– Мне очень жаль, – сказала она. – Вы меня с кем-то путаете.

– Послушайте, если не хотите со мной разговаривать, то только скажите, – сказал он. – Но я никогда не забуду, как танцевал с вами в тот вечер. Вы для меня – как луч света. Я хотел вам позвонить, но вы были заняты кем-то другим, и я подумал, что, может быть, не стоит этого делать.

– Да нет, – попыталась она ему объяснить. – Меня зовут Бет Кэрол Барнз. Я только что приехала.

У нее опять все поплыло перед глазами. Ей показалось, что лампы в зале стали гореть ярче, вокруг них появились ореолы. Все это было так ужасно, так ее смущало. И, кроме всего прочего, она его обидела.

– С вами все в порядке? – спросил он.

– Я просто давно ничего не ела, – еле слышно ответила она.

Потом все стало происходить очень быстро.

Он обхватил ее за талию и помог пройти к двери в дальнем конце зала, которую она прежде и не заметила. Они оказались на автостоянке. Он провел ее через бесконечные ряды машин прямо к великолепному черному «ягуару» с открытым верхом. Она глотнула свежего воздуха, когда он помогал ей сесть в машину. Затем он положил в багажник ее чемодан.

– Сейчас возьму свои вещи и вернусь, – сказал он. – А потом отвезу вас куда скажете.

– Я не хочу…

– Нет-нет, – сказал он. – Все нормально. Мне это доставит удовольствие.

Интересно, он всегда добивается того, чего хочет?

печально думала Бет, глядя ему вслед. Но все равно очень мило с его стороны помочь ей. От свежего воздуха ей стало немного легче. Она откинулась на спинку и глубоко задышала.

Он принес ей плитку шоколада. Как это мило с его стороны. Она сняла обертку и буквально проглотила шоколадку. Ей стало лучше, туман перед кипами рассеялся.

– Вы такой добрый, – сказала она. – Спасибо, большое спасибо.

– Ну что вы, пустяки, – сказал он. – Куда вас отвезти?

– В какую-нибудь гостиницу, наверное. Не очень дорогую, – сказала она, опять чувствуя тревогу. – Может быть, в общежитие «Ассоциации молодых христианок»? Но я и сама не знаю. Одна девушка говорила что-то о «Студио-клаб». Но это, наверное, для девушек, которые собираются стать актрисами.

– Так вам, значит, негде остановиться, – сказал он. – Да мне все равно. Нет, правда. У меня есть деньги. Он на секунду задумался. Затем тронулся с места.

– Вот что я скажу. Давай сначала найдем место, где можно было бы перекусить, а потом я что-нибудь придумаю.

– Я не хочу быть вам в тягость, – сказала она печально. – Вы такой милый, и я просто не знаю…

– Мне это доставляет удовольствие, – сказал он, выезжая со стоянки на улицу, вдоль которой стояли небольшие домики и новые многоквартирные дома с пальмами у фасада. – Не думаю, что «Ассоциация молодых христианок» подойдет. Это очень далеко. И по дороге полно пробок.

Он свернул на широкую оживленную улицу, и Бет увидела супермаркет, о котором говорила та женщина. Над входом висели часы, стрелки которых быстро двигались по кругу и большое объявление гласило: «Мы не закрываемся никогда». Только подумать! Можно прийти за покупками тогда, когда захочешь. Она также вспомнила, что говорила женщина о мужчинах, которые охотятся за невинными девушками. Она с благодарностью посмотрела на Пола. Да, ей здорово повезло, даже не верилось.

Пол остановился на перекрестке на красный свет. На углу был большой магазин, в витринах которого выставлены саксофоны, кларнеты, набор ударных, внутри виднелось множество народу. «Музыкальный городок Уоллача». А это внушительное здание на противоположной стороне? «Национальная компания радиовещания» – Бет взглянула на табличку. Бульвар Сансет. Ух ты, прямо как в кино. Она почувствовала, что ее охватывает волнение. Весь этот новый для нее город, да еще и этот симпатичный юноша…

Пол рассказывал о том, как он собирается ехать на восток, чтобы поступить на подготовительный факультет в Чоуте, а затем поедет учиться в Йельский университет. Его отец хочет, чтобы он специализировался в экономике, но он хочет заниматься психологией. В конце концов, если научишься разбираться в людях, то больше уже ничего не нужно. И еще он хочет по вечерам ходить в юридическую школу. Потом он стал говорить о киностудиях и о том, что они совершают большую ошибку по отношению к телевидению. Они делают вид, что его не существует, что оно само исчезнет. Это же идиотизм. Если можно сидеть дома и смотреть все, что хочешь, бесплатно, то зачем же идти куда-то, где нужно будет платить?

