Тина почувствовала предательский холод в животе, и как стали липкими ладони от страха.

– Психушка? Но… почему, я же нормальный человек!

– Они говорят, что эта «любовь», это вовсе не любовь к нему, а зависимость… Тиночка, правда, я все это плохо понимаю. В чем разница?

– Ты знаешь, что будет завтра?

– Нет, Шон мне не стал рассказывать. Одно он обещал, сделать все, чтобы тебе помочь. Ты доверься ему, он хороший человек, хоть и Вард.

– А Варды – плохие люди?

– Они не плохие и не хорошие, просто нам, обычным людям, лучше с ними никогда не сталкиваться. Я в этом лишний раз убедился. Потому что никогда не угадаешь, чем это столкновение может закончиться.

– Я ужасно боюсь, Жан, ужасно, – сказала Тина и с трудом сдержалась, чтобы не расплакаться.

Ночью Тина металась во сне. Ей снилась мрачная местность, бесконечный склон, по которому она взбиралась. Руки скользили по грязи, тусклый свет луны освещал все кругом, и силы ее были на исходе.

Она на секунду остановилась и посмотрела вверх, на конец склона, ярко сияющего в ночи, рука скользнула, ища опору и не находя ее, а Тина все пыталась вцепиться в склон ногтями, ломая их.

Силы ее кончились, ноги заскользили по грязи. Она посмотрела вниз, в зияющий провал пропасти, закричала от ужаса, рука сорвалась, и тело провалилось…

Лейла стояла рядом, осторожно взяв Тину за плечо, и успокаивала, что это лишь плохой сон. За окном светало, и нужно было поесть и успеть сделать все процедуры.

Обычно Линган проводил Совет рано утром, и все давно смирились с этой его многолетней привычкой. Лейла помогла Тине одеться. После этого сна спокойствие покинуло Тину, в ее голове все вертелись слова адвоката о том, что пси-хирурги вряд ли могли ошибиться, и от этого возникло чувство обреченности.

Перед залом Совета их попросили подождать. Лейла специально привела Тину попозже, чтобы не столкнуться в коридоре с Креилом.

Войдя в зал, Тина сразу увидела адвоката – он сидел в стороне и улыбнулся ей, показав на место рядом с собой.

Кресла Советников стояли полукругом, окружая огромный стол, а Линган возвышался на своем месте председателя как скала.

Тина боялась поднять глаза и встретиться взглядом с Креилом. Она давно вычислила его телепатему: Мужчина в черном, в сияющем вихре, которая сразу же ворвалась в ее мозг, как только Тина вошла, а потом так же мгновенно ушла из ее головы. И теперь, вслушиваясь в его телепатему, ей стало непередаваемо страшно. Сердце стучало в висках, сбивая дыхание, а лоб, несмотря на то, что в помещении было довольно прохладно, покрылся капельками пота. Адвокат с беспокойством вслушивался в ее мысли, которые все больше и больше пугали его.

Тина вместе со всеми вошла в зал, где должна была проводиться психиатрическая экспертиза, и замерла на месте. Ее необычайно поразило, что в одном его конце, словно на сцене, стояла большая двуспальная кровать с полупрозрачным пологом, свисающим мягкими складками до пола. Пять кресел полукружьем стояли напротив кровати, в стороне – еще три кресла, два – совсем рядом с кроватью, на небольшом возвышении, словно для того, чтобы лучше было видно, что происходит в постели, и еще одно – напротив всех, рядом с кроватью.

Тина видела, как вошли через другую дверь три незнакомых ей человека, она сразу вспомнила, что при этом должны присутствовать независимые эксперты, и заняли свои места. Адвокат подошел к ней и, взяв под локоть, проводил к креслу, рядом с кроватью. Теперь Тина оказалась лицом к залу, все смотрели на нее. Ей показалось, что она участвует в каком-то странном спектакле, где ей отведена главная роль. Креил и адвокат заняли два ближних к ней кресла. Креил был в форме Варда, и от этого ей стало немного не по себе. Он спокойно закинул ногу на ногу, стараясь не встречаться с ней взглядом.

Линган встал и начал зачитывать процедуру психиатрической экспертизы.

– Тина, из всего я могу сказать вам лишь следующее. Креил будет обращаться к вам с различными просьбами, но в ваших интересах не слушаться его. Вы поняли, что вы должны делать? – Тина кивнула. – Повторите для всех.

