Сейнор отскочил назад и приготовился к продолжению боя. Здоровья было достаточно, чтобы выдержать ещё пару скоростных атак медведя, и, если у того не оставалось никаких козырных карт, то исход сражения был предрешён.

Стоило только подумать о козырях, как медведь поднялся на задние лапы и издал рёв, по громкости сравнимый с колоколом, с помощью которого Абрас недавно затыкал толпу на площади. Рёв был оглушительным во всех смыслах — Сейнора отбросило назад и заложило уши, и теперь настала его очередь испытать эффект оглушения. С трудом подняв голову, он посмотрел на медведя и широко раскрыл глаза.

Отбрасывание врагов было не единственным эффектом активированной способности — глаза медведя зажглись красным цветом, а по всему его телу заструились языки красного пламени, точно такого же, как при «Красном потоке» Сейнора.

Чувствовать боль искусственный интеллект не мог, но вот прилагающийся баф на силу и скорость, без сомнения, получал. Предсмертное впадание в ярость — довольно частый приём в видеоиграх, и элитный медведь не стал исключением. Упёршись всеми четырьмя лапами в землю, он резко оттолкнулся и на огромной скорости помчался к Сейнору для очередного тарана. Даже не будь он оглушённым, Сейнор не смог бы увернуться из-за повысившейся скорости медведя, и всё, что ему оставалось — это принять удар в лоб. Спустя секунду медведь протаранил его, перекинул через себя и по инерции пробежал еще несколько шагов вперёд. От столкновения такой силы Сейнор взлетел, скрутил в воздухе несколько сальто и упал пластом на землю. С трудом открыв глаза, он посмотрел на индикатор здоровья:

«Пятнадцать процентов… двигаться еще могу».

Он мог бы снизить урон, защитившись копьём. Но дуэли с Волгрейном показали, что тонкое древко копья не выдерживает тяжелых ударов, и Сейнор мог остаться безоружным, что было равносильно смерти. Собравшись с силами и вскочив на ноги, он в последний момент увернулся от атаки медведя, пролетевшей перед лицом вдвое быстрее обычного. При такой скорости Сейнор сейчас не смог бы избегать даже обычных ударов, поэтому было необходимо как можно быстрее снять оставшиеся двадцать процентов.

Медведь вновь зашагал к противнику, как вдруг в бок ему влетел арбалетный болт, а вслед за ним ещё два. Сейнор оглянулся назад — похоже, недавний оглушающий рёв вывел девушку из транса, и она уже заряжала арбалет для следующей серии выстрелов. Медведь впился в неё взглядом и принял уже знакомую стойку, готовясь к тарану. У девушки было сорок процентов здоровья, и в своих лёгких доспехах она точно не выдержала бы такого урона.

«Если он проведёт успешный таран, то накроет их обоих…» — прикидывал Сейнор. — «Ударит меня — мне тоже конец… Девчонка перебила агро на себя — это отличный шанс сбежать…»

В голову ему полезли воспоминания о конфликте с Волгрейном. Сейнор отказался встать на путь убийцы и из-за этого расстался с другом. Почему это произошло? Он боялся причинить другим вред? Его замучила бы совесть? Или он и правда беспокоился об остальных игроках? Но что он мог сделать для их спасения? Он был таким же, как они — обычным игровым аватаром с ограниченными показателями силы, скорости и здоровья. Прямо сейчас его легко мог убить элитный моб. Как это может произойти и в следующей, и в послеследующей локации. Побег сейчас лишь отсрочит момент, когда придётся взглянуть в лицо смерти и вступить в схватку с ней, победителем из которой выйдет только один.

В отличие от Сейнора, девушка сзади не сомневалась. Сейчас она зарядит арбалет и выстрелит. Потом ещё раз. И ещё. Она будет защищать свою подругу, пока удар тяжелой когтистой лапы не обнулит полосу её здоровья, и родственникам снаружи не объявят, что она превратилась в овощ, и через несколько дней её сердце навсегда остановится.

Сейнор поднял голову и посмотрел монстру в глаза. У медведя оставалось десять процентов здоровья. Одного прямого попадания хватило бы, чтобы покончить с ним.

«Посмотри. Меня тоже окружает красное пламя. Я такой же, как и ты. Не смей смотреть на меня, как на добычу!!!»

