— Нет! — испугалась Маред. — Я… не могу. Изабель, мне… очень жаль… Правда, я не могу.

Она лихорадочно придумывала достаточно убедительную отговорку, поражаясь самому факту такого внимания от тье Кармайкл. Сказать, что больна? Но Изабель может случайно увидеть ее в Лундене…

— Я уже обещала! — выпалила она. — Я… гощу у знакомых. И как раз завтра они тоже устраивают пикник. Я… мне очень-очень жаль, честное слово…

— О, и в самом деле… — огорчилась Изабель, у нее даже голос дрогнул, но тут же тье Кармайкл воспряла духом. — Хотя это ведь значит, что завтра ты повеселишься? Тогда я не буду сожалеть! А на следующий пикник мы обязательно поедем вместе, хорошо? Я тебе позвоню! И мое предложение насчет платьев… ты же понимаешь, оно в силе! Все, милочка, желаю приятного отдыха!

— Взаимно… — ошеломленно сказала Маред отключившемуся фонилю Изабель.

Вот это да… Изабель Кармайкл предлагает ей… дружбу? Ну, хотя бы общение… Как странно. Хотя если матушка Изабель действительно сочла Маред подходящим знакомством для взбалмошной дочери, это кое-что объясняет. Не иначе, хочет, чтобы Изабель проводила время в компании кого-то порассудительнее, чем такие же ветреные девицы из ее обычного круга. Но странно, Изабель вроде бы искренне обрадовалась, узнав, что Маред уже приглашена. Только неизвестно — чему? То ли и вправду желает ей повеселиться, то ли довольна, что навязанная компаньонка не приедет. Но ведь пригласила ее Изабель сама! Еще в тот проклятый вечер… А, да что об этом думать! Положим, купить платье она могла и сама, все равно придется ехать к модисткам, выполняя распоряжение лэрда, но как отпроситься у него на пикник? И что она будет там делать, никого не зная и вовсе не желая и не умея развлекаться. И вообще, у нее дело! Тендер!

Она потянула вычислитель, пристраивая его на коленях, и тут в памяти так ошеломляюще вспыхнуло одно за другим, что Маред даже зажмурилась. Тендер-контракт-Монтроз! Вкус поцелуя с привкусом бренди, запах кожаной обивки и одеколона Монтроза в салоне «Драккаруса», речная сырость, жесткие и нежные пальцы на коже Маред… И картинкой — багровый след на коже Монтроза, как раз между плечом и шеей! Сглотнув, Маред выдохнула воздух, ставший в горле плотным комком. Хватит! Не ее забота, кто так страстно целует лэрда стряпчего! Но неужели его фаворитка? Эта шелково-фарфоровая куколка? Быть того не может… Но тогда…

Маред с силой стиснула виски ладонями, встала, пошла в ванную. Долго плескала в лицо холодную воду, потом посмотрела в зеркало. Щеки почти вернулись к нормальному цвету, а вот глаза выглядели какими-то больными.

«Глупости, — устало сказала она себе. — Может, и фаворитка. Как ее там… тьеда Флория Бёрнс. Тебе-то что? Лэрд не обязан отчитываться в своих поступках и предпочтениях. Во всяком случае, не тебе. Ты даже не фаворитка, а просто купленная вещь. И вообще, уж не собираешься ли ты ревновать? К Монтрозу?! Дура…»

Вернувшись в комнату, она снова подтянула вычислитель, запретив себе думать о чем-то, кроме работы, и все, наконец, пошло как надо. Суббота пролетела. День, вечер… Дважды или трижды приходила горничная, но Маред отказалась спускаться в столовую, и обед, а затем чай и ужин ей подавали в комнату. Она торопливо ела и снова утыкалась в экран. Отрываться от тендера не хотелось. Это тоже был контракт, но настоящий, а не позорная лицемерная сделка, как с Монтрозом. Достойная работа, немыслимо интересная.

Когда в глазах зарябило и началась резь, будто песку насыпали, Маред с сожалением закрыла документ, приятно удивившись, сколько сделала, оказывается. Потушила свет, вытянувшись на постели, укрылась одеялом, привычно завернувшись в него и обняв край, закрыла глаза. Перед веками мелькали цифры, столбцы, буквы… Маред соскользнула в это море данных, отдаваясь их теплой дружбе и уверенности, задышала ровнее. Успела подумать, что впереди целых два дня без Монтроза, так что можно будет сделать еще больше — и уснула.

