— Был у меня еще и конь, — Эрика в грустью вспомнила Карасика. — Хороший. А теперь нету.

— Жаль, — искренне посочувствовал лучник.

Дорога уперлась в каменную арку, за которой торчало несколько бревенчатых изб. А над аркой порхала, взмахивая крыльями и визжа, хвостатая сирена.

Эрика и Фолан выстрелили одновременно, и оба попали. Морская гадина рухнула за арку, взвыла и затихла. Из-под арки показался широкоплечий рыжеволосый воин в отороченной мехом охряной стеганке. Он улыбался, сжимая в руках громадный окровавленный меч.

— Фолан? — в голосе воина послышалось искреннее удивление. — Я был уверен, что ты погиб. Куда ты подевался? И… кто это с тобой?

Лучник вместо ответа поглядел в небо: на горизонте маячили несколько черных точек, приближаясь и увеличиваясь.

— Зайдем в избу, — предложила Эрика. — Ты, я так понимаю, и есть Хьялмар ан Крайт.

— Я, — охотно согласился рыжий. — В избу так в избу.

Но стоило двери закрыться изнутри, как Фолан набросился на товарища, словно тот был повинен во всех бедах Скеллиге:

— Дался тебе этот великан! Всю дружину положили…

— Не всю, — как-то неуверенно отступил Хьялмар. — Остались ты, я, Лейф и Виги.

Сын ярла указал на мертвеца, с осуждением взиравшего на гостей из угла хижины. Вокруг покойного расползалась лужа густой крови. Ард нечаянно вступил в нее, и тут же отдернул лапу, оставив в луже четкий след.

— Он мертв, — прикрикнул Фолан.

— Он просто без сознания, — развел руками Хьялмар.

— Дурак или прикидываешься? — не выдержала Эрика. — Умер он, разве не видно? Кровью истек!

На лице молодого воина читалось искреннее сожаление.

— Он поклялся на могиле предков погрузить этот меч в сердце великана! — Хьялмар отобрал у покойника внушительный полуторный меч, и приладил себе на пояс.

— Это был его последний поход, — Фолан склонился над умершим, и прикрыл ему веки.

Каждый, кто подходил к мертвому, обязательно наступал в лужу крови, растаскивая ее по всей избе и пачкая сапоги. Эрика устало опустилась на лавку. Под руку подвернулась недопитая бутылка с медовухой. Очень кстати.

— А где Виги? — лучник явно был не в восторге от Хьялмара и от всего похода в целом.

— Его утащил великан в свое логово, — признался сын ярла. — Ты же знаешь Виги, он всегда был… не в себе. Мы должны его отбить!

— Ага, — обреченно вздохнула Эрика, — вот мы втроем и собака. Против великана, который размазал по всему Ундвику херову гору народу. Это даже не забавно, Хьялмар.

— У нас нет выбора, — вздохнул рыжий. — Я не могу вернуться на Ард Скеллиг с позором. Скоро выборы нового короля, и я — один из претендентов на трон.

“Не дай бог, — подумала Эрика. — С таким королем лучше сразу выйти в море всем Скеллиге и утопиться под вой сирен”.

Рыжий Хьялмар был бесшабашен и красив. В памяти мелькнул смутный образ другого рыжебородого молодца, убившего чудовище одним ударом топора. Подробности Эрика вспомнить не могла, словно память подсунула ей обрывок давнего сна. Наверняка девицы от Хьялмара были без ума, и без сомнения, дружина готова была идти за ним в огонь, воду и пасть великана. Но такие горячие юнцы не вызывали у Эрики никаких чувств, кроме желания приложить ладонь ко лбу.

— Нам нужно выработать тактику, — от медовухи девушке стало значительно легче. — Пока нас трое, причем двое — лучники. Шкуру великана пробить тяжело, а значит, в открытый бой с ним вступать нельзя.

Фолан одобрительно закивал, но Хьялмар недовольно выпятил нижнюю губу.

— Если Виги жив, он нам поможет, — сын ярла судя по всему очень спешил присоединиться к вечно пирующим праотцам.

— Ключевое слово — если, — огрызнулась Эрика. Нянчиться с несдержанными самоубийцами ей совсем не нравилось. — От нас с Фоланом толку будет мало, если мы начнем стрелять — только разозлим Мыргыффа. Нужно дождаться, когда великан уснет, если он вообще спит, и… Фолан, поищи в окрестных домах что-нибудь, что может гореть. Подлость, конечно, по отношению к славному древнему Мыргыффу, так любящему тролльи загадки, но выбора у нас нет. Хьялмар, подай мне вон ту бутылку, пожалуйста. Да, пустую. Судя по обилию склянок на полках, тут жил пьяница. А это очень хорошо.

***

— Фосфор, сера и селитра, — пояснила Эрика нависшим над столом мужчинам. — И льняное масло. Нам везет, господа.

Хьялмар от безделья места себе не находил — то порывался в одиночку пойти на великана, то переживал о судьбе пленного Виги. Зато Фолан живо заинтересовался химическим процессом, и даже вызвался принимать в нем непосредственное участие.

— И вот это взрывается? — он с сомнением поглядел на маслянистую жидкость в бутылке.

— Да, — Эрика медленно поставила “бомбу” в сундучок. — Если будешь под руку болтать, то взорвется прямо здесь, и у великана на ужин будет рагу из человечины… с собачатиной.

Фолан послушно умолк и отодвинулся.

