Маред осталась стоять в коридоре, отвернувшись к окну и растянув губы в счастливой улыбке. Получилось! Как там говорил лэрд Макмиллан? «Управлять другими и не позволить управлять собой?» Она смогла это сделать!

Щеки горели от удовольствия, ей хотелось смеяться, или пробежаться по коридору, или хотя бы вернуться в отдел и поработать так, чтобы документы летали в руках. И пусть только Финлисон попробует еще раз подвести…

Маред потрясла головой, сбрасывая лишнее возбуждение и снова вспоминая наставления Монтроза. Не надеяться на хорошее отношение обиженного бездельника? Вот уж точно. И следует быть осторожнее: тьен переживет удивление и непременно попробует снова закусить удила. Вот чувствуется, что попробует. Значит, следует внимательно приглядывать, чем он занимается. Но как же сладок вкус пусть небольшой, однако победы! Она ведь победила не только Финлисона, но и себя прежнюю.

Глубоко вдохнув и выдохнув, Маред вернулась в отдел, мечтательно подумав, что вот-вот будет перерыв. Ах, если бы приличия позволяли женщинам самим приглашать мужчин на чашку кофе. Она была бы так рада встретиться с Оуэном Макмилланом…

* * *

Леннерт Симмонс, кажется, так и не ложился. Или спал урывками, потому что поднял на вошедшего Алекса взгляд усталых, покрасневших глаз. Он кивком указал на кресло рядом с собой, напрочь забыв и об этикете, и о субординации, и Алекс сел, молчаливо признавая, что здесь и сейчас техник — главный. Огляделся.

В большой комнате никого не было — и это в разгар рабочих часов. Леннерт откинулся на спинку стула и потянулся за чашкой с кофе чернильной густоты. Проследив за взглядом Алекса, он пояснил:

— Грэю и Винсу я дал выходной — они клялись всеми богами, что жить не смогут, если не попадут на концерт Эжени Сафье. Альберти поехал навестить бабушку. Следует чтить пожилых родственников, верно, милэрд? Дэнни поехал к зубному врачу. Еле уговорил его, что зубы следует лечить вовремя, когда они еще не болят. Ну, и остальные… нашли себе дела.

— Вот как, — помолчав, отозвался Алекс. — Тебе виднее, полагаю.

— Именно, — сказал Леннерт, шумно допивая кофе в несколько глотков. — Мне виднее, милэрд. Не подумайте плохого, я им верю — сам подбирал. Но в случае чего отвечать буду сам. Вот, взгляните…

Он кивнул на тот самый экран, на котором в прошлый визит Алекса по ночному Лундену бегал охотник на нечисть. Сейчас там бежали белые строки на черном поле, слишком быстрые, чтобы Алекс мог что-то в них понять. Иногда они обрывались, и экран заполняли сложные геометрические конструкции, переливающиеся всеми цветами радуги. И снова строки…

— Вижу, — подтвердил Алекс. — Очень красиво. Сам понимаешь, больше сказать не могу. А теперь объясни, будь любезен, в переводе с технического на простой человеческий: что происходит? Вчера ты сказал, что нашу систему защиты пытаются взломать, как бродяга — сарай с поросятами. Я приехал — нас все еще ломали. И всю ночь, и все утро — вот так?

— Но у них же ничего не выходит! — удивился его непонятливости Леннерт, лохматя длинные светлые волосы. — Вот они и продолжают. Ах, милэрд, если бы вы только понимали, какая это красивая осада! Локи клянусь, это кто-то один, а не стая, как в прошлый раз. И как же он хорош!

— А не сломает, пока будешь любоваться?

— Вы меня обижаете, милэрд. У меня за этой стеной еще целый лабиринт, чтоб вам было понятнее… Проклятье, кофе закончился! И, ваша светлость… Признаюсь честно, если за нас так взялись, то рано или поздно сломают.

— Сломают, — согласился Алекс, подумав, что не так уж по-разному они с техником понимают это слово. — Ты говорил, что им нужен архив? Можно определить дату?

— Первые года три, — отозвался Леннерт, склоняясь к клавишной доске и выбивая на ней серию молниеносных последовательностей, словно пианист-виртуоз. — Может, пять, но за три поручусь, и именно первые.

— А если мы что-то сделаем с архивом — это будет заметно со стороны?

— С нашей — да, конечно, а с их… Ваша светлость, просто скажите, что вы хотите сделать?

