14 июня из канцелярии президента сообщают: Ельцин получил рапорт генерала Лебедя и дал согласие. Таким образом, президент освобождает генерал-лейтенанта Лебедя от его обязанностей. Одновременно он отправляет его в отставку «с правом ношения формы». Пост командующего 14-й армией ликвидирован, причем немедленно. Функции Лебедя передаются генерал-полковнику Юрию Чубракову. Преемником на посту командующего армией, преобразованной в воинскую часть быстрого реагирования, назначается генерал-майор Валерий Евневич.

Через несколько лет просочились слухи, что Лебедь с самого начала посылался в Тирасполь не для руководства 14-й армией, не для прекращения кровавых боев, не для защиты русского населения, а исключительно для того, чтобы воспрепятствовать постепенному переходу 14-й армии на службу правительству Приднестровья. Это Лебедь предотвратил — и этим, очевидно, выполнил свой долг.

Еще 14 июня от журналистов Лебедь узнает о решении Ельцина. Днем позже он получает телеграмму от Грачева, в которой между прочим говорится:

ПРИКАЗ МИНИСТРА ОБОРОНЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

по личному составу № 231

г. Москва 15 июня 1995 г.

Генерал-лейтенанта ЛЕБЕДЯ Александра Ивановича, командующего 14-й Гвардейской армией, в соответствии с Законом Российской Федерации «О воинской обязанности и военной службе» и во исполнение Указа Президента РФ от 14 июня 1995 г. № 591 досрочно УВОЛИТЬ с действительной военной службы в запас по статье 49, абзац 2, пункт «а» (в связи с организационно-штатными мероприятиями) с правом ношения военной формы одежды.

За безупречную службу в Вооруженных Силах ОБЪЯВЛЯЮ БЛАГОДАРНОСТЬ.

Род. 20 апреля 1950 г. Выслуга в Вооруженных Силах: календарная — 25 лет 9 месяцев…

МИНИСТР ОБОРОНЫ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ГЕНЕРАЛ АРМИИ

П. ГРАЧЕВ

Между прочим, министр обороны остался должен Лебедю полагающуюся грамоту за «безупречную службу».

Позже Лебедь шутит, что Ельцин проиграл его на теннисном корте. Однако в данный момент ему не до шуток. Некоторые из офицеров 14-й армии объявили голодовку. Гарнизонный комендант Бергман остается в Тирасполе. В то время как его преемник, которому он на следующий день должен передать армию, берет курс на Тирасполь, Лебедь демонстративно пишет на стене своего кабинета о своей отставке.

Когда самолет преемника Лебедя генерала Евневича зашел на посадку, летчик увидел, что полоса заблокирована людьми. Женщины города решительно образовали живую цепь. Новый командующий вынужден был приземлиться на украинском военном аэродроме. Когда он, наконец, приехал оттуда в город вместе с заместителем министра обороны генералом Кобецом, тираспольцы устроили демонстрацию перед гостиницей, в которой должен был остановиться Евневич.

Еще до отъезда Лебедя в Тирасполь прибывает министр обороны, который за три года командования Лебедем 14-й армией не находил для этого времени. Лебедь — уже как частное лицо — практически интернирован в своей гостинице, отключены даже телефоны. Грачев торопится заверить офицеров 14-й армии, что им нечего беспокоиться о своем будущем. Однако уже через несколько недель большинство из них потеряли свои места, оставшись без крыши над головой и без будущего.

Еще до конца месяца Лебедь покидает Тирасполь, однако не униженным, а более популярным, чем когда-либо. Скандальные обстоятельства его замены произвели сенсацию за рубежом, и там теперь напряженно ждут его дальнейших шагов. В возрасте сорока пяти лет он свободен от службы, из-за которой он вступал в конфликт со своими убеждениями, и может заняться решением новых задач. На вопрос, почему солдат, который всегда был против участия в политике, теперь сам идет в политику, Лебедь отвечает: «Потому что я пришел к убеждению, что если хочешь на что-то повлиять и изменить, то нужно это делать сверху».

