Она спокойно натянула свою пижаму и тихо, чтобы не разбудить Трам, забралась в койку. Она еще слышала тихий разговор Пол и Данкирка. Одна ее часть стремилась узнать, о чем они там беседуют, а другая злая часть проглотила это любопытство и заменила его холодной определенностью. Если голографическая головоломка Маллета является наказанием, то он увидит, что его решение оказалось слишком мягким – ядовито подумала она про себя. Однако даже эти мысли не могли скрыть сильного разочарования, какое чувствовала Кэтрин по отношению к себе. Прокручивая прошедшие события в голове, раз за разом, она уснула только на рассвете.

С яркой вспышкой планета взорвалась.

– Черт возьми! – закричала Кэтрин, наблюдая как гигантские куски взорванной планеты пролетают в разные стороны мимо ее обзорного экрана. – Я отслеживала все показания. Ни были в пределах нормы, что же случилось в этот раз?

Пол стояла поблизости с хмурым лицом и подергивающейся рукой. Она считывала показания сенсоров. Так, командование планетарной подстанции не подтвердило частоту передачи данных. Затем геотермальные уровни старались скомпенсировать колебания до безопасного уровня, но вышли из строя. Система безопасности отключилась, так как координирующий процессор не получал достоверных данных – голос Пол приобрел виноватый оттенок и она повернула хмурое лицо к Кэтрин – и в конце концов он не смог поддерживать свою позицию – сказала она почти извиняющимся тоном.

– Это не то. Компьютер. Остановить программу.

Осколки планет и вся обстановка застыла.

– Маллет сказал, что это головоломка. Здесь где-то явно есть подвох, я должна думать нестандартно.

Кэтрин стояла около центральной консоли отдела вооружений звездного корабля Аргонавт. В действительности весь интерьер корабля был смоделирован голодеком Академии Звездного Флота. Они с Пол вот уже два часа сидели в голодеке, пытаясь разрешить шараду Маллета, но пока безуспешно.

Это было препротивнейшей программой Академии «Станция регулирования гравитации Эпсилон» известной как СРГЭ или «Скользкий» тест. Сценарий был простым. Вот как описывал его компьютер: «Вы техники научного отдела корабля Аргонавт, находящегося на орбите планеты Эпсилон 1, класса М с развивающейся гуманоидной цивилизацией и населением 3,76 миллиарда. Поля Гаусса в ядре планеты стали нестабильными, что может привести к активной сейсмической, вулканической активности и угрожает уничтожением цивилизации. Ваш офицер по науке разработал план, согласно которому ядро Эпсилона 1 стабилизировалось с помощью силового экрана, создаваемого бортовыми генераторами деформации и сетью поверхностных станций.

Ваша задача как начальника стабилизационной команды состоит в контроле сдерживающего поля и координации наземных и бортовых излучателей. От ваших усилий зависит, стабилизируется ядро или нет. Удачи!

Все это выглядело достаточно простым для Кэтрин, пока она не глянула на диаграммы мониторинга процессов. Основываясь на обмене данными практически на световой скорости с дюжиной планетарных станций компьютер судна класса «Миранда» рассчитывал процесс стабилизации. Обмен данными по сотням параметров был практически полностью синхронизирован, а ведь существовали тысячи переменных величин, от изменения которых могла начаться грандиозная катастрофа, влекущая за собой гибель миллиардов людей в течение нескольких минут.

Теперь, после четырех попыток у Кэтрин в активе имелось 15, 04 миллиарда смертных случаев было ясно видно, что она с завидным постоянством где-то ошибается.

– Компьютер, запустить Скользкий тест заново, пропустить вводную часть и начать с процесса стабилизации –скомандовала Кэтрин.

Компьютер любезно отозвался, и рубка замерцала. Когда световая рябь прошла, все выглядело точно так же, кроме показаний сенсоров, да изменившейся картинки на обзорном экране, демонстрирующем теперь синюю, покрытую облаками планету внизу.

Пол все это время сидела без дела рядом с Кэтрин, готовая исполнить любое ее приказание, как командира группы. Но, в данной ситуации, ей, похоже, досталась роль Диасоманской невидимки. Кроме того, она до этого не разлучалась с Трам так надолго, и это начинало чувствоваться. Теперь же мало того, что ее рука начала дергаться от напряжения, так и ее, обычно оптимистическое настроение стало резко перерастать в депрессию.

– Так что же я должна сделать? –Рискнула спросить она

– Как только я пойму, что от нас требуется сделать, я тебе скажу – пробормотала Кэтрин, скользя взглядом по данным сенсоров.

Пол, возможно, еще что-нибудь бы ответила, да только это было бесполезно – Кэтрин ее не услышала бы. Ее пальцы молниеносно пролетали по сенсорам управляющей консоли, устанавливая необходимые параметры контроля за изменяющимся ядром планеты.

Работая с процессом, который мог изменяться быстрее, нежели человек способен его отследить, Кэтрин была уверена, что лучшим решением вопроса будет попытка предусмотреть, что может пойти не так и соответственно подготовиться. Она откалибровала канал между кораблем и базовыми станциями и отрапортовала на мостик: «Эмиттер-контроль готов».

– Принято, эмиттер-контроль – донесся из коммуникатора голос офицера по науке – инициируем процесс стабилизации. «Инициализация процесса стабилизации Джэйнвэй точка пять».

Поток данных с сенсоров, стал еще более быстрым и объемным. Она контролировала показания приборов и корректировала потоки энергий со всей скоростью, на какую была способна.

– Эмиттер-контроль, подстанции три, семь и двадцать вышли из строя и отключились, геотермальные уровни на критической отметке – донесся голос из коммуникатора – немедленно компенсируйте энергопотоки!

Пот уже бисером украшал брови Кэтрин, и периодически попадал ей в глаза, когда она успевала моргнуть между бешеным ритмом считывания и контроля поступающих данных.

– Да, да – откликнулась она, отчаянно пытаясь уменьшить количество сверкающих тревожными сигналами красных огней на панели управления. Слишком большой объем контроля для одного человека за раз!