Помню, именно тогда у Суровня появился первый седой волос, поэтому он сильно переживал.

— Ты же недавно говорил, что героем быть — круто!

— Они по-прежнему круты, по крайней мере эти засранцы могут получать любое заданице и кривить рожи, если что не по им холеным задницам.

— Ты забыл сказать ее имя.

— Имя… имя, — наемник нахмурил брови и скрестил руки на своей мускулистой груди, выдержать мощи которой не всякая рубашка могла. Уж я-то знаю. — На кой оно тебе? Буду я всяких помнить! — громко рассмеялся мой забывчивый отец.

— Она сказала, что у меня способности к магии, — пробубнила я, уткнувшись в миску.

Лицо Суровня внезапно посерьезнело. Наемники считают магов «белоручками», даже тех, кто опустился до их уровня, не особо любят, а тут я со своим заявлением, практически его преемница.

— Ха-ха-ха! — взорвался смехом двухметровый детина. — Тоже мне открыла Империю Заходящего Солнца!

Ложка выпала из моих обессилевших рук. Он знал?

— Ребенок подобранный мной не может быть обычным! Думаешь, почему я забиваю тебе голову героями? Ты станешь героиней! Тем, кто будет свободно разгуливать по трем материкам, пользоваться любыми банками и кого не заподозрят в связи с таким красавцем, как я. Ну и скажи, что она там выявила? Землю? Огонь?

— Я умею лечить.

Лицо Суровня с возбужденно-вдохновленного плавно перетекло в огорченно-злобное.

— Десять кругов вокруг лагеря гуськом марш!

— Но…

— Никаких но! Не шаришь в магии, зашаришь в рукопашке!

Лицо той противоречивой героини я так и не вспомнила, а имя не узнала, но в ту ночь она определенно не могла спать от разыгравшейся икоты.

***

— Если долго-долго стараться, то всему можно научиться, противная ты тетка, — пробормотала я и неосознанно сжала рукоять метательного ножика за голенищем сапога. Солнце на небосклоне начало клониться вниз: похоже, я просидела здесь немало времени. Мою догадку подтвердили затекшие ноги. Пока я разминалась, в голове непрестанно билась одна мысль: почему мне вспомнился именно этот эпизод детства? Ведь я вообще не люблю о нем вспоминать, чтобы там не говорили некоторые остроухие особы. Подозрение в моей внезапной ностальгии пало на Фэри с ее запретными духами.

— Мда, поискала называется постоялый двор…

Флегматично жующая Зорька ответила мне фырканьем. Или… Не медля ни секунды я кинула нож, который был пафосно отражен мечом. Да я и не надеялась: неудобная позиция и высокое мастерство противника и соответствующая его навыкам экипировка.

— Троечка за внимательность и единица за навык, — насмешливо сказала Фэри, убирая меч в ножны. Она же просто могла уйти от ножа, но нет, надо в очередной раз показать превосходство эльфийской ковки над человеческой.

— Знаменитая эльфийская бесшумность проигрывает не менее знаменитой любви животных к вам.

Фэри чуть не споткнулась, когда услышала мое замечание, но все же совладала с удивлением.

— Ужин, а командира все нет. Видимо, у нас разные понятия о «постоялых дворах». Но лично мне твой выбор нравится, надо быть ближе к Матушке Природе.

— Зорька хотела пожевать… особую траву.

Мне показалось или лошадь с эльфийкой поглядели на меня с одинаковым возмущением?

— Не надо прикрываться братьями нашими меньшими, в том, что ты сидишь тут и хнычешь, как маленькая девочка виновата только ты.

— Я не хнычу. Я предаюсь размышлениям вдали от глаз и суеты.

Фэри закатила глаза и повернулась, начав путь обратно. Мне пришлось взять Зорьку под уздцы и последовать за ней.

— И на что я трачу свое время? Твоя маска максимум на тройку, изменив свою речь, ты не изменила поступки, — донеслось до меня спереди.

В любой другой день я бы стерпела. Но в этот… слишком многое на меня свалилось, я же не железная.

— Да, и на что тратит свое время принцесса Аранфэриэль…

Фэри замерла. Когда она повернулась ко мне лицо, прежде пышущее жизнью, столь щедрой к ее расе, было бледно, а движения доселе плавные стали надорванными, как у куклы из дешевого кукольного представления.

— Что ты сказала? — тихо спросила она.

Мне уже было нечего терять, все равно давно рвущиеся наружу подозрения вырвались.

— Я посетовала на бесполезную трату времени принцессы второго по значимости эльфийского королевства, которая сейчас находится в двух шагах от меня.

— Давно… давно ли ты знаешь об этом?

— Это были всего лишь предположения, к тому же все подсказки касательно твоего происхождения говорили об аристократизме, но не указывали уровень этого самого аристократизма. Ты много научилась у двух предыдущих команд.

Впервые я видела истинное лицо насмешливой соратницы. И оно мне не понравилось. Обычно оно было моим.

— Но как?

— Смелость в догадках, слухи о всех эльфийках-аристократках, владеющих оружием, трепетное отношение к «маскам», двойственное поведение по отношению к Ирии и десять эльфов из дипломатической миссии, которых она недавно видела с тобой, а также… твоя реакция. Только неприятная правда способная сломать маску мастера.

— Что ж… Ты права, Мила. И что ты будешь теперь делать?

— Я? Поем, посплю и отправлюсь вместе с вами учить Ирию жизни.

— Не понимаю. Ты не сдашь меня?

— Зачем? Тебя итак уже нашли, и как понимаю, поставили перед выбором, от которого ты в очередной раз решила сбежать.

— В этом милом хомячке скрывается мудрая сова.

— Так что у тебя?

— Помолвка.

— Что? — взвилась я. — Фэри ты… ну вот ты… и какая-то там помолвка. Ты же не Ирия с ее подростковым бунтом!

— Ее готовили к замужеству семнадцать лет, меня в… намного больше. Ты не понимаешь, каково это: с детства тебя готовят лишь для замужества, ты знаешь множество способов вытребовать у мужа новое колье, но тебе категорически запрещается помогать ему в политике. Даже сапоги снимать…

— О да, и поэтому ты научилась мастерски убивать… — я закатила глаза. Вот что я никогда не пойму в этой жизни, так это заскоки богатых. Переодеваются в нищих, ввязываются в авантюры, которые затрагивают не только их, но и целые государства. Наверное, даже самый богатый человек в мире чем-нибудь да недоволен. — И когда выходит срок?

Эльфийка помедлила с ответом, и эта задержка была красноязычнее слов.

— Понятно. Что ж, я рада, что это выяснилось до того… До того как ты бы поставила нас перед фактом. А теперь вперед, к горячей еде и теплой кровати! И ванне, точно, ванне. С пеной, густой, радужной… — меня передернуло от нахлынувших