Да, не получал больше всех старший компаньон. Но я всех предупреждал: Иван – дурак. Не знали, что ли?

Со стариком Скобелевым мы наладили плотное сотрудничество. В павильончике я предъявлял вариант, давал в "профсоюзную" кассу несколько номеров. Не "фуфло", а добросовестные номера, два или три точных – постоянно. Остальные добавляли кто что мог. Пятерок больше не было, но четверок набиралось море, и коллектив благоденствовал.

Потом Иван Иваныч уединялся со мной, брал мои номера, доставал тетрадку с "подвохами" и начинал колдовать. На самом деле, эти "подвохи" были уяснением каких-то закономерностей на подсознательном уровне. Но как оформить это понимание сознательно, оставалось вопросом.

Совместную карточку мы играли не у Любашки. В двадцати минутах езды располагался еще один павильон, где скучала, периодически подремывая, ворчливая пожилая армянка. Дважды в течение декабря мы брали с ним пятерки, к тихому бешенству розовощекого Димы. В приеме в "профсоюз" ему отказали, и херувимчик от бухгалтерии не без оснований винил в этом меня. У него не очень-то ладилась одиночная игра, и видя стабильность выигрышей, как профсоюзных, так и личных, так что перепадало даже Юрию Палычу, терзался завистью. Я тогда уже заподозрил, что он не прочь при случае мне подгадить, но прикинул – а чем? Вроде нечем…

Оказалось, что я просчитался. Но об этом потом.

Тучи сгустились сначала со стороны другого соискателя. Костя, игравший по принципу чистой вероятности,- чем больше вариантов, тем больше возможность сорвать Джек-пот (он говорил: Джек-кот, и получалось даже забавно). Теоретически верно, практически бесполезно и разорительно. При такой игре на выигрыш четверки играется около трех тысяч вариантов. Даже бандитских доходов не хватало просаживать такие суммы. И мордоворот, отчаявшись, видимо, поймать за хвост Джек-кота самостоятельно, пустил куцые мозги по накатанной дорожке. Если нельзя честно выиграть, надо попробовать отнять.

Однажды в среду, как обычно, я зашел в павильончик и застал там картину чрезвычайную. Костик словно бы размножился почкованием. У входа и по углам отиралось с полдюжины здоровенных рож в коже и с злотыми цепями, среди которых самого Костика почему-то не наблюдалось. Постеснялся, наверное. А за сдвинутыми столиками, где обычно заседал "профсоюз", помимо обычной компании во главе с Иван Иванычем красовалась новая личность. Причем такого свойства, что я не стал подсаживаться, а подошел к Любашке и сделал вид, что проверяю карточки перед игрой. И слушал, о чем говорили за спиной – определенно, это стоило послушать, даже если и не сначала.

– Или тебе, дед, не подходит предложение?

Предложение, которого я не слышал, состояло в том, что профсоюзу дают деньги на игру, из выигрыша вычитаются расходы, остальное на тридцать процентов принадлежит профсоюзу, на семьдесят – благодетелю.

Благодетель по всем приметам стоял на две ступени выше "быка" Кости. Это было видно из подобострастия "шестерок", из его манер и одежды. Одет был дорого и элегантно – пальто от Версачи распахнуто, костюм под ним за тысячу баксов, не меньше, апоплексическую шею облегает крахмальный воротничок, подпираемый немыслимым галстуком. На отечном лице сорокалетнего примерно борова маленькие глазки под очками в золотой оправе. Никаких аляповатых блямб и цепей, настоящие бриллианты в булавке, запонках, кольце. Мода русского мафиози средней руки. Не из таких, которые жмут руки политикам на благотворительных мероприятиях и заказывают на дом шоу-звезд, а из таких, кто видит подобный шик лишь в сладких снах и не брезгует никаким способом добыть копейку. Вот ему доложили о "бесхозном" предприятии, и он пришел посмотреть, что с него можно поиметь.

Иван Иваныч его знал и обращался по имени.

– Марик, игра есть игра. Ты попробуй, дай кому-нибудь денег, отправь в казино и скажи: три сотни с выигрыша твои, остальное мне? Лототрон – та же рулетка, только номера по-другому организованы. Там шарик скачет по номерам, тут номера прямо на шариках выскакивают, только и разницы. Это не лавочка, гарантированного дохода быть не может. В игре гарантированный доход только у карточных шулеров, и то пока чайник не начистят.

– Ха! А что ж вы играете?

– А что ты ходишь в "Блек-джек"?

– Так вы ж выигрываете!

– Ты тоже… иногда.

– Но вы же регулярно!

– Ты на такие крохи е согласишься. Мы-то тут собрались, тюха, матюха и колупай с братом,- три пенсионера от делать нечего и Валерка-алкаш, чтоб опять в запой не ввалиться. Нам, Марик, на убожество наше бог подает. Тебя он тоже, посмотрю, не обижает – так не занимался бы крохоборничеством!

– Курочка по зернышку клюет, – изрек поименованный Мариком. – Положим, я тебе поверил. А где тот очкарик, который играет по науке?

– Димочка? Не был сегодня. Он в конторе сидит.

– Что он говорил там про систему? Беспроигрышную?

– Спроси у него самого. Я лично думаю, туфта. Я перевидал таких систем за свою жизнь уйму, и все они были туфта. Конечно, если бы кому удалось сделать такое, был бы он король. Но на поверку, сынок, все оказывалось фуфло. Димочкину систему я тоже видел. Она тоже фуфло. Авторитетно подтверждаю. Да посуди хоть так: будь она хоть мало-мальски работоспособной, разве он ее кому-нибудь показал бы?

А я лично думаю, система вообще невозможна.

– Откуда такая уверенность?

– Еще ни дна лотерейная контора не закрылась.

– При чем тут "закрылась"?

– Вот смотри. Предположим, изобрел ты такую систему. Что ты делаешь после этого?

– Играю каждую неделю и стригу свою капусту.

– Что из этого проистекает?

Марик пожал плечами.

– А что? Все путем.

– Не путем. Сколько можно выиграть в лотерею? Сколько в нее сыграют минус сорок процентов конторе. Лохи со всей России несут деньги и играют наобум, ожидая удачи. Играют до тех пор, пока видят, что кто-то где-то выигрывает, – тут, там, в Тмутаракани где-нибудь. Как только публика заметит, что выигрыш уходит в одну точку, что она делает?

– А что?

– Бросает играть, и выигрышный фонд падает. А учитывая, что кроме твоего стабильного выигрыша просто по закону лотереи все равно какие-нибудь лохи имеют свои случайные выигрыши, система вообще может оказаться нерентабельной.

– Почему?

– Потому что она требует больших затрат. Димин вариант рассчитан миллионов на двадцать пять – заметь, вложить, а не получить. Конечно, четверка по такому раскладу может попасть, шансы процентов тридцать. Конечно, полсотни четверок по двести тысяч – чистый барыш. Но как выигрывать будешь не ты один, то пирог делится на большее количество частей и соответственно части будут меньше, не по двести, а по сто тысяч, к примеру. Тогда – убыток, хоть и угадал. Арифметика такая.

Марик чесал переносицу, обмозговывая "арифметику". Она показалась, видимо, убедительной. Он поднялся и, не удостоив сидящих прощанием, пошел к выходу.

Потом уже с порога обернулся:

– Если у этого умного, у Димы, что-нибудь стоящее выйдет, ты мне шепни. Ты сообразишь, если стоящее.

"Быки" в цепях убрались вслед за хозяином. Я подсел к столу на свое место.

Старик переводил дух. Валерка проникновенно матерился. Остальные молчали.

– Хороша лекция, Иван Иваныч, – сказал я. – Все заранее обдумано?

– Как не обдумано! Спасения нет нигде от этих паразитов. Трепнул ему, конечно, Костя, за что я его продинамил. На выстрел, гад, к нашему столу не подпущу! Вы, ребята, языками не чешите. В этот раз пронесло. Но не дай бог узнает сукин сын про большой выигрыш – с живых не слезет.

Предупреждение было – серьезнее некуда, и мы со стариком удвоили бдительность.

Следующие два выигрыша получал у Димы Максим. Еще один – глухонемой Миша с Колькой, который был за переводчика. Миша попросил за услугу неограниченный кредит на пиво, каковой ему и был предоставлен вместе с обещанием не выдавать супруге источник благодати.

А еще одним следствием предупреждения стало, что я начал приглашать старика для работы к нам домой. Работа продвигалась, мозговая атака постепенно намечала контуры золотой сетки.