От возмущения она глубоко вздохнула, и чуть побаливающая после утренних процедур грудь отозвалась нытьем.

— Тье Уинни, — утомленно отозвался лэрд, — вам стоит внимательнее читать, что вы подписываете. В вашем контракте есть пункт, что работодатель имеет право получать сведения о здоровье сотрудника, кроме оговоренных случаев.

— И… каких же?

— Способных скомпрометировать. Беременность, половое бессилие, непристойные болезни, что-то еще… ваш случай точно не из них, поскольку воспаление легких подорвать репутацию не может. Вы читали свой контракт?

— Да, — пристыженно буркнула Маред. — Но я не помню… Простите.

— Ничего, я понимаю твое недовольство, — после паузы отозвался лэрд. — Но совсем не контролировать, что с тобой происходит, я не могу. И ты сама на это согласилась.

— Исключительно в постели. А остальное — не ваше дело, милэрд.

— Твои сложности со здоровьем определенно мешали постели, — холодно заметил лэрд, сворачивая на дорогу к Мэейд Вэл. — Вы ведь из-за них так быстро уставали? Маред, не будем ссориться. Извините.

— Лучше обещайте, что не будете… — Маред замялась, пытаясь выразиться учтиво.

— Совать нос в ваши дела? — безошибочно угадал ее мысль Монтроз. — Извините еше раз, но непременно буду. В том объеме и тогда, когда сочту необходимым. Вы феноменально не умеете доверять людям, а это серьезный недостаток для юриста.

— Неужели? А я полагала — наоборот, — съязвила Маред, старательно утыкаясь взглядом в переднее окно мобилера.

— Следует знать, кому, когда и как доверять, — все так же бесстрастно ответил Монтроз. — Я говорил с тьедой Жаклин Форс о том, что случилось. Она понятия, кстати, не имела, что Кормак собирался убрать вас с дороги, но речь не о том. Вы слишком замкнуты, Маред. Это плохо для любого человека, но для стряпчего еще и непрофессионально, потому что первый объект нашей работы — люди, а бумаги — уже второй. Те, кто считает иначе, успеха не добиваются, потому что бумаги пишутся людьми.

— То есть мне следовало подружиться с тьеном Даффи? — зло отозвалась Маред.

— Нет, — голос Монтроза был все так же спокоен. — Вас следовало поговорить о тендере с кем-то еще. Желательно с тем, кто в нем не был заинтересован. Тье Эстер, например, точно не отказала бы вам в небольшой консультации, рассказав про выдержку из текста, эмблему конторы и прочие мелочи заранее, не в последний день. А будь у вас запас времени и полностью готовый проект, Даффи было бы куда труднее.

Спорить было не с чем, и Маред просто замолчала.

— Маред, — через минуту заметно мягче сказал лэрд. — Я не говорю, что вы неправы в своем настороженном отношении к людям. Но все они разные и зачастую непредсказуемые. Я сам доверял Кормаку Даффи, просто потому что не было причин для обратного. Доверял в разумных пределах, понимаете? Но совсем обойтись без людей нельзя. Наша жизнь и работа стряпчих — это сотни связей, иногда настолько незаметных, что мы даже не понимаем, когда и как они работают. Какие-то двери открываются сами, а в иные нужно стучать. И открывать другим, если они стучатся. Попросить помощи — это не признак слабости, это просто еще одна нить между людьми, иногда очень важная.

Маред молчала, опустив голову. Все это было верно, только вот на практике получается, что ей самой следует просить помощи у лэрда Монтроза. А тогда есть шанс удавиться на другой ниточке, потолще, что тянется от Чизхолма. Потому что даже захоти лэрд помочь ей в благодарность за признание, уберечь ее репутацию он не сможет. Отправить снимки в газеты и по адресатам — дело пары часов, и стоит Маред не выполнить распоряжение шантажистов…

Они почти доехали до Мэйд Вэл, дорога здесь была гораздо пустынее, и Монтроз неожиданно спросил, нарушая тишину:

— Хотите повести мобилер?

— Да! — выдохнула Маред, цепляясь за возможность отвлечься от тяжелых мыслей.

— Хорошо, — улыбнулся лэрд, останавливаясь у обочины. — Только сначала еще кое-что. Я хотел подождать до дома, но, надеюсь, вы не будете в претензии. Взгляните на заднее сиденье.