– Советник Креил ван Рейн будет обращаться ко мне с просьбами, но я не должна их выполнять, – послушно повторила она.

– Перед каждой его просьбой, – вмешался адвокат, – я буду напоминать вам, что в интересах вас и вашего ребенка – не слушаться его просьб.

– Я все прекрасно поняла, – Тина подумала, что если все так просто, то ей нечего бояться. Больше всего она боялась каких-нибудь сложных вопросов-ловушек, когда невозможно понять, что следует отвечать.

– Вопросы у независимых экспертов есть? – спросил Линган. – У всех остальных? – молчание было ему ответом, зал тихонько погружался в полумрак, но кровать с Тиной, адвокатом и Креилом, осталась освещенной, и это усилило сходство со сценой и спектаклем.

– Мы начинаем.

– Тина, я напоминаю вам, что в ваших интересах не выполнять просьбы Креила ван Рейна, – спокойно сказал адвокат, Шон ван Берри.

Тину слегка возмутило это напоминание, и она подумала, что ее и вправду считают сумасшедшей.

– Я помню, – сказала она.

– Тина, посмотри на меня, – сказал Креил вслух, и его голос прозвучал мягко и странно в тишине зала.

В ее мозгу еще звучали слова адвоката, но, помимо ее воли, ее глаза нашли его лицо. Теперь она видела только мягкие бархатные глаза Креила, он ласково смотрел на нее, и от его взгляда ее телу стало тепло, а на лбу выступил пот.

– Тина, я напоминаю вам, что в ваших интересах не выполнять просьбы Креила ван Рейна, – голос адвоката ворвался в ее мозг, причинив боль.

– Тина, встань, – продолжил Креил вслух. Тина постаралась не выполнять его просьбу, жилка на ее лбу напряглась. У нее было чувство, словно она проваливается в глаза Креила, и больше ничего не существует в этом мире. Только его бесконечные глаза.

Ее ноги выпрямились, и она встала.

– Тина, я напоминаю вам, что в ваших интересах не выполнять просьбы Креила ван Рейна, – голос адвоката снова напоминал ей, что она сама убивает свою жизнь.

– Разденься, Тина, – все такой же мягкий голос Креила.

Ее рука протянулась и начала расстегивать застежку платья. «Господи, что я делаю?» – пронеслась мысль в ее голове, но это никак не остановило ее руку. Она осталась в одних трусиках, было слишком жарко, и она не одевала бюстгальтер.

– Тина, я напоминаю вам, что в ваших интересах не выполнять просьбы Креила ван Рейна, – голос адвоката теперь был совсем далеко.

– Тина, совсем разденься, – невозмутимый голос Креила.

Она послушно, не отрывая от него взгляда, наклонилась, на ощупь снимая трусики и выпрямилась совсем обнаженная.

– Тина, я напоминаю вам, что в ваших интересах не выполнять просьбы Креила ван Рейна, – голос адвоката был не громче писка комара.

Она видела, как Креил смотрит на ее обнаженную фигуру, и это доставляло ей сейчас дикое безумное наслаждение.

Какой-то незнакомый мужчина вошел в освещенный круг и начал спокойно раздеваться, пока не остался таким же обнаженным как она. Его лицо было закрыто полумаской. Снова что-то сказал адвокат, но Тина почти не слышала его слова и не смотрела на него.

– Тина, ляг на кровать, – Креил спокойно смотрел на нее. Не было ни одной мысли, что он может желать ей плохого. Она подошла к кровати и послушно легла. Сейчас Тина не могла видеть Креила, но все равно его глаза стояли перед ней, и каждая клеточка ее тела принадлежала ему. Знакомый голос что-то сказал, но теперь она не могла разобрать, да ее и не волновало это.

– Тина, я хочу видеть, как ты будешь с этим мужчиной, – спокойный голос Креила.

Мужчина лег с ней рядом, на кровать, начиная ласкать. Она видела, как Креил встал и задернул полог, только тот был таким прозрачным, что все равно все было видно, и ее радовало, что Креил может смотреть на ее красивое тело.

Ласки мужчины возбуждали ее, все кружилось, казалось какой-то голос, предупреждая о чем-то, на миг возник в мозгу и сразу угас. Мужчина вошел в нее, и она закричала от наслаждения.