— Да? — я скептически подняла бровь.

Эринг смутился и спрятал револьвер за спину. Вмазать кому-нибудь по физиономии он всегда не прочь, а вот стрелять не любил.

— Ну вот, а ты не верила в призраков! — нашелся он.

— И теперь не верю, — дернула плечом я.

— Сама же видела! — Эринг подошел к окну и подергал запертые на ночь ставни. Щеколда держала крепко. Пришлось повозиться, чтобы распахнуть створки.

— Вовсе нет! — отрезала я. — Это мог быть розыгрыш или галлюцинация.

— Не поверишь в реальность, пока не пощупаешь? — тон Эринга был почти сочувствующим.

— Пока не вскрою, — поправила я.

— Ну-ну, — проговорил он, потрепав меня по плечу. — Ладно, что теперь делать будем?

Я заставила себя глубоко вздохнуть. Эринга не переделаешь, не стоит и пытаться. Так какой смысл ссориться?

— Давай поищем кофе? — предложила я примирительно. — Надеюсь, у госпожи Анхильд он найдется. А потом я надеру уши йотунским 22 шутникам!

— Регина! — он нахмурил брови. — Не ругайся, ты же дама.

— Хм, — только и сказала я.

Жаль, что он не знаком с моей тетей Хельгой.

«Регина, детка, — говорила она, выдыхая табачный дым ровными колечками, — у тебя крайне скудный лексикон!»

И выдавала тираду, после которой мне оставалось лишь посыпать голову пеплом.

На кухне госпожи Анхильд нашелся и кофе, и дорогой тростниковый сахар, и немалый выбор специй.

Пока приятель колдовал у плиты, я клевала носом над тарелкой с остатками вчерашнего ужина. Чего у Эринга не отнять — он отлично готовил и не считал это зазорным.

Амунди нам не мешал. Он не пил кофе, обходясь чуть теплой водой с лимоном и медом. Утреннюю порцию сего дивного напитка он уже употребил и теперь разминался на свежем воздухе. Надо думать, девицы уже сбежались поглазеть со всей округи, несмотря на ранний час. Даже я временами косилась в окно, любуясь рельефной мускулатурой констебля.

— Регина! — Эринг со стуком поставил передо мной чашку. В голосе его звучало некоторое раздражение.

— А? — откликнулась я, принюхиваясь к ароматному пару. Констебль тем временем принялся делать повороты корпуса, и на некоторое время о кофе я позабыла…

— Хватит глазеть на Амунди! — повысил голос Эринг.

Я усмехнулась, взглянув на него. Как же, любуются не им, таким замечательным и великолепным!

— Я не прочь поглазеть и на тебя, — проговорила я, отпив кофе. — Не хочешь размяться?

Чуть поморщилась (вечно Эринг переслащивает!) и протянула руку за печеньем.

Он одним глотком осушил свою чашку. И отправился на улицу, на ходу снимая рубашку. Я улыбнулась — тетя права, мужчины как дети! — и принялась завтракать, с удовольствием поглядывая на обнаженные торсы полицейских.

Зрелище внушало. Эринг, быстрый и гибкий, походил на выдру. Амунди напоминал медведя, обманчиво флегматичного и неповоротливого.

Несмотря на то, что над горами уже посветлело, поселок будто вымер. Лишь недовольно мычала в загонах скотина, которую давно пора было обиходить. В этой тишине чувствовалось что-то зловещее. Прямо затишье перед бурей.

И она грянула. По улице бежал мальчишка, отчаянно размахивая руками. Подскочив к Эрингу, он начал сбивчиво что-то объяснять.

Я бросилась наружу.

— …обломки на берегу! — закончил мальчишка, едва не подпрыгивая от возбуждения.

Эринг хмурился, натягивая рубашку прямо на влажное от пота тело. Отрывисто спросил:

— Тело не нашли?

— Нет, — помотал головой мальчишка. — Сестра его говорит, ни вещей, ни денег не взял.

— Что случилось? — вмешалась я.

— А, Регина, — обернулся мрачный Эринг. — Это не по твоей части. Слышала же, тело не нашли.

— Да чье тело? — рассердилась я. — Скажи толком.

— На берегу обломки лодки Кари. Судя по всему, она горела. Пока неизвестно, выжил ли он сам.

— Понятно, — коротко кивнула я. Под ложечкой неприятно засосало. События неслись вскачь, не давая толком обдумать. — Погоди, я возьму свой саквояж. Вдруг пригодится.

