Только избранные семьи луизианской элиты были приглашены сегодня, хотя я не мог сказать, в чем была значимость приглашенных в списке. Здесь были и другие сахарозаводчики, типа меня, да, но также и банкиры, политики, ювелирные магнаты, текстильные производители и еще десяток других.

Даже если положение собравшихся ничего собой не представляло, сроки говорили сами за себя. Начало судов Приобретения всего через неделю. Ходили слухи, что Кэл уже выбрал участников и встретился с ними. Возможно, эта вечеринка была лишь для того, чтобы их поздравить. Но тревога у меня в желудке говорила обратное.

Мой дискомфорт рос с каждым шагом к залу. Несколько гостей уже были внутри, разговаривали между собой.

— Син, — София проскользнула рядом, ее серебристое платье искрами переливалось на свету. — Давно не виделись. Где Люций?

Я улыбнулся ее темным глазам.

— Он не был приглашен. Кроме того, разве меня недостаточно?

Она позволила своему взгляду пройтись по моему телу вниз и обратно.

— Тебя более, чем достаточно. Мы не виделись с тобой длительное время. Как проходят будни слуги народа?

— Хорошо. Слишком много отребья, как по мне, но переживу. Как там работа штатного юрисконсультанта? До сих пор наслаждаешься?

Она сморщила свой идеальный нос.

— Мне бы стало ненавистно иметь дело с низшим классом на постоянной основе. Не знаю, как ты справляешься. — Она перекинула свои шелковистые темные волосы через плечо, открывая гладкую и загорелую кожу. — Работа в штате приносит больше удовольствия, хотя иногда и поглощает тебя с головой. Но мне все-таки удается немало попутешествовать…

В коридоре прогремел голос Кэла:

— Давайте начинать.

— Увидимся позже, — она мелькнула вкрадчивой улыбкой прежде, чем отойти к противоположному концу стола.

Я выбрал место у дальнего края: оттуда удобнее наблюдать за Кэлом и другими гостями. Он вошел, выпятив грудь вперед, и широко раскинул руки.

— Добро пожаловать. Добро пожаловать всем. Прошу занять свои места, — шагая к месту во главе стола, он жестом приказал всем сесть

Корделия Шоу опустилась на место справа от меня, Боб Иглтон — слева. Мы обменялись любезностями, пока официанты выставляли хлеб и закуски на стол.

— Как думаешь, зачем мы здесь? — прошептала Корделия ярко-красными губами. Она была старшей в семье Шоу, ее белокурые волосы и яркие голубые глаза превращали ее в одну из самых красивых женщин за столом.

— Без понятия, — я вонзил вилку в лист салата-латука. — Но бал на следующей неделе.

Она содрогнулась возле моего локтя, коснувшись меня торчащей грудью через тонкую ткань платья.

— Я надеюсь, меня не выберут.

Мое желание полностью совпадало с ее, но существовала некая часть меня, которая хотела заполучить корону и все прилагающиеся льготы. Главенство в высшем обществе принесло бы мне запредельное богатство и силу. Я рассматривал ряды людей, их сверкающие драгоценности, изучал их манеры и жесты, пропитанные роскошью и привилегиями. Править ими стало бы увлекательной игрой, такой, которая могла бы удовлетворить меня на протяжении следующих десяти лет. Но призрак моей матери предостерегал меня от подобных желаний — ее сломленный разум был мощным аргументом против участия в судах Приобретений.

— Думаешь, это будешь ты? — прошептала Корделия, пригубив вино.

Не растеряв равнодушия, я аккуратно намазывал масло на хлеб.

— Слышал, он уже выбрал.

Она покачала головой, отчего ее крупные серьги с бриллиантами раскачались.

— Это только слухи. Думаю… думаю, он выбирает сегодня.

— Посмотрим.

Разговоры вокруг нас продолжились, когда убрали тарелки после первого блюда, и официанты принесли нам основное. Боб расплескал половину своего бокала еще в то время когда подали закуски, и обвинял персонал в том, что они испортили его рубашку и костюм. Его круглый живот принял на себя основной удар, и винное пятно разрасталось на туго натянутой ткани, словно кровь. Несмотря на свою неудачу, он быстро расправился с филе, словно никогда прежде не пробовал мяса в сочетании с аппетитными нотками розмарина и чеснока.