Маред оглянулась. На бежевой коже пятном идеальной формы чернел новенький вычислитель. Маред заялась, понимая, что и отказаться вроде бы нельзя, но и принять…

— Прежде, чем вы скажите очередное «нет, благодарю», — продолжил Монтроз, — пожалуйста, просто включите его и посмотрите. Я прошу.

Просит? Лэрд Корсар? Маред неловко потянулась за вычислителем, снова села, устроив плоскую коробку корпуса на коленях. Включить и посмотреть… Значит, там что-то записано? Маред внезапно похолодела, соотнеся речь о доверии и то, что можно увидеть на экране. Неужели… Монтроз узнал про снимки Чизхолма?

С бешено замолотившим сердцем она раскрыла устройство и нажала кнопку. Экран засветился. Да с чего она вообще решила, что это подарок? Лэрд и слова такого не сказал. Экран не совсем чистый, какие-то значки уже есть… Маред с трудом сглотнула. «Рефераты», «Дипломы», «Контрольные работы и сочинения». «Архив»… Не веря глазам, она нажала нужные кнопки, едва попадая по ним пальцами. Камерографии! Ее камерографии! Умное устройство листало их, как настоящие распечатанные снимки, будто щеголяя своими возможностями. Ее родной дом, отец с друзьями, Эмильен…

— С днем рождения, Маред, — негромко произнес рядом Монтроз. — Не знаю, сколько удалось восстановить. Но все, что поддавалось восстановлению, точно здесь.

— Я… — прошептала Маред, пытаясь сказать что-то, хоть что-нибудь. — Я забыла…

— Что у вас сегодня день рождения? — так же тихо и мягко сказал лэрд. — Ничего, это бывает. Знаете, Эвелин приуготовила праздничный обед и какой-то совершенно особенный торт. Сказала, что если я закажу в кондитерской, она будет оскорблена до глубины души. И я не зря спрашивал про купание в реке, потому что если вам нельзя, мы устроим обычный пикник. Подозреваю, что в понедельник вас поздравят и в конторе, так что нужно будет купить коллегам угощение, но это уже мелочи. Маред? Маред, ну что вы, право…

— Благодарю, — прошептала Маред, изнемогая от радости, отравленной виной за свое молчание насчет Чизхолма. — Благодарю вас… Вы не представляете…

Слегка повернувшись, она подняла глаза на Монтроза, чувствуя, что еще чуть — и сама не знает, что сделает. Расплачется, признается во всем… Нельзя…

Но Монтроз уже с привычной ласковой небрежностью проведя ладонью по ее волосам, первым отвел взгляд, бросив:

— Ну все, девочка, все… Не стоит. Садитесь-ка лучше за руль.

И вышел из мобилера.

Глава 9 О слабых местах и различных неожиданностях

Кормак Даффи появился в «Альбионе» ровно к назначенному времени. Подошел к заказанному Алексом столику, поклонился. Алекс кивнул в ответ на его сдержанное «Добрый вечер, ваша светлость», сел удобнее. Плечи ныли: днем он дал себе изрядную нагрузку в гимнастическом зале особняка, выгоняя внезапное желание валяться с книгой в постели, встав, самое раннее, к обеду. С настроением творилось что-то неладное, и Алекс, прекрасно понимая, что просто избегает Маред, решил сегодня остаться на ночь в клубе: проверить финансовые отчеты и заодно показать Анриетте камерографии с Виктором Корриганом.

— Как вам нравится «Альбион»? — решил начать Даффи со светской беседы. — Вы, кажется, предпочитаете ресторацию «Азимут»?

— Явно предпочитаю, — подтвердил Алекс, окидывая взглядом вычурно-роскошный зал. — Одно радует: их кухня замечательно соответствует моменту.

— Это как? — настороженно поинтересовался Кормак.

— Ах, не берите в голову, — лениво махнул Алекс. — Моя личная ностальгия, как говорят франки.

Взяв меню, он решил дать «Альбиону» возможность исправить свою репутацию места, где кормят не столько вкусно, сколько дорого. Выбрал оленину с брусникой, заливное из фазана с каперсами и сырное фондю. Кормак ткнул чуть ли не в первое попавшееся блюдо, зато заказал бренди.

В ожидании заказа Алекс опять огляделся. Все та же позолоченная лепнина на стенах и потолке, бархатные портьеры, инкрустированное дерево и хрусталь. И ничего-то не изменилось с тех времен, когда устраивать встречи в «Альбионе» считалось признаком преуспевания среди стремительно разбогатевших «детей Большого Взлета». А вот Кормаку Даффи следовало бы проявлять больше вкуса и скромности.