— Давай, — Эринг с досадой стукнул кулаком по притолоке и прошипел ругательство.

Мальчишку словно прибоем смыло.

Я спустилась вниз по ступенькам. Поморгала, давая глазам привыкнуть к тусклому освещению. Тут же захотелось хорошенько их протереть. Погреб был пуст!

На соленья и варенье никто не позарился, мои вещи также оставались в полной сохранности, однако телом Ханзи даже не пахло! В буквальном смысле — запах разложения уже выветрился. Следовательно, труп забрали давно.

— Эринг! — позвала я сдавлено. Сообразила, что слышать меня он не может и, подхватив саквояж, птицей взлетела по лестнице. Повторила уже во весь голос: — Эринг!

— Ты чего кричишь? — поинтересовался он. Подал руку, помогая спрыгнуть с высокого порожка.

— У нас украли труп! — проинформировала я едко.

— Как?! — Эринг вытаращил глаза. — Постой. Замок? Заклятие?

— В целости и сохранности, — я развела руками. — Сам посмотри.

Эринг склонился над дверью. Я с трудом подавила желание расчесать пальцами встопорщенный хохолок на его голове. Вечно он лохматый ходит!

— Ты права, — растерянно признал он, распрямляясь. — Слушай, как это вообще можно провернуть? Мысли есть?

Я покачала головой. Вскрыть дверь настолько чисто, чтобы не оставить следов взлома на замке и не потревожить охранное заклятие, сумеет далеко не всякий вор.

— У меня есть, — глухо сообщил Амунди.

Эринг стремительно повернулся к нему.

— Констебль?

Одного этого слова хватило, чтоб Амунди сгорбился и опустил плечи.

— Это я виноват, — через силу произнес он, сжимая пудовые кулаки. — Я отлучался. Минут на десять. Меня позвал мальчишка. Сказал, тот эриль хочет поговорить. Я сдуру пошел. Там никого не было.

— Понятно, — сказали мы с Эрингом хором. Переглянулись и он жестом предложил говорить мне.

— Вы отошли ненадолго, кто-то в это время вынес труп. — Начала я задумчиво. — Мы же не проверяли, на месте ли он, просто заперли дверь. Констебль, кто из мальчишек вас позвал?

— Племянник мэра, — ответил он. — Вы вроде с ним разговаривали. Я подумал, вы его попросили позвать.

— А почему мне не доложили? — поинтересовался Эринг резко.

— Так о чем? — пожал широченными плечами констебль. Его надбровные дуги валунами столкнулись на переносице. — Ничего же не было!

— Ладно, — Эринг махнул рукой и отвернулся. — Потом поговорим. Мы с Региной сейчас на берег, а ты найди мальчишку.

— И эриля, — подсказала я. — Слишком часто он мелькает.

— И эриля, — согласился Эринг. — Приступай!

Ничего интересного на берегу не нашлось. Несколько обгоревших обломков, обрывки сети Кари и его шляпа. Наш проводник клялся, что вечером селяне видели над морем пожар.

— Ладно, — в конце концов хмуро сказал Эринг, убедившись, что больше ничего выжать не удастся. — Может тот пацан что-то скажет. Кстати, надо бы к Бирте заглянуть.

— Ты и займись, — предложила я насмешливо. — Ты же умеешь обаять девушку.

Он укоризненно посмотрел на меня:

— Регина, ну что ты такое говоришь!

— Правду, — пожала плечами я. А ресницами-то как хлопает!

— Ладно, давай лучше обсудим версии. — Он оглянулся на навострившего ушки мальчишку и жестом велел ему бежать впереди. — Если тело украл Кари, то вопрос: зачем?

Я пожала плечами.

— Это просто. Хотел похоронить по всем правилам. В сказках нехорошие трупы сжигают. — Я повысила голос, не давая Эрингу вставить коронное: «Ты же не веришь в призраков!». — Главное, что в это верит Кари. Кстати, выходит, Кари причастен к смерти друга. Иначе не боялся бы его мести.

— Согласен, — подумав, кивнул Эринг. — Это он похитил труп.

— Спросим у Анхара.

И прикусила язык, чтобы не ляпнуть: «Если он еще жив!»

Мальчишка оказался не только жив, но и весьма боек. На Амунди он косился со смесью неприязни и восхищения, а на нас с Эрингом — с вызовом. За спиной у констебля толклись взволнованные селяне во главе с мэром и его супругой.