– Ну, и как результаты?- поинтересовался Джерри,- Получается?

– Ты знаешь, я умею оттрахать кого угодно, да так, что любой негр с бадангой длиной в полтора ярда позавидует, но вот раньше на меня девки не клевали…

– А теперь?

– Лезут, как мухи на мед,- довольно улыбнулся Джон,- стоит мне только сказать:- Идиите сюуда, я, диеувачки, заусажу вам поу самыу поумидоры…

– Да, классно ты придумал,- вздохнул Джерри,- а, кстати, где ты пропадаешь по вечерам?

«Латиноамериканец» вытащил из кармана накладные волосы и поддельные груди:

– Вот благодаря этому нехитрому приспособлению мне иногда удается проникать на женскую половину…

– А мне сможешь одолжить,- у МакКони сразу же загорелись глаза,- есть там одна классная телка, Мери…

– Мери Томпсон?- переспросил Джон.- Знаю, знаю… Только она неприступна, как Форт-Нокс. Сколько я к ней не подкатывал – ничего не получается…

Джерри повеселел:

– Да, умный ты человек, Джон… Я бы ни за что не

додумался до такого… Тот только довольно хмыкнул:

– Сам знаю. Хочешь, расскажу анекдот по этому поводу?

– Валяй,- согласился МакКони.

– Слушай: ползут сперматозоиды во влагалище. Все такие живые, энергичные, целеустремленные, ползут, хотят поскорее в матку, а сзади всех один такой маленький, плюгавенький, едва передвигается.«Ну,- думает сперматозоид,- никак мне туда не попасть… Надо что-то делать!» А его братья все ближе и ближе… «Друзья мои!- вдруг закричал сперматозоид во всю глотку.- Друзья! Там – спираль, мы все погибнем! Назад! Назад!» «Назад!- закричали сперматозоиды на все влагалище,- там засада! Нас предали!…» Тот, маленький, плюгавенький, первым добрался куда хотел, внедрился и через девять месяцев…»

– К чему это ты?- не понял МакКони.

– Вот так рождаются умные люди!- расхохотался Джон.

Ну что, как наши успехи?- спросил комендант Лассард лейтенанта Харриса.

Ничего, сэр,- ответил тот. Лассард нахмурился:

Я спрашиваю: почему за восемь недель вы,

лейтенант, еще не отсеяли ни одного человека? Харрис замялся:

– Не отсеиваются, сэр!

– Вы, Харрис, плохой патриот. Неужели вы не понимаете, что такой ужасный контингент окончательно развалит нью-йоркскую полицию, что он непоправимо подорвет устои нашего общества!…

Харрис молчал.

– Неужели вы ничего не делаете, чтобы избавиться от нежелательных элементов?

– Почему же не делаю? Делаю, сэр. У меня есть два помощника – кадеты Колтон и Робертс, бывшие морские пехотинцы, в свое время побывали в Иране и Никарагуа.

Очень положительные ребята…

– Это все только слова, Харрис, это слова. А мне нужны дела…

– Я постараюсь, сэр… Лассард перебил его:

– То же самое вы уже говорили мне, дорогой Харрис. Надо придумать что-нибудь конкретное. Что вы. могли бы предложить для начала?

Лейтенант наморщил лоб.

– Надо подумать…

– Вы тугодум, Харрис, долго будете соображать и все равно ничего путного у вас не получится…

– Может быть, сэр, у вас есть какой-нибудь

интересный план, какая-нибудь задумка? Комендант самодовольно улыбнулся:

Есть конечно…

Какой же план, сэр?

Очень простой. Скоро все без исключения кадеты получат свои первые увольнительные в город. Вы, Харрис, прекрасно знаете, что курсантам Полицейской Академии категорически запрещается употреблять в увольнении спиртные напитки…

Знаю, сэр. Только я никак не могу понять, что вы имеете в виду…

– Я имею в виду то, что они обязательно соберутся

на какую-нибудь идиотскую вечеринку… Харрис недоуменно пожал плечами: Ну и что?

– Как это ну и что? Неужели вы сами не учились в Полицейской Академии и не знаете, что делают кадеты, устроив вечеринку в свое первое увольнение?…

Харрис с надеждой в голосе предположил:

– Наверное, обсуждают устав патрулирования улиц или устав внутренней службы, сэр?

– Да нет же, не то! Хотя, конечно, хорошо было бы, если бы курсанты занимались именно этим…,- мечтательно продолжил комендант.

