Лебедь в это время остается сдержанным, занимает выжидательную позицию. Все чаще приезжающим представителям прессы и членам международных организаций он объясняет свою позицию. В то же время он должен успокоить и тех, кто напуган его ужасными пророчествами, распространяемыми газетами. Одна чешская газета пересказала его комментарий по поводу планируемого расширения НАТО на Восток таким образом, будто Лебедь угрожал атомной войной. На самом деле он заявил, как подтверждает один из его офицеров Владимир Полушин, что Россия могла бы вспомнить об атомных арсеналах в Англии и Франции. Другими словами: Россия обдумает свои договоры о разоружении.

Между тем политическая реальность продолжает изменяться. Молдова стремится занять место в Совете Европы и просит комиссию ОБСЕ помочь в создании современной демократической конституции, в которой будет предусмотрена и защита национальных меньшинств. Так как страна больше не стремится присоединиться к Румынии, одна из важнейших причин сепаратистских устремлений Приднестровской республики в основном отпадает. Все же Лебедь однажды снова заявляет, что 14-я армия не будет выведена, но ее штаб можно было бы перевести в Россию. 13 ноября 1994 года в интервью радио России он говорит, что российскую армию нельзя выводить из области, в которой она размещалась так много лет. Вместо этого она должна получить конкретные права и обязанности — например, обеспечение мира в регионе.

В конвенции, осуществляемой при содействии ОБСЕ, речь идет о мирной зоне и миротворческой роли российской армии параллельно с миросозидающей ролью (как, например, в Южной Осетии и Таджикистане). Тирасполь снова дает понять, что он был бы доволен гарантией автономии со стороны Молдовы в том виде, как она существует, например, между Татарстаном и Россией.

Лебедь делает свои заявления, не обращая внимания ни на реальную политическую динамику, ни на слухи вокруг его персоны, ни на провокационные действия Грачева. Так, министр в 1995 году посылает комиссию в Тирасполь. Руководство ею Грачев поручает генералу Кобецу. Однако Кобец вынужден подтвердить, что боеготовность 14-й армии отличная, и инспекция не обнаружила никаких недостатков.

С февраля 1995 года слухи об отставке или переводе Лебедя все больше распространяются. Становится известно, что Грачев настаивает на своем плане об изменении структуры 14-й армии, чему энергично противится Лебедь. 24 апреля Лебедь в интервью радио «Эхо Москвы» подтверждает, что он еще не ответил Грачеву, предложившему ему на выбор несколько постов: «Я не готов занять другое место, кроме моего теперешнего, каким бы оно ни было; следовательно, по всей вероятности, с вами говорит потенциальный пенсионер». Через четыре дня Лебедь неожиданно заявляет в интервью «Экспресс-Хронике», что он уйдет из армии и будет выставлять свою кандидатуру в Государственную Думу. «Именно министерство обороны решило это за меня, — поясняет он, — тем, что приняло решение расформировать 14-ю армию». 6 мая Лебедь говорит, что он не подавал заявления об отставке, но в скором времени объявит о своем окончательном решении. В тот же день министр обороны Грачев на пресс-конференции в Москве называет Лебедя «капризным мальчиком» и требует, чтобы Лебедь или слушался своих начальников, или оставил службу. Кроме того, обвиняет Лебедя в том, что он находится под влиянием политической группы, которая хочет с его помощью захватить власть.

12 мая Лебедь открывает пресс-конференцию причудливым сравнением: «Трудно плавать в соляной кислоте, если отрезаны ноги. Но не менее трудно служить в армии!». Этим открывается дискуссия, темой которой является окончательно утвержденная министерская директива о сокращении штата управления 14-й армии. Лебедь представляет ее как факт и говорит: «Это подобно обезглавливанию организма, который отлично функционирует. Поэтому я рассматриваю это как преступное предприятие большого радиуса действия, которое создает угрозу вооруженного конфликта в Молдове». Лебедь еще раз предостерегает, что осуществление плана угрожает стабильности в регионе и поэтому он не хочет его покидать, прежде чем здесь не будет политически гарантирован мир.