Медведь закончил подготовку и рванулся в атаку. Сейнор наклонился вперёд, оттолкнулся ногами и, издав отчаянный крик, побежал монстру навстречу, занеся копьё и приготовившись ударить со всей силы:

— Хаааааа!

Жёлтая вспышка ударила в глаза, и в медведя сбоку влетела фигура с выставленным вперёд щитом, вытолкнув его из поля зрения. Сейнор затормозил, пробороздив землю ногами, и повернулся направо, пытаясь понять, что сейчас произошло. Медведь лежал, сбитый с ног, а появившийся невесть откуда воин в латных доспехах подскочил к нему и нанёс серию ударов, забравшую у монстра последние крупицы здоровья.

Сейнор еще несколько секунд молча смотрел на незнакомца и поверженного медведя, пытаясь переварить информацию. Мозг, только что бывший на волоске от смерти, соображал с трудом. Наконец Сейнор пришёл в себя и решил посмотреть, что полагается в качестве награды за убитого элитника, помимо опыта аж на целый уровень. Он подошёл к медведю и раскрыл окно лута. Кроме золота и стандартного набора шкура-мясо-мусор, была одна интересная вещь:

— Можешь не благодарить. — произнёс добродушным голосом воин, наблюдая за процессом сбора добычи.

— За то, что пытался угнать мой лут? — язвительно ответил Сейнор.

В случае, если моб был убит с участием нескольких игроков, игра использовала ряд хитрых алгоритмов для определения того, как распределить награду. Учитывался нанесённый, полученный и исцелённый урон, а также ряд других скрытых факторов. К счастью, добитые незнакомцем 10 % здоровья игра не посчитала достаточным поводом для включения его в список претендентов на трофеи. Поэтому Сейнору позволялось забрать всё, что он видел в окне лута. Это было вполне справедливо — всё же ему принадлежало 60 % от всего нанесённого урона. Голова медведя имела свойство «уникальный» — это означало, что её не мог ни увидеть, ни забрать никто, кроме Сейнора. Как правило, такой лут выдавался всем участникам группы, то есть остальным тоже полагалось по одному, видимому только им, экземпляру. Относилось ли это к не состоящим в группе с Сейнором девушкам, было неизвестно, да и вряд ли это их сейчас волновало.

— Ага. А ещё за то, что спас кое-кому жизнь. — голос игрока по-прежнему излучал дружелюбие и не выражал никакого недовольства.

— Тебя никто не звал. Я бы сам убил его. — солгал Сейнор. На самом деле он понятия не имел, выживет ли после лобового столкновения с медведем. Но признавать, что обязан этому выскочке жизнью, он уж точно не собирался.

— Как знаешь. — усмехнулся воин и направился к остальным пострадавшим.

Арбалетчица, бросив арбалет на землю, сидела возле всё еще неподвижно лежащей подруги и тормошила её, заливаясь слезами:

— Кейти! Кейти!

Воин подошёл ближе и убедился, что у второй девушки ещё оставалось хп:

— Она жива. Её здоровье упало ниже десяти процентов, и ей положено какое-то время полежать в нокауте. Скоро очнётся. — он подошёл ближе, присел на одно колено и прислонил к девушке руку, из которой заструился жёлтый свет, восполняя полосу здоровья. — Негоже лежать тут с таким хп. Мало ли залётный бандит из кустов выскочит.

Сидящая на земле арбалетчица молча смотрела на него и слушала. Дар речи к ней пока что не вернулся. Сейнор вспомнил, что у него тоже осталось всего 15 % хп, уселся на землю и перевязался бинтами, получив эффект постепенного восстановления здоровья.

Сейчас было самое время внимательнее осмотреть участников боя. Арбалетчицу звали Хьялта. Она была одета в легкий кожаный доспех и имела длинные розовые волосы с чёрными участками. Её подруга была блондинкой с двумя хвостиками ниже плеч, ростом на полголовы ниже Хьялты. Имя её уже было известно — Кейти. На ней был надет такой же кожаный доспех, а из оружия рядом лежал только простецкий кинжал. Вероятно, она избрала путь даггерщика. После боя с медведем обе девушки получили 27 уровень.