Как только мы покончили с основным блюдом, Кэл встал. Стук столовых приборов за столом стих в то же мгновение.

— Внесите десерт.

Волна официантов заполнила зал, неся аккуратные шоколадные тортики на тонких плитках золота. Мой желудок свернулся в узел. Я узнал золотые «тарелки». Они были приглашениями на бал Приобретений. Я видел похожие десять лет назад, но не посещал балы или суды лично. В этом году с Кэлом во главе все будет по-другому. Он, очевидно, жаждал закатывать балы на широкую ногу.

Один из официантов поставил маленький тортик передо мной. Шоколадная масса в форме маленького цилиндра с углублением по центру.

Кэл хлопнул в ладоши, и звук прозвучал, словно выстрел.

— Все вы знаете, что бал Приобретений будет проведен здесь на следующей неделе. Остальные приглашения, даже пока мы сидим здесь, направляются через юг — и страну, раз на то пошло, — к своим адресатам. Это будет невероятный год. — Он улыбнулся и провел рукой по своему галстуку. — Вы все запомните этот год Приобретений, как один из самых знаменательных за всю свою жизнь. Это я вам гарантирую.

По комнате прокатилась слабая волна скромных аплодисментов.

— Стоп, стоп. Вы мне льстите, — его улыбка стала еще шире, слишком белые зубы разделили лицо пополам. — Но есть еще одна вещь, которую мне нужно сделать до того, как мы начнем. Мне нужно выбрать участников.

В комнате повисла такая тишина, что, казалось, присутствующие даже перестали дышать.

— Перед вами — испорченный десерт, — Кэл указал на стол.

Я посмотрел на безобидный тортик. Внутри было что-то гнилое?

— Он вкусный. Я даже попробовал один перед обедом, — он похлопал себя по животу, делая акцент. — Насколько вам известно, я люблю сюрпризы. Так что, мои три избранные Приобретателя найдут внутри своих десертов нечто иное, чем остальные. Вы узнаете, как только увидите, леди и джентльмены.

Он поднял свой бокал.

— Возьмите ложки и отведайте.

Гости медлили, некоторые с силой зажмуривали глаза, желая избежать того, что должны увидеть. Я взял свою ложку и провел ею по гладкой поверхности десерта, пытаясь понять, взорвется ли он мне в лицо, или ложка просто окунется в жидкий шоколад.

— Слава Богу, — Корделия разрезала свой торт. Темный шоколад каскадом стекал по краям, и она расколола его на две половины, чтобы быть полностью уверенной. Это был обычный десерт, ничего больше. Она уронила свою ложку, словно та обожгла ей пальцы. Тихие вздохи послышись отовсюду из-за стола.

— О. — Боб сплюнул в свою салфетку. — До чего мерзкий вкус.

Его золотая тарелка была покрыта красным, и отчетливый запах меди доносился от теплой жидкой начинки.

— Это кровь.

Он пожал плечами и вытер красную жидкость с губ. Мерзость.

Возглас прозвучал с другого конца стола. Это был Рэд Визэрингтон.

— Блядь, да! — рассмеялся он.

Кэл улыбнулся ему, а затем осмотрел стол. Когда его глаза нашли меня и не двинулись дальше, волосы у меня на затылке встали дыбом.

— Еще один, — сказал он, не отрывая взгляд от меня. Остальные заметили это и начали смотреть, ожидая открытия.

Пути назад не было, невозможно было остановить неизбежное. Я погрузил ложку в торт. Она вошла с легкостью. Начинка не вытекла через край углубления, когда я достиг кончиком ложки золотого дна. Я слегка крутанул ее внутри. Каскад крови окутал серебро и вылился на золото.

Не было ни единого сомнения в том, что слова, выгравированные на золотой поверхности под тортом, теперь темнели от алого цвета.

Синклер Вайнмонт. Приобретатель. 

Я уставился в потолок. Последние две ночи, с тех пор, как вернулся с ужина у Кэла, я делал только это. Правила звучали в моей голове снова и снова, пока я обводил комнату взглядом. Три Приобретателя, один победитель. Для Вайнмонтов победа станет цементным фундаментом на верхушке общества. Богатство, привилегии и свобода прожить наши жизни так, как мы хотим.