* * *

«Вот любопытно, — подумал Алекс, задумчиво оценив покрасневшие глаза Маред, — а она вообще заметила, сколько прошло времени? Не похоже…»

Оторвавшись от вычислителя, тье Уинни глянула на своего работодателя, как на пустое место и снова нырнула в работу. Алекс посмотрел на склоненную голову с тугим пучком волос, бегающие по клавишам пальцы — и вышел. Принял душ, переоделся в домашний костюм, спустился вниз. Эвелин подтвердила, что за выходные гостья выходила из комнаты всего несколько раз, да и то в ванную комнату. И сегодня, приехав из города, сразу ушла к себе. Даже к столу не спускалась. Впрочем, сейчас милэрд дома, так что, возможно…

— Да, мы будем ужинать вместе, — кивнул Алекс. — Я сам ее приглашу.

В дверь пришлось постучать трижды, прежде чем из-за нее послышалось недовольное:

— Войдите!

— Вообще-то, я только что заходил, — сообщил Алекс, усаживаясь в свободное кресло у стола. — Не знаю, правда, заметили ли вы?

Сидящая на кровати Маред растерянно поморгала, подняла голову и недоуменно посмотрела на Алекса.

— Значит, не заметили, — улыбнулся он. — Ужин ждет вашего присутствия, тье. И я тоже, поскольку чрезвычайно соскучился.

Встал, шагнул вперед и остановился, будто натолкнулся на преграду. Девчонка смотрела… непонимающе. С такой искренней растерянностью, словно не осознавала, кто перед ней. Потом, снова поморгав, молча кивнула, с тоской покосившись на раскрытый вычислитель. Это уже начинало раздражать. Трудолюбие трудолюбием, но кое-кто здесь не только ради собственного удобства.

— Жду вас внизу, — сухо сказал Алекс и вышел.

Спустившись, он уже через пару минут недоумевал, почему разозлился. Словно раньше не знал, что Маред сосредотачивается на работе, забывая обо всем. Злиться на это — глупо. Но поговорить следует, и сегодня же. Девочка должна понять, что… «Собственно, а что она должна понять? — оборвал свое же возмущение Алекс. — Ведь этой увлеченностью она тебе и нравится. Просто ты обиделся, что прошло три дня, а девчонка тебе не просто не рада — она бы от тебя на край света босиком сбежала. Но разве ее отношение для тебя новость? Чего иного ты ждал?»

Вздохнув, он велел Эвелин подавать ужин, сообщив, что гостья сейчас спустится. Да, она очень увлечена служебными делами… Чрезвычайно переживает о карьере. И действительно, через пару минут Маред появилась в столовой. Села за стол, согласилась с «его светлостью», что погода сегодня просто превосходная, а спаржа в сливочном соусе замечательно удалась. Впрочем, ела эту самую замечательную спаржу с несчастным видом кролика, приглашенного на ужин к удаву и раздумывающего, не он ли здесь главное блюдо. Потом так же, с опущенной головой, воспитанно поблагодарила и улизнула. А в коридоре наверху, когда Алекс ее догнал и тронул за плечо, замерла, едва дыша.

— Устали, тье? — понимающе спросил Алекс, открывая перед ней дверь собственной спальни. — Ну-ну… Надеюсь, на меня у вас силы остались?

Ступив следом, удержал за плечо, развернул к себе и прижал девушку к стене у двери. Положив ладони ей на плечи, раздвинул коленом ноги Маред под платьем, потерся бедром и приподнял подбородок пальцем, чтобы заглянуть в лицо. Девчонка беззвучно ахнула, дернулась, в глазах вспыхнуло возмущение.

— Доброе утро, — сообщил Алекс и поцеловал ее, с удовольствием ощущая, как напрягаются в попытке сопротивления мягкие нежные губы.

С сожалением оторвался, глянул в яростно горящие глаза, улыбнулся, приподняв бровь.

— Вечер, ваша светлость… — процедила Маред, не отбиваясь, но привычно каменея всем телом.

— Неужели вы заметили? Я поражен! Много успели сделать?

— Много!

В голосе звенели обида и вызов, но это было куда лучше того измученного погружения в себя, которое застал Алекс.

— Показывайте, — велел он, окончательно отпуская девчонку, отходя и присаживаясь на кровать. — Если, разумеется, это не коммерческая тайна.

— А если тайна? — с тем же вызовом, но чуть более спокойно буркнула Маред.