– Так чем же они занимаются, сэр? Лассард нахмурился:

– Лейтенант, вы должны прекрасно знать, что на подобных сборищах курсанты вверенной мне Полицейской Академии предаются блуду, разврату, а главное – употребляют без меры горячительные напитки!

Виски, сэр?

Да, и виски тоже.

– Вы считаете, что кадетов не следует пускать в увольнительную?- спросил Харрис.

– Я, дорогой лейтенант, считаю, что в увольнительную следует отпустить всех без исключения, даже самых отпетых мерзавцем, даже этих гнусных черножопых – Ларвела, Фокс и Хайталла. Да, даже их!

– Чтобы они напились?

– Именно, дорогой Харрис, именно так! Вы прекрасно угадали мою мысль.

– Но зачем?- не понял Харрис.

– Затем, лейтенант, чтобы их выследить и накрыть. А за пьянку в увольнении полагается…

– …немедленное исключение из Полицейской Академии,- закончил лейтенант фразу начальника.- «Устав внутренней службы нью-йоркской полиции, глава четвертая, раздел восьмой, параграф второй, пункт «а».

Лассард дружески похлопал Харриса по плечу:

– Хорошо, очень хорошо. Если бы все американские полицейские были такими, как вы, лейтенант, с преступностью в стране было бы давно покончено.

Харрис вытянулся:

– Рад стараться, сэр! Комендант вопросительно глянул на Харриса:

– Кстати, вы говорили, что у вас есть неплохие ребята, бывшие морские пехотинцы.

– Да, сэр, Колтон и Робертс.

– Так вот, Харрис, скажите этим парням, чтобы они тоже обязательно пошли на вечеринку. Когда все кадеты напьются и начнут предаваться блуду, они должны немедленно позвонить в Академию. А мы их, голубчиков…

Вечером Колтон подошел к Барби и, дружески приобняв его, подмигнул:

– Слушай, приятель, ты, наверное, знаешь, что завтра, в субботу, все мы идем в свою первую увольнительную…

– Да,- ответил Барби.

– Ты, наверное, знаешь, что намечается какая-то веселая вечеринка?

– Да, МакКони приглашал меня, но я поблагодарил и отказался…

– Почему?

– Я давно не видел мамочки,- сокрушенно ответил Барби,- и мне хотелось бы съездить к ней…

– А МакКони не говорил тебе, будет ли там Хайталл – видишь, вот тот высокий черножопый?

Говорил, что будет.

А та плюгавая негритянка – Саманта Фокс?

Тоже обещала быть.

А этот подонок – Джон Ларвел?

– Все, все будут. И Хуан, и Дуглас, и Мери Томпсон… А зачем ты об этом спрашиваешь?

– Понимаешь, когда ребята договаривались насчет вечеринки, мы с моим другом были заняты – учили уставы, так что теперь нам самим как-то неудобно набиваться…

– Я могу чем-нибудь помочь?

– Да, если можно, спроси у МакКони, где и во сколько, только не говори, что мы туда придем – мы хотим всем сделать один небольшой сюрприз.

– Хорошо,- Барби направился в комнату Джерри. МакКони лежал на койке и читал порнографический журнал

– видимо, готовился к предстоящей вечеринке.

– Джерри,- несмело начал Барби,- понимаешь, такое дело: тут готовится вечеринка…

– А, друг, ты наконец передумал? Решил присоединиться к нам? Очень рад,- произнес Джерри, на минутку оторвавшись от чтения.- Найдем мы и тебе бабу, Барби, не бойся. Хочешь, что-то покажу?- не дожидаясь ответа, МакКони протянул ему журнал,- посмотри, какая отвальная телка! Какие у нее сиськи, какая шикарная

задница!… Барби несмело переступал с ноги на ногу.

Я не за этим к тебе, Джерри…

А зачем же?

– Понимаешь, эти типы, Колтон и Робертс, они тоже хотят пойти с вами…

– А почему они сами не подошли, а послали тебя?

– Колтон говорит, что хочет устроить какой-то сюрприз, только не сказал, какой именно…

– А, от этих козлов только и жди сюрпризов. Они, наверное, хотят нас заложить начальству…

– Так что же мне им сказать? МакКони на секунду задумался:

– Знаешь что,- он наклонился к самому уху Барби,- знаешь что, скажи этим ублюдкам, что вечеринка будет проходить в баре «Голубая устрица». Не забыл? Бар «Голубая устрица»…