать, но так как она нанесла кучу блеска для губ в машине, я знал, что она не поблагодарит меня за это.

— Мы пойдем куда-нибудь после этого, хорошо? Думаю, она выступает первая, поэтому мы не пробудем долго, — заверила она меня с небольшой улыбкой, ее взгляд смягчился. Она знала, что я хотел ее поцеловать, моя рука на ее лице — знакомый жест.

— Хорошо, детка, — я наклонился и нежно поцеловал ее в нос. — Ты выглядишь прекрасно. Я уже говорил тебе это?

— Нет.

— Ну, так и есть.

Она улыбнулась и снова начала идти к зданию, а я провел руками по коротким волосам у себя на затылке.

Не то чтобы мне не нравилась Кейт. Совсем наоборот, на самом деле. В детстве мы были друзьями, и я думал, что она чертовски забавная. У нее было своеобразное, иногда странное чувство юмора, и она была самым искренним человеком, которого я знал. Но по какой-то причине все эти годы назад она внезапно сосредоточилась на мне, и из-за этого внимания я чувствовал себя некомфортно.

Я не был ею увлечен, и из-за ее влюбленности чувствовал себя странно, неуютно в своем собственном теле. Я не хотел ранить ее чувства, но, дерьмо, она не оставляла мне выбора. Она была слишком приятной, наивной и доверчивой. Даже тогда меня больше привлекали более сложные, чуть жестче женщины, нежели девочка, у которой в семнадцать лет все еще висели постеры с феями.

Поэтому я начал как можно большее ее избегать, пока после первого семестра в колледже она не привела домой девушку, накрашенную красной помадой, и с татуировками. Я игнорировал то, как Кейт наблюдала за мной с печальными глазами, когда занял все время ее подруги, и полностью игнорировал ее чувства. Я никогда не любил Кейт в таком плане, и я не видел ничего плохо в том, чтобы приударить за ее подругой.

Закончилось все тем, что я женился на ее соседке по комнате, и с того момента вел себя так, будто мы с Кейт никогда не были друзьями. Так было проще.

— Пойдем, малыш, — позвала Рейчел, утягивая меня в темноту кофейни. — Я вижу столик, а мои ступни убивают меня.

Какого хрена она настояла обуть эти туфли?

— Могу я принести что-нибудь выпить? — спросила нас официантка небольшого роста. На самом деле очень маленькая. Она была едва выше стола, за которым мы сидели.

— Можно мне зеленый чай, пожалуйста? — спросила Рейчел.

— Конечно! У нас есть невероятный зеленый чай. Когда ждете пополнение?

— Совсем скоро.

— Поздравляю!

— Черный кофе, — заказал я, когда дружелюбная официантка наконец посмотрела в мою сторону. Ее улыбка увяла, и я осознал, что мои слова вышли резче, чем я намеревался.

— Конечно! — прощебетала она с натянутой улыбкой, когда уходила.

— Серьезно, Шейн? — зарычала Рейчел в раздражении.

— Что? — я знал, о чем она. Я вел себя как придурок, но не собирался объяснять, что чувствую беспокойство в кофейне полной людей. Люди громко смеялись, толкались и натыкались друг на друга в помещении, и я не мог видеть выход с места, где мы сидели.

— Привет, Сан-Диего, — заговорил в микрофон знакомый голос. — Как ваши дела сегодня?

Помещение наполнилось криками, и лицо Рейчел осветилось, когда она посмотрела мимо меня на сцену.

— Разве вы не милашки? — прохрипела Кейт с коротким смешком. — Я тоже рада вас видеть, ребята.

Рев толпы становился громче, и мои плечи напряглись в ответ.

— Есть кофейная банка, которая будет перемещаться в толпе, у кого она сейчас? — она сделала паузу. — Хорошо, у Лолы... она в фиолетовой рубашке с ирокезом. Когда банка дойдет до вас, киньте туда пару долларов, если можете, и передавайте дальше.

Толпа зааплодировала, и Кейт рассмеялась.

— Я лучше начну, прежде чем, вы, ребята, взбунтуетесь.

Я все еще не повернулся посмотреть на нее. Откровенно говоря, я не хотел смущать ее, если она налажает. Я не...

Чистые ноты гитары раздались в микрофон, и я замер, когда все помещение погрузилось в тишину. Полнейшую тишину. Даже бариста за стойкой перестал заниматься своим делом, когда наблюдал за сценой, где Кейт начала петь.

Святое дерьмо. Я резко повернул голову и почувствовал, будто мне выстрелили в грудь.

Ее голос быть чуть хриплый и томный, и она держала свою гитару как ребенка, которого качала каждый день своей жизни. Она чувствовала себя как рыба в воде, постукивая ногой и улыбаясь разным людям в толпе, когда они начинали петь с ней.