23 мая Лебедь появляется в Москве и выступает перед депутатами Думы. Он подтверждает свои опасения, что Молдова скоро будет выглядеть как Чечня, где идет кровавая гражданская война, если будет продолжаться осуществление планов по реформированию армии. О ее выводе можно говорить только тогда, когда будет найдено подтвержденное обеими сторонами политическое решение. Но, кажется, обе конфликтующие стороны в данный момент совсем не заинтересованы в переговорах. Он надеется, предостерегающе добавляет Лебедь, что оружие и боеприпасы 14-й армии не попадут в руки преступных банд, когда начнется хаос. Заслушав его выступление, парламентарии голосуют за резолюцию, в результате которой принимается решение: соглашение между Россией и Молдовой о выводе армии не ратифицируется; Приднестровье объявляется «регионом большого геостратегического значения для России»; парламент не одобряет вывод 14-й армии из региона; выдвигается требование, чтобы Лебедь продолжал выполнять функции командующего.

Позже депутаты предпринимают попытку убедить и президента придерживаться этой линии, уговаривают его признать Приднестровскую республику и открыть там русское консульство; кроме того, Дума принимает решение послать наблюдателя в Тирасполь на референдум о присоединении Приднестровья к Содружеству Независимых Государств.

Во время своего пребывания в Москве Лебедь узнает, что Грачев послал в Тирасполь еще одну инспекцию, которую на этот раз возглавляет гене-рал-полковник Бессмертный. Так как это происходит в отсутствие Лебедя, предполагается, что это должно настроить подчиненных против командующего. Но одновременно учащаются и поездки Лебедя в Москву, где он открыто предпринимает первые шаги, чтобы вступить на новую тропу. Лебедь принимает участие в конференции вновь созданной партии (Конгресс русских общин) и не делает тайны из своих симпатий к КРО.

Через неделю после заслушивания Лебедя в Думе, 30 мая 1995 года, Грачев принимает рапорт своего строптивого генерала. В нем Лебедь заявляет, что отказывается выполнять приказ министра о сокращении 14-й армии до небольшого «оперативного отряда» и предоставляет в распоряжение Грачева свой пост.

Для министра обороны, который настаивает на выполнении своего приказа, это подобно отставке. Сразу же прошел слух о якобы поданном Лебедем заявлении об отставке. Грачев пытается заглушить волнение, принижая личность и роль Лебедя: «Он совершенно обыкновенный генерал с политическими амбициями, отставка которого не является трагедией…». Но Грачев мог бы принимать решение об отставке Лебедя единолично, если бы генерал не занимал свой пост несколько лет. В то время как российские газеты обсуждают, чем на этот раз закончится «дуэль между формальным и неформальным руководителем российских вооруженных сил», российский президент не торопится принять решение в созданном для этого совете, состоящем из министра обороны Грачева, министра иностранных дел Козырева и его самого.

Прибыв 1 июня из Москвы в Тирасполь, Лебедь отвечает на вопросы журналистов: «Я, как и раньше, командующий 14-й армией. В настоящее время решение — за министром обороны».

Фактически президент остается единственной надеждой Лебедя. Ельцин явно колеблется в принятии решения. Так говорится еще 5 июня в канцелярии президента, пока к нему не прибыло «прошение об отставке». Политический инстинкт, к которому не примешивались личные мотивы, подсказывает Ельцину, что Лебедь не упадет при отставке, а молниеносно поднимется на волне еще более возросшей популярности и что на следующий год он может стать конкурентом на президентских выборах.

10 июня глава Совета безопасности Олег Лобов доставляет Лебедя военным самолетом в Москву. Он единственный служащий из оборонного ведомства, который выслушал Лебедя. Со всеми другими он в этот день не мог говорить. Осознав это, Лебедь оценивает перед друзьями свои шансы не выше, чем 1 к 4.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: