Чуть позже к нему подошел Винс, выглядевший польщенным и довольным жизнью.

Он похлопал Алана по плечу и сказал:

– Ты ни разу не танцевал с Гейл. Ты многое потерял. Она потрясающе танцует. – Я плохо танцую, – быстро вставил Алан.

Винс ответил ему:

– А я поставлю сейчас медленный фокстрот. Это как раз твой стиль, старина.

Итак помимо его воли Алан был вынужден оказаться с Гейл Бишоп среди танцующих. Она была такая маленькая, такая легкая, и все же, несмотря на его упорное нежелание танцевать близко с партнершей, очень быстро она умудрилась приблизиться к нему настолько, что он почувствовал запах ее духов – экзотический мускусный запах, который очень подходил ей и который не нравился Алану. (Он вспомнил нежный запах незабудок – духов Кристины.) Гейл кокетничала с ним и строила ему глазки. В ней было что-то неприятное. Ее взгляд был гипнотизирующим и очень походил на взгляд рептилий. Никогда раньше он не видел таких глаз. Гейл попыталась польстить Алану.

– Вы лучший друг Винса. Он говорит, что вы замечательный маклер. Папа дал мне кое-какие деньги, и хотелось бы, чтобы вы поиграли для меня на бирже.

Он холодно ответил:

– Я не играю на бирже. Она была удивлена.

– Но Винс сказал, что вы помогаете ему. Он говорит, что вы чертовски проницательны.

– Не верьте этому, мисс Бишоп.

– О, не стоит называть меня так официально. Все зовут меня Гейл.

Алан ничего не ответил.

– Но вы должны быть моим маклером, – настаивала она.

– Я уверен, что у вашего отца уже есть собственный первоклассный маклер.

– У папы может быть кто угодно, а я собираюсь отдать свои деньги вам, – ответила Гейл и коснулась щекой плеча Алана.

Он запомнил то неприятное ощущение, которое вызвало это касание. Как будто кошка, выгнув спину, вдруг потерлась о его лодыжку. Он не выносил этого. Он вообще не любил кошек. Алан предпочитал собак…

Да, в мисс Бишоп было что-то похожее на рептилию. Алан чувствовал, что ей было безразлично, как он к ней относится. Ей нужен был Винс. Возможно, Гейл так не нравилась Алану из-за Кристины. Никто не может увиваться за Винсом, пока его жена лежит в больнице из-за аварии, в которой виноват был он. Но мучения Алана не закончились и после танца.

Винс подошел к ним и спросил:

– Ну что, Алан, разве я был не прав? Разве не великолепно она танцует?

Алан кивнул в сторону Гейл.

– Великолепно, но, боюсь, я был плохим партнером. Он прикусил язык, чтобы не добавить:

– Мой дорогой Винсент, она танцует намного хуже и обладает меньшим вкусом, чем твоя жена.

Когда он повернулся чтобы уйти, Винс, который выпил шампанского немного больше, чем следовало, остановил его:

– Я сказал ей, что ее неправильно назвали. Ей очень подходит имя Тайфун.

Гейл многозначительно постучала себе по лбу и улыбнулась Алану.

– Сэр, ваш клиент «не в себе».

Отходя, Алан услышал, как они рассмеялись.

Это был просто невинный флирт (быть может, с самой маленькой толикой чувственности). Просто двое людей, очень подходивших друг другу, развлекались. Он часто раньше видел Винса, флиртующего с девушками, в которых он потом влюблялся. Именно поэтому он так расстроился, узнав, что Кристина выходит замуж за Винса. И все же Алан надеялся, что после свадьбы Винс успокоится и перестанет волочиться за женщинами.

Алан отбросил воспоминания о Рэкхэме, Гейл Бишоп и Винсе и взял Кристину за руку.

– Я загляну завтра, – сказал он, – потому что скоро я не смогу тебя так часто видеть. Ты уже будешь вне пределов досягаемости.

Кристина была искренне огорчена. Ей будет так не хватать визитов Алана… их игр… их дружбы… как будто она расстается с любимым братом.

– Алан, – сказала она, – не оставляй меня только из-за того, что я переезжаю в Рэкхэм. Ты знаешь, что Винс всегда тебе рад. Обещай приезжать как можно чаще.

Он вынужден был ответить:

– Конечно, если ты хочешь.

