Троллейбус подошел и остановился. Поднимаясь на ступеньку, Хома оглянулся. Халимар не было.

«Вот и хорошо! Пошла домой!» — подумал с облегчением.

В троллейбусе Хома купил билет и стал у окна. Свободных мест в такое время не было, все стремились в центр города на работу или учебу.

— Девушка, заплатите за проезд! — услышал он голос кондуктора.

— А я вот с ним! Он за меня заплатит.

Халимар! Она уже в троллейбусе! Когда только успела? Теперь на ней было ужасное темно-синее платье, точно такое, как было на встретившейся им по дороге женщине. Это было вышедшее из моды лет тридцать назад кримпленовое платье. И размера оно было точно такого, как на той женщине. То есть, при желании в него могло поместиться еще две Халимар.

И снова девушка притягивала к себе любопытные взгляды. Теперь даже больше, чем когда разгуливала в прозрачных шароварах. На ногах у нее по-прежнему были золотые туфли с загибающимися к небу носками.

Хома купил еще один билет, приблизился к Халимар и шепнул ей прямо в ухо:

— Ты будешь целый день меня преследовать?

— Да, — ответила она.

Вышли из троллейбуса. Теперь Хоме надо было преодолеть путь в девять кварталов. Улица была почти безлюдной. Только пенсионеры выгуливали собак. Остальной народ пользовался в такое время городским транспортом, оставив прогулки по красивой улице на вечернее время, когда уже не надо будет спешить на службу.

Хома спешил. Времени до открытия магазина оставалось совсем немного. Халимар семенила рядом, путаясь в широченном платье.

— Да, теперь я вижу, что у тебя замечательный вкус, — решил поиздеваться над девушкой Хома. — Из всех платьев, которые ты увидела сегодня, ты выбрала самое шикарное! У всех джиннов такой изысканный вкус?

Сначала Халимар не замечала иронии, шла рядом и мило улыбалась.

— Теперь я понимаю, откуда пришла мода носить джинсы и шелковое платье одновременно! Наверное, это придумали джинны.

Внезапно Халимар что-то поняла. Она сверкнула глазами в сторону Хомы и исчезла.

— Обиделась! — решил Хома. — Ну и пусть! Не будет мешать мне на работе.

Хома явился как раз к открытию магазина. За две минуты переоделся, нацепил на себя ремень с кобурой. Поймал недовольный взгляд начальника охраны. Стал у входа в магазин. Рабочий день начался. В черной форме, с надписью на нагрудном кармане «охрана», с кобурой Хома выглядел впечатляюще. Он тупо смотрел на входящих и выходящих людей, ни кого конкретно не замечая. Час простоял. Другой простоял. Третий простоял. Люди входили и выходили, входили и выходили. Молоденькие женщины с любопытством поглядывали на симпатичного охранника. А он вообще ни на кого не смотрел. И эту девушку, поднимающуюся по ступенькам в магазин, одетую в облегающее платье лилового цвета, в белом шелковом платке, завязанном под подбородком, в больших темных очках в белой оправе он бы тоже не заметил, если бы не золотые туфельки с чудовищными длинными носками, загибающимися вверх.

«Явилась — не запылилась», — с раздражением подумал Хома.

Халимар прошла мимо, даже не удостоив Хому взглядом.

«Ох-ох-ох! — подумал Хома. — Какие мы важные! Думает, я не узнал ее в темных очках!»

Халимар походила по магазину. Переполошила работников всех отделов. Ее интересовало абсолютно все: от соковыжималки для цитрусовых до огромного музыкального центра. Продавцы демонстрировали ей товары, а она мило улыбалась и пила кофе, сидя в удобном кресле. Кофе собственноручно приготовил для нее старший администратор магазина.

Кресло стояло так, что, сидя в нем, очень хорошо было наблюдать за входом в магазин и за торчащим там, как поплавок, охранником.

Пришло время обеденного перерыва. Хому подменил его коллега из отдела. Халимар тоже поднялась с кресла и вышла следом за Хомой.

— Ты думаешь меня покормить? — спросила она. — Я, между прочим, у тебя живу. Значит, я твоя гостья. Ты обязан заботиться обо мне!

— Ты не гостья! Ты мой джинн. Ты обязана подчиняться мне, заботиться обо мне, а не заниматься вымогательством еды.