Иногда Бет отвлекалась и не слушала его, но время от времени кивала головой и издавала какие-то междометия, знала, что ребята это любят.

Пол верил в кино, просто считал, что оно должно измениться. Он собирается стать продюсером и самому руководить работой. Именно так он и выразился.

– Ух ты, у вас такие честолюбивые планы, – сказала она серьезно. – Это просто здорово.

Услышав это, он, похоже, немного заважничал. Да, они все ужасно любят комплименты. Как будто одобрение еще больше убеждает их в правильности принятого решения.

– Хлеба и зрелищ, – сказал он. – Именно это и нужно народу.

Бет абсолютно не поняла, что он имеет в виду. Однако улыбнулась и кивнула, как бы показав, что полностью с ним согласна.

– А это «Сайро», – сказал он.

Перед зданием стояли хорошо одетые люди, они разговаривали и смеялись. Служители на автостоянке заводили туда «линкольны», «кадиллаки». Бет смотрела, раскрыв рот. Было так интересно видеть места, о которых приходилось только слышать.

Они проехали мимо «Мокамбо» и «Крещендо», афиша которого гласила, что выступает Билли Экстайн. Среди ночных клубов, магазинов одежды и галантереи стоял дворец. Она просто не знала, как еще можно было описать это здание. Великолепный фронтон, башенки, шпили. А прямо перед ним вращающаяся фигура девушки, едва прикрытой одеждой, высотой с трехэтажное здание, рекламирующая гостиницу в Лас-Вегасе. Здесь даже интереснее, чем в цирке.

– Здесь живет много старых киноактеров, – сказал Пол. – Это гостиница «Шато Мармон». Джин Харлоу. Грета Гарбо. – На другой стороне улицы стояла группка одноэтажных домиков – еще гостиница под названием «Сады Аллаха». Она слышала о ней.

– А вон – Кларк Гейбл, – сказал Пол.

И действительно, он стоял там собственной персоной. Раздавал автографы и улыбался, окруженный толпой поклонниц. Затем взял под руку очень красивую блондинку и пошел с ней в сторону ресторана.

Кларк Гейбл!.. Только подумать. Бет тихо произнесла его имя. На холме, возвышающемся прямо перед ними, горели тысячи огней, а в воздухе, казалось, носился аромат духов. Похоже на какой-то прекрасный сон, который неожиданно стал явью.

Впереди показался ресторан, весь состоящий из неоновых полукружий – космический корабль, готовый увезти их в следующее тысячелетие. Пол подрулил к расположенной поблизости стоянке и поставил машину между маленькой спортивной машиной и желтым «студебеккером».

– Я не могу туда идти, – сказала Бет.

– Почему?

– Я не одета, – сказала она. – Я буду чувствовать себя не в своей тарелке.

– До этого здесь никому нет дела. – Он улыбнулся. – В этом-то и состоит прелесть здешней жизни. Тут можно делать все, что хочешь.

– Правда? – спросила она.

– Правда, – заверил он.

В ресторане было полно народу. Все кабинки были заняты, около стойки тоже не было свободных мест. Многие стояли и ждали. Когда Пол толкнул массивную стеклянную дверь, все подняли головы. Можно было подумать, что Пол – самая известная в мире кинозвезда.

Все его знали, и все хотели, чтобы он сел с ними. А она была с ним. Метрдотель поздоровался с ним и несколько официантов тоже. Пол взял Бет под руку и повел ее в одну из кабинок к своим друзьям.

Она села, зажатая между Полом и хорошенькой девушкой по имени Дру, и смотрела во все глаза. Все говорили о пробах, о контрактах, о занятиях по актерскому мастерству и о том, что сказал им их агент. Бет еще никогда не видела таких симпатичных ребят. Все девушки были похожи на моделей, а юноши – на киноартистов. В них чувствовалась колоссальная энергия, и Бет не удивилась бы, если бы они вдруг вскочили и начали какое-нибудь представление.