— На сколько мы опережаем французов?

— Шагов на пятьдесят. Дюжина кавалеристов, или даже больше, — выдохнул один из итальянцев, — у нас пистолеты, вот почему они не подходят ближе, но зарядов больше нет.

Ноша, его, слава Богу, оказалась легкой, но насколько тяжело она ранена? Голова ее безвольно свешивалась вниз.

— Больно?

— Да, немного. Я потерплю.

— Мадонна! — вскричал Нино, — посмотрите сюда!

Раздавшийся почти под ухом стук копыт заставил Рэймиджа опрометью нырнуть в промежуток между кустарниками. Сбросив девушку, он обернулся и увидел двух всадников, один за другим въезжающих в прогал. Лезвия сабель блестели в лунном свете. Кавалеристы уже использовали свои карабины, и не успели перезарядить их.

Шесть ярдов…пять… Рэймидж стоял прямо на пути всадников, даже не пытаясь скрыться. Четыре ярда… Сабля француза поднялась для замаха… Рэймидж перехватил нож и вскинул руку…Лошадь повернула немного, поскольку хозяин слегка потянул поводья, освобождая линию удара. Рэймидж взмахнул рукой, и лезвие ножа на мгновение сверкнуло в свете луны.

Сабля опустилась, а человек, падая, но все еще держась одной рукой за поводья, издал какой-то булькающий звук. Испугавшись, лошадь подалась назад и столкнулась с другой лошадью. Второй всадник развернул своего коня и поскакал к выходу из прогала. Первая лошадь последовала за ним, волоча по земле тело своего хозяина.

Рэймидж подскочил, вытащил из тела убитого нож, снова взвалил девушку на плечо и вернулся на дорогу. Второй кавалерист скрылся из виду, и лейтенант стал звать итальянцев, которые, как оказалось, прятались в зарослях неподалеку.

— Вперед! — закричал Рэймидж, переходя на бег.

Справа раздался свист — Джексон подражал трели боцманской дудки.

— Мы будем прорываться к шлюпке, Джексон, прикрой нас!

— Есть, сэр! Простите за этих двоих — они обогнали меня.

Нести девушку стало тяжелей: здесь, на дюнах, рыхлый песок совершенно не давал бежать. Может быть, попробовать добраться до кромки берега, где песок плотный?

— Нино!

— Да, комманданте.

— Нам нужно разделиться: продолжай вести своих по дороге, а я переберусь через дюны и пойду вдоль берега — мне слишком трудно на таком рыхлом песке.

— Я понял, комманданте!

Это место подходило для того, чтобы перебраться через гряду так же, как любое другое. «Держитесь», — бросил Рэймидж девушке, и ринулся вверх по склону, стараясь использовать силу инерции, чтобы достичь вершины дюны без остановки. Он уже стал спускаться вниз, когда нога его увязла в песке, и лейтенант рухнул, уронив девушку. Высвободившись, он бросился к ней:

— С вами все в порядке?

— Да. Я могу идти сама — так будет легче на таком песке. Я пыталась сказать это с того самого момента, как вы схватили меня.

— Вы уверены?

— Да, — отрезала она.

Он взял ее за руку, но она вырвала ее. Потом Рэймидж понял, что ей попросту потребовалось поправить юбки.

— Левый локоть! — скомандовала она.

Рэймидж ухватился за него и вскоре они оказались на вершине следующей гряды: теперь им оставалось преодолеть только еще одну ложбину и еще один подъем. Вниз, снова вверх, потом опять вниз по пологому склону, ведущему к урезу воды. Секунду спустя они уже бежали вдоль линии прибоя, поднимая брызги из встречавшихся на пути озерец застоявшейся воды.

Лейтенант оглянулся. Бог мой! Ярдах в пятидесяти виднелись четыре темные фигуры верховых, во весь опор мчавшихся прямо к ним. Ясно, что их заметили. Может еще хватит времени снова укрыться в дюнах?

— Скорее назад, спрячьтесь в кустах.

Он слегка подтолкнул ее, но она не трогалась с места.

— Вы тоже! — сказала маркиза.

— Нет. Бегите, быстрее, умоляю вас!

— Если вы останетесь, я тоже останусь!

— Бегите, или нас убьют обоих! — Рэймиджу снова пришлось подтолкнуть ее.

Пока они препирались, четыре кавалериста приближались, намереваясь убить их. Как ни крути, но прятаться уже поздно — всадникам стоит лишь немного повернуть, чтобы отрезать их от дюн. Броситься в море? Бесполезно — лошадь может двигаться по дну быстрее и зайти глубже.