Когда Лебедь покидает Тирасполь, многие жители провожают своего героя. Люди окружают его, скандируют: «Мы тебя любим!». Некоторые женщины плачут, мужчины громко выкрикивают проклятия в адрес Москвы. Лебедю и его жене бросают цветы. То один, то другой просит Лебедя сфотографироваться с сыном, который хочет стать таким, как генерал.

К восторгу славянской преданности примешивается страх перед неизвестным будущим без «защитника».

«Вы нас тоже не забудете?» — все снова и снова спрашивают Лебедя. «Я обещаю вам, — пытается он шутливо успокоить, — при первой попытке причинить вам зло, я вспомню о том, что я генерал-лейтенант!»

Действительно, остаются причины для беспокойства: Молдова хочет заявить себя в качестве члена Совета Европы, в то же время Приднестровье после вывода большей части солдат и вооружений не имеет средств, чтобы проявить силу в крупных спорах с Молдовой. Пройдет еще два года, прежде чем 8 мая 1997 года в Москве будет подписан документ о нормализации отношений между двумя странами новым президентом Молдовы Петром Лучинским и главой Приднестровской республики Игорем Смирновым. Президенты России и Украины выступили при этой торжественной церемонии наряду с председателем комиссии ОБСЕ Нильсом Петерсеном как гаранты.

Под звуки марша «Прощание славянки» Лебедь и его жена поднимаются в самолет. Отъезд означает для него не только прощание с еще одним местом службы и с должностью командующего армией. Позади окажется и военная форма, а с ней — 25 лет службы в вооруженных силах, которые значили для него все и которым он отдал все.

Редкое единодушие царит среди московских политиков в отношении отставки Лебедя — слишком по многим из них ударил он беспощадно в своих публичных заявлениях. Лишь некоторые оказываются менее близорукими, понимая, что Лебедь как штатский человек опаснее Лебедя-военного.

Грачев освобождает и адъютанта Лебедя, полковника Михаила Бергмана, от должности коменданта города Тирасполя. Не является ли это возмездием за разоблачения Бергманом взяток из Тирасполя для Москвы? Как бы там ни было — Лебедь отвечает открытием бюро жалоб для военнослужащих и уговаривает Бергмана заявить в военном суде протест против отстранения от должности. Его жалоба удовлетворена — а Грачев присужден к уплате денежного штрафа.

Летом 1995 года Лебедь называет задачу, которую он как политик хочет отныне взять на себя: «Защита нрав русских за границей». Это 25 миллионов человек, которые после отделения бывших советских республик оказались за пределами родины.

В качестве платформы Лебедь выбрал движение, которое существует только с 1994 года и даже не выросло в партию: КРО — «Конгресс русских общин». Когда его спрашивают, почему он не примкнул к какой-нибудь партии, Лебедь объясняет: «Большие партии неинтересны, и, кроме того, мне важна идея». В другом случае он добавляет: «Я не тенденциозный политик, и мне все равно, какая политическая погода царит».

В глазах Лебедя КРО — это то, за что он выступает. КРО считается центристской, умеренно националистической организацией, в отличие от других националистических движений или либерал-демократов Жириновского, стремящихся к восстановлению государства в границах Советского Союза и готовых осуществить свои цели военным путем. С этим, а также с реваншистскими и шовинистическими взглядами КРО не хочет иметь ничего общего. Уже в апреле 1995 года Лебедь становится заместителем председателя КРО Юрия Скокова, бывшего секретаря Совета безопасности. Находясь на этой должности, Скоков разработал секретный документ, в котором он проводит идею, что Россия должна выступать как сила, противостоящая Соединенным Штатам, претендующим на статус единственной мировой державы. «Попыткам США навязывать в каком-нибудь регионе мира свое господствующее положение» следует соответствующим образом противодействовать.