— Ты это серьезно сейчас говоришь? Если я твой джинн — повелевай! Я с радостью выполню любое твое желание!

— Не дождешься! Пусть я истрачу последние копейки, но я накормлю тебя обедом сам. Идем! — решительно подставил Хома бубликом правую руку девушке.

Халимар как будто того и ждала. Она ухватила Хому под руку и засеменила рядом.

В кафе, где обычно обедал Хома, было полно его знакомых. Это и коллеги из охранного агентства, и продавцы супермаркета, и бывшие сокурсники, которые тоже устроились после института, мягко выражаясь, не совсем по специальности.

Хома кивал всем знакомым. Но вдруг увидел, что и Халимар кивнула кому-то из посетителей.

— У тебя в городе есть знакомые? — спросил ее Хома.

— Да, есть, и не один.

Хома внимательно присмотрелся к мужчине, с которым поздоровалась Халимар. Он был не один, а с девушкой, пышнотелой блондинкой с румянцем через всю щеку. Такого цвета румянец трудно получить при помощи макияжа. Девушка напоминала ожившую матрешку. Мужчина, с которым поздоровалась Халимар, кареглазый брюнет с аккуратной бородкой, галантно ухаживал за матрешкой. Взгляд Хомы случайно упал на ноги брюнета. Так и есть! На нем были золотые туфли с неимоверно длинными и загнутыми кверху носками. Носки туфель смотрели в небо. Они стремились туда, в Страну Свободных Джиннов.

— И много вас среди людей? — спросил Хома.

— Любопытство — это привилегия женщин. Мужчину любопытство только портит, — заметила Халимар.

— Мужчину портит вовсе не любопытство, — с уверенностью сказал Хома.

— Ты опять о своей бывшей подруге? — полюбопытствовала Халимар.

— Ты на что намекаешь? — спросил сердито Хома.

— Я? Ни на что! А ты что подумал? — улыбнулась Халимар.

— Хватит притворяться! Я прекрасно знаю, что ты можешь прочитать мои мысли!

— Могу. Но мне бы хотелось, чтобы и ты изредка читал мои. А до конца перерыва осталось ровно тридцать шесть минут.

Хома выбрал еду по своему вкусу, принес ее и поставил на стол.

— А меня почему не спросил, что я буду? — обиделась девушка.

— Знаешь, меня не волнует, будешь ты это есть или не будешь, — заявил Хома. — Если не нравится — наколдуй себе рахат-лукум, щербет и халву!

— Как ты догадался? Слушаю и повинуюсь! Пусть передо мной появятся рахат-лукум, халва и щербет! Это мои любимые сладости. Угощайся, — она вытащила откуда-то из-под стола примитивные счеты, которые очень давно уже исчезли с прилавков магазинов и из частных коллекций. — Было тридцать три. Минус одно желание. «Попрошу не оскорблять!» Помнишь? Осталось тридцать два. Потом было желание «Делай, что хочешь». Еще минус одно. Это получается тридцать один. И еще одно: «Наколдуй себе рахат-лукум, щербет и халву!»

Итого; тридцать один минус один равно тридцать. У тебя осталось ровно тридцать желаний! Не так уже и плохо за неполных два дня!

— Ты самый нечестный джинн, каких я знаю! — заявил Хома.

— А у тебя большой опыт общения с джиннами? — спросила Халимар.

— Не очень. Ты первая, — честно признался Хома.

— То-то же! Джинны все такие. Они пытаются подловить человека на мелочах. И половина желаний уходит впустую! Но зато другая половина приносит счастье, удачу и богатство.

— Значит, сначала желания как бы для разминки задаются, а потом для чего-то важного? — догадался Хома.

— Да! Но тех желаний, что потрачены с умом, хватает человеку на все. Знал бы ты, скольким людям я помогла добиться успеха!

— Догадываюсь. Тридцати двум.

— Ты такой умный, — сказала Халимар.

И тут же добавила:

— Мой господин и повелитель!

К их столику приближался с подносом шеф Хомы, начальник охраны.

— Можно к вам присоединиться? — вежливо спросил.

Хома кивнул.

«Наверное, подсел, чтобы сделать мне замечание. Я же сегодня почти опоздал», — подумал Хома.