На некоторое время устанавливается молчание. Я сбит с толку и раздражен. Эта проблема меня бесит. Если ее резюмировать, мы имеем доказательство, что кто-то залезал в этот сейф, но не понимаем, как он мог это сделать, потому что это кажется невозможным.

Я трогаю Тибодена за руку.

– Послушайте, профессор, мы оба реалисты. Не существует магических способов, позволяющих прочитать формулу сквозь бронированную стенку сейфа... Надо минутку подумать. Когда вы составляли эту формулу, вы набросали ее на черновике?

Он отрицательно качает своей серой головой.

– Нет, комиссар. Я продвигался на ощупь. Когда мой опыт дал положительный результат, я записал на листке блокнота список компонентов, потом положил листок в сейф и простер свои предосторожности до того, что уничтожил блокнот, из которого вырвал листок. Я просто помешан на секретности, потому что до войны у меня уже раз украли планы.

– Кто-нибудь работал здесь ночью?

– Никогда... Чтобы войти, надо поднять охранника, вы его видели... Окон здесь нет, только вентиляционные отверстия... Вот почему я уничтожен. Это немыслимо, комиссар!

– Действительно.

Он смотрит на меня, и его умные глаза проникают в самую глубину моих мыслей.

– Вы можете считать, что я вру, или что меня подводит память, или что я допустил неосторожность... Но я уверен в обратном, понимаете? Повторяю вам: у меня исключительная память. Я могу рассказать вам наизусть все учебники по химии и физике, которые проштудировал до сегодняшнего дня. К тому же я болезненно осторожен... Вы меня слышите, месье Сан-Антонио? Бо-лез-нен-но.

Я впервые вижу его возбужденным. Ему это не идет. Он похож на капризничающего старого мальчика.

– Вы говорили вашим сотрудникам об этой формуле?

– Нет! Повторяю вам, они работают точь-в-точь как рабочие на конвейере. Каждый выполняет только свою операцию – Даже если они разговаривают между собой, это может дать им лишь неполную связку. Только я знаю о своем открытии, понимаете? Именно потому, что я считал себя единственным обладателем тайны, эта утечка уничтожила меня.

Он садится на табурет и грустно смотрит на меня. Вдруг я понимаю, что он просто старик, уставший от своей работы. Он не заслужил такого удара судьбы.

– Закройте сейф, господин профессор...

Он закрывает дверцу и начинает возиться с ручкой.

– Какое кодовое слово вы выбрали на сегодня? – спрашиваю я его в лоб.

Он смотрит на меня не отвечая, поджав губы. Этот тип действительно осторожен.

– После вы его измените, – говорю я ему. – Я просто хочу удостовериться в одной вещи. Не бойтесь, это в ваших интересах...

Он расслабляется.

– Я набрал слово «баба».

– Просто очаровательно...

Он сейчас спрашивает себя, не издеваются ли над ним, но я не даю ему времени на взращивание комплексов.

– А что было вчера?

– Число. 1683.

– Год смерти Кольбера, – сразу же говорю я. Он разражается смехом.

– Об этом я не подумал. Вижу, в вашей Службе очень хорошо знают историю.

– Это остатки среднего образования. А потом, я всегда относился к Кольберу с симпатией. Думаю, из-за той истории с дамой, ставшей перед ним на колени. Это действует на детское воображение. Позже дети вырастают и лучше измеряют величие жеста.

Я его развеселил. Это немного разряжает атмосферу.

– Продолжим экскурс в прошлое, профессор. Позавчерашняя комбинация?

– ГЮГЮ.

– А перед ней?

– 0001.

Я устроил этот небольшой тест по двум причинам: во-первых, мне захотелось удостовериться, что у него действительно безупречная память; во-вторых, я хотел узнать, по какому принципу он составляет комбинацию. Я замечаю, что числа он берет наугад, но набирает связные слова. Это вполне объяснимо. Он, очевидно, давно исчерпал запас известных исторических дат и просто подбирает слова из четырех букв... Надо будет поинтересоваться этим особо.

– Ну что же, пока все, месье Тибоден. Пойдемте спать... Он качает головой.

– У вас есть какая-нибудь догадка?

– Ни малейшей. Чтобы разгадать подобный ребус, нужно время.

Мы выходим из лаборатории. Он запирает дверь на ключ и велит охраннику занять пост.

Поднявшись на свой этаж, он протягивает мне руку.

– Моя судьба в ваших руках, мой дорогой друг.

– Можете на меня положиться, профессор. Тайн не существует... только временные иллюзии...

Я поднимаюсь в свою каморку, причесываюсь и, взяв мои колеса в руку, отправляюсь в поход к комнате милашки Мартин.

Стучу в ее дверь. Она спрашивает «кто там?» прямо как бабушка из «Красной Шапочки», и я сразу признаюсь, что это злой серый волк.

Она, не теряя больше времени, открывает дверь с риском для своей жизни, и я проскальзываю в ее комнату.

Маленькая богиня обвязала волосы милой синей ленточкой в стиле королевы Мэри и сменила рабочую одежду "на пижаму в полосочку, брюки которой оставляют обнаженными ее щиколотки, а куртка достаточно широка, чтобы под нее могла забраться рука мужчины.

Изящный шелковый абажур рассеивает оранжевый свет.

Я замечаю на столе бутылку черносмородинного ликера и два маленьких стакана.

– У вас очаровательная комната, – хвалю я. – Спорю, она в этом доме единственная пригодная для жилья.

– Конечно. Я обустроила ее, как могла, подручными средствами...

– Старик запрещает вам жить в городе?

– Он очень осторожен и хочет, чтобы все были у него под рукой.

Она показывает мне на внутренний телефон, стоящий у изголовья ее кровати.

– Представляете? Он иногда вызывает меня среди ночи, чтобы снимать копии с записей.

Я навостряю уши на манер пса Плуто из мультиков.

– Записей, относящихся к его работе?

– Точнее, к работе его помощников...

Разговаривая, она наполняет оба стаканчика ликером. Сказать по правде, я бы предпочел виски, но, как любит говорить моя славная матушка Фелиси, дареному коню в зубы не смотрят.

Мартин указывает мне на стул, обитый гранатовым бархатом. Прямо скамеечка для молитв. Хочется скорее опуститься на него коленями, чем садиться.

Я беру книгу, которую она положила на сиденье, и пристраиваю на него в качестве компенсации свой зад.

Смотрю на название книги: «Загадка Жанны д'Арк». Серьезное чтение. Неужели я нарвался на интеллектуалку? Только этого мне не хватало! Стоит нормальной женщине прочитать «Эмиля», как она воображает себя знатоком литературы и начинает вас доставать Паскалем (которому, между нами говоря, лучше было бы держать свои мысли при себе) и целой шайкой умников, которые утомляли людям мозги, вместо того чтобы писать развлекательные книжки типа «Я прошла своим путем, или Мемуары слабительной свечи»...