– Спасибо тебе, спасибо за все, что ты делал, пока я лежала здесь.

– Я ничего не делал.

– Нет, ты делал, и много. Вы с Пэт мне очень помогли.

– Поправляйся скорее и начинай опять ходить. Это все, чего мы хотим.

Он резко встал и ушел. Она не успела увидеть боль и печаль в его глазах. После его ухода она устроилась поудобнее и, предвкушая удовольствие, взяла в руки книгу, которую он ей принес. Книга была неновая. Это была одна из любимых книг Алана и ему хотелось, чтобы она прочла ее. В ней описывалась жизнь очень смелых и удивительно мужественных людей. Это был роман Спенсера Чепмена «Джунгли». Алан восхищался этим писателем и рассказал Кристине, что, будучи в армии, Чепмен провел своих людей через джунгли, не потеряв ни единого человека. Они преодолели фантастические трудности, болезни, опасности, не потеряв веру ни в Бога, ни в людей.

– Возможно, эта книга не для женщин, но мне почему-то кажется, что она тебе понравится, – добавил он.

Пролистав книгу, она поняла, что книга ей действительно понравится. Кристина сообразила также и то, почему Алан принес именно эту книгу. Он хотел показать ей, что люди попадают и в худшее положение, но и тогда не теряют мужества. Что значат ее маленькая боль и ее маленькие печали по сравнению с тем ужасным миром, который противостоял Спенсеру Чепмену и его людям.

Но когда Винс пришел навестить Кристину на следующее утро и увидел эту книгу, он сразу же начал высмеивать ее.

– Тебе совсем не подходит эта книга. Тебе надо что-то веселое и легкое, чтобы развлечь тебя. Как глупо, что Алан принес тебе это.

Но она покачала головой и сказала довольно мрачно:

– Ты не прав, дорогой. Это как раз то, что мне сейчас надо.

Винс не стал спорить. Он не читал книгу и не мог предметно говорить о ней. Да его и не интересовали люди, уходившие в экспедиции, завоевывающие джунгли и горные вершины. Конечно, они мужественные и смелые люди. Но если ты любишь рисковать, то почему бы не сделать риск приятным, вместо того чтобы подвергать себя заразным болезням?

– Алан иногда бывает занудой, – сказал Винс зевая. Он устал. Вчера он допоздна задержался в одном из городских казино. Он много проиграл и был расстроен.

Красивые глаза Кристины с удивлением смотрели на него. Она была изумлена. Никогда раньше она не слышала, чтобы Винс так отзывался об Алане. Но сегодня утром он был раздражен.

– Думаю, Алану нужно прекратить все это чтение и постоянное философствование. У него стал портиться характер. Он чуть не испортил мамин званый ужин в Рэкхэме.

Кристине захотелось защитить Алана.

– Но ведь он очень обаятельный – ты сам так всегда говорил. Не могу представить, чтобы Алан был занудой.

– Он может быть им, когда у него плохое настроение. – Cказал Винс. – Он был почти груб с мисс Бишоп.

– О, мисс Бишоп!

В уголках красивого рта Кристины появились две ямочки.

Винс удивленно откинул голову.

– Ведь ты ее не знаешь?

– Алан мне ее описал.

– Я думаю, он ей не понравился.

– Странно. Обычно он нравится людям, – сказала Кристина, опять почувствовав необходимость защитить человека, который был к ней так добр.

В красивых глазах Винсента запрыгали веселые огоньки. Кристина знала этот взгляд и чувствовала, что любая женщина может простить Винса, когда он так на нее смотрит.

– Моя сладкая, этой красивой ведьме понравился именно я.

Теперь пришел черед ухмыльнуться Кристине.

– Рада, что ты не употребил слова «шлюха».

– Твое определение лучше, – засмеялся Винс и, наклонившись, поцеловал ее в шею.

Ее длинная тонкая шея всегда восхищала Винса.

Мисс Бишоп была забыта. У Винса изменилось настроение, он опять был полон внимания и сочувствия к своей жене.

Когда он ушел, она лежала счастливая, без обычной ностальгии и меланхолии. Кристина почувствовала, что Винс действительно любит ее и очаровательная южноафриканская наследница ничего для него не значит. Конечно, не значит. Ведь это она, Кристина, была женой Винса. И скоро, очень скоро будет с ним рядом.