Эрика вполне отдавала себе отчет в том, что ее затея вряд ли увенчается успехом, и что скорее всего все они погибнут, но игра стоила свеч. В конце концов, она не какая-нибудь кисейная барышня, падающая в обморок при виде летучей мыши, и рядом нет опытного ведьмака, способного чуть ли не в одиночку расправиться с великаном. А значит, придется рисковать. Не отплывать же с Ундвика с позором, в самом деле.

— Все готово.

Эрика бережно закрыла сундук, положив на бутылки длинный промасленный шнур. Насчет горючей смеси она была уверена — Геральт не раз при ней мастерил свои бомбы, а насчет шнура не особо, даже после проведенного на дворе испытания. Там шнур горел отменно, и ровно столько, сколько требовалось, чтобы отойти достаточно далеко. Но оставалось множество всяких “но”: если великан будет бодрствовать или проснется не вовремя, или они не успеют чиркнуть огнивом… Что ж, тогда у Хьялмара будет шанс завалить Мыргыффа в одиночку, мечом безвременно почившего Лейфа.

Солнце клонилось к закату, когда трое людей и собака остановились у скальной расщелины. Из недр горы потянуло холодом, гнилым мясом и кровью. Леденящий душу храп доносился даже сюда — Хьялмар был прав, на закате Мыргыфф почивал, обожравшись человечины, или что он там жрал…

— Осторожно, — сын ярла указал на высохшую кость, хрустнувшую под сапогом. — Один неверный шаг, и ты его разбудишь.

Лаз оканчивался широким залом, усеянным обломками кораблей, ржавыми цепями, якорями и костями. Великан спал прямо на земле, заходясь ревущим храпом, и вонял похлеще горного тролля.

— Эй! Выпустите меня! — раздался надрывный шепот из криво сколоченной клетки. — Пока он не проснулся!

Виги, с головы до ног закованный в броню, вцепился в доски. Вид у пленника был шальной, словно те самые сушеные грибы его не отпускали ни на минуту.

— Ключ должен быть где-то здесь, — Фолан огляделся по сторонам. — Может, в сундуке?

Сундук стоял у дальней стены, на ледяном крошеве, одинокий, покрытый инеем. Эрика вздохнула, отдала Фолану рог.

— Я попробую, — серьезно сказала она. — Если он проснется… Взрывайте его к чертям!

Она ненадолго закрыла глаза, чтобы настроиться. Тело помнило, как ступать, как двигаться, как прятаться в тени. Шаги были легки, и почти неслышны, пока под ногами вместо сухого камня не оказался лед. Эрика обернулась. Великан спал, и если его не разбудил шепот Виги, не разбудит и тихий скрип под ногами непрошеного гостя.

Шаг, еще один. Весь мир превратился в натянутую струну, коснись — и зазвенит, и обрушится. Храп великана показался ей вдруг едва слышным по сравнению с жутко скрипящим под ногами снегом и льдом. Она протянула руку, чтобы поднять крышку сундука, и вдруг великан замолчал. Эрика не могла видеть, что происходит у нее за спиной, а обернуться не хватало смелости. Мгновение показалось вечностью. Она замерла на месте, как ледяная статуя, а в голове вертелось только одно — зачем все это? Ради чего это всё?

— Ыфрррр, — снова захрапел великан.

Сердце снова затарахтело, как сумасшедшее. Эрика медленно подняла крышку. Ключа в сундуке не было.

Она развернулась к мужчинам, выразительно разведя руками. Хьялмар покачал головой, Фолан нахмурился. Виги выругался. А великан перевернулся на брюхо и засопел еще громче. За ним показался еще один сундук. Эрика вздохнула, постояла немного на месте, и пошла — медленно, не отводя глаз от спящего Мыргыффа. Чудовище громогласно храпело, раскрыв желтозубый рот.

Эрика прокралась мимо него, в двух локтях от громадной синей ручищи. Такую кожу не то что мечом — ее секирой не разрубить, каменная. И вряд ли “бомб” хватит, чтобы причинить великану хоть какой-то вред. Нет, с Ундвика надо бежать. Спасать Виги и уносить ноги.

Ключ размером с мужскую ладонь, ржавый и старый, оказался в сундуке среди вороха разных вещиц. Были тут и человеческие кости, и ржавая кольчуга, и девичий обруч — золотой, с выпавшими камнями. Эрика не долго думая сунула обруч за пояс — лишние деньги еще никому не повредили, а великан без женских цацок уж как-нибудь обойдется.

Путь обратно к клетке показался короче раза в три: Эрика наступала на свои же следы. Виги едва не подпрыгивал от нетерпения, Ард переминался с ноги на ногу, а Фолан и Хьялмар на всякий случай осторожно поставили у входа сундук с горючей смесью и вытащили промасленный шнур.

Эрика открыла замок на клетке сама, но Фолан помог ей придержать цепи, чтобы не звякнули, упав на каменный пол. Пленник радостно похлопал спасительницу по плечу, затем лихо вынул из ножен опасно сверкнувший клинок и попер на великана. Все замерли, оторопело провожая взглядом Помешанного.

Весь план покатился к собачьим чертям из-за одного сумасшедшего Виги.

Безумец подошел к великану вплотную и занес ногу для удара.

— Ящик сюда, — взял командование на себя Хьялмар, поджигая промасленную тряпку в горлышке бутылки. — Лучше бы мы оставили Виги в клетке! Эрика, забирай собаку и уходи, тебе тут делать нечего.