— Так… — Алекс сосредоточился, пытаясь как можно точнее собрать воедино то, что еще только мелькало в сознании. — Ты говорил, что до архива можно добраться только из трех мест?

— Совершенно верно. Ваш личный вычислитель в кабинете — первое, ваш вычислитель в Мэйд Вэл — второе. И вот этот, мой, — третье. Но это должен быть личный доступ.

— То есть надо сесть за них, зная пароль? — уточнил Алекс.

— Вот именно. Который известен только вам. Ну, теоретически, поскольку я сам ставил эту защиту, я могу ее и снять, но я вас об этом сразу предупредил — помните?

— Помню. И поэтому, Ленни, ты переезжаешь, — спокойно сообщил Алекс. — В очень удобные апартаменты под хорошей охраной. На всякий случай… И подумай, кому еще нужно обеспечить охрану?

— Родителям, — вздохнул Симмонс. — А надолго это, ваша светлость?

— Понятия не имею, — честно признался Алекс. — Надеюсь, что не слишком. Извини, я постараюсь возместить все неудобства.

— Ну что вы, — пожал плечами Леннерт. — Только будьте добры, скажите моим родителям, что в этот раз у меня нет… разногласий с законом. Под охрану, так под охрану. А что дальше?

Алекс задумался.

— Сделай мне выборку сведений из архива за эти пять лет, — решительно сказал он. — Все фигуранты каждого дела. Отдельно — клиенты, отдельно — представители правосудия, отдельно — все остальные по категориям: ответчики, свидетели, прочие участники. Возможности вычислителя ведь это позволяют?

— Конечно! — повеселел Леннерт, перед которым появилась достойная задача. — А сами дела нужно изложить? Хотя бы вкратце…

— Нет, — покачал головой Алекс. — Каждое дело я помню и так. Не столько их было в первые пять лет. Вот из людей могу кого-то упустить. Ты сможешь этим заниматься в съемных апартаментах?

— Да хоть в гробу, ваша светлость, если там будет вычислитель, — отозвался Леннерт, выбивая очередную дробь на клавишах. — Дня два у меня есть? Или нужно раньше?

— Два дня, — согласился Алекс, поднимаясь из кресла. — И я тебе очень благодарен, Ленни. Когда все это закончится, постараюсь выразить благодарность более весомо. И вот еще, вычислитель из моего кабинета сегодня же забери и поставь другой, без доступа к архиву. Тогда останется только два уязвимых места, у тебя и в Мэйд Вэл, верно?

— Да, ваша светлость. А вы не боитесь, что там…?

Предательство в Мэйд Вэл? Верная, живущая только ради него Эвелин? Или Маред Уинни? Маред — коварная интриганка и шпионка. Смешно. Разве что кто-то из прислуги, но против этого можно принять меры предосторожности.

— Не боюсь, — сказал он. — Там все надежно. Делай сводку, Ленни. Через пару часов тебя отвезут за вещами и поговорить с родителями, а потом в апартаменты.

Техник молча кивнул, снова углубившись в происходящее на экране.

Алекс же поднялся к Бреслину, однако Фергала не оказалось на месте и на вызов по фонилю он не отвечал. Его секретарша сообщила, что тьен Бреслин уехал на важную встречу и просил передать, что включит фониль только вечером. Оставалось надеяться, что встреча эта принесет хоть что-то новое… Оставив распоряжения насчет Симмонса, Алекс ушел к себе. Разобрал накопившиеся дела, борясь с желанием позвонить Маред, — пусть девочка спокойно работает — а вместо нее за час до конца рабочего дня набрал номер Незабудки.

Флория ответила не сразу. Пару минут Алекс слушал в трубке мелодичный звон и уже хотел отключиться, как переливы колокольчика сменились торопливым щебетом Незабудки.

— Опять где-то оставляешь фониль? — весело спросил Алекс.

— О, милэрд, я только на минуточку вышла! И за фонилем слежу, не беспокойтесь. Это же ваш подарок!

— Можно подумать, прошлому фонилю это сильно помогло.

Он откинулся на кресло, слушая жаркие заверения, что ни за что, как можно, и вообще… Фонили Незабудка теряла примерно каждые три-четыре месяца, причем, естественно, модные и дорогие. Не просить новые у нее хватало ума и такта, но видеть унылое личико и слушать жалобы на жестокую судьбу и непреодолимые обстоятельства, было наполовину забавно, наполовину раздражающе, так что долго Алекс не выдерживал.