Сорок ярдов, возможно, даже меньше. Рэймидж сжал нож. «Уж одного-то я заберу с собой,» — злорадно подумал он.

— Когда я скажу: «Беги», пригнитесь и попытайтесь обогнуть всадников, а потом карабкайтесь вверх по дюне.

Он нацелился на ближайшую лошадь, надеясь, что ему удастся вызвать замешательство и ускользнуть прежде, чем кавалеристы успеют сманеврировать. Если взять пониже, и вонзить нож в горло животному, может быть получиться избежать удара саблей, вот только от копыт увернуться он вряд ли сумеет. Бог мой, не самый приятный способ умереть.

Неожиданно на вершине дюны, прямо над головами у конников, появилась темная фигура. Раздался такой жуткий вопль, что у Рэймиджа кровь застыла в жилах. Скачущая первой лошадь встала на дыбы, сбросив всадника на землю, вторая, не сумев остановиться, врезалась в нее. Наездник вверх тормашками полетел вперед. Испугавшись, третья лошадь резко развернулась, и зацепила по касательной четвертую, выбив попутно из седла ее всадника. Тот свалился на бок, но нога его застряла в стремени, и его поволочило по песку. Все четыре коня помчались прочь, оставив трех кавалеристов лежать на земле.

Не прошло и десяти секунд, как таинственная фигура превратилась в Джексона, размахивающего наломанными в кустах ветками. Американец бросился к трем распростертым телам, держа в руке обнаженный кортик. Рэймидж внутренне содрогнулся, но без этого было не обойтись.

— Быстрее! — закричал лейтенант, хватая девушку и устремляясь к шлюпке. Через несколько мгновений в линии пляжа показался разрыв: здесь река впадала в море. Гичка там.

— Теперь уже недалеко! — подбодрил он маркизу.

Но девушка шаталась из стороны в сторону, готовая вот-вот упасть. Лейтенант торопливо сунул нож в чехол, взял ее на руки и бросился бежать к шлюпке, где уже были готовы поднять ее на борт.

— Один итальянец уже здесь, сэр, — доложил Смит. — Другие двое парней появились и снова исчезли.

— Хорошо, я вернусь через секунду.

Нужно дождаться Джексона и еще одного из беглецов. Но что делать с Нино и его братом? Их нельзя оставлять здесь.

Рэймидж побежал вверх по склону дюны. Еще несколько часов назад он нежился здесь в полудреме в тени можжевельника…

Нино! Нино! — закричал он.

Я здесь, комманданте.

Итальянец стоял на берегу реки, ярдах в тридцати от него по направлению к Башне. Рэймидж подбежал к нему.

— Комманданте, граф Питти пропал!

— Что случилось?

Пока Нино рассказывал, за дюнами загремели выстрелы.

— Он бежал вместе с нами. Но когда мы оказались на берегу, то обнаружили, что он пропал. Граф Пизано на борту.

— Так же как и маркиза. Вы с братом поедете с нами, Нино?

— Нет, благодарю вас, комманданте. Мы спрячемся здесь.

— Где?

— Где-нибудь здесь, — итальянец сделал неопределенный жест, обведя рукой окрестности реки.

— В таком случае, поторопитесь!

Двое мужчин обменялись рукопожатием.

— Но что будет с графом Питти, комманданте?

— Я найду его. Не теряй времени! — Еще выстрелы, на этот раз уже ближе. — Ты уже не можешь ничем помочь. Бегите, и да хранит вас Господь.

— И вас, комманданте. Прощайте, и buon viaggio.

С этими словами братья спустились к берегу и перебрались через реку. Рэймидж слышал звон конской упряжи, доносившийся уже с этой стороны дюн. Он побежал вдоль по склону, но раздавшийся буквально в двадцати шагах выстрел заставил его броситься в сторону, под укрытие кустарника. Видно, француз был совсем скверным стрелком, раз промахнулся на таком расстоянии.

Перебравшись на другую сторону зарослей, Рэймидж услышал еще серию выстрелов, а впереди, буквально в пяти ярдах, заметил лежащее ничком на песке тело. Подбежав ближе, лейтенант увидел, что это человек в длинной накидке. Опустившись на колени, он перевернул труп на спину. И едва не потерял сознание от ужаса: лунный свет падал на то, что нельзя было назвать лицом — пуля, прошедшая через затылок навылет, превратила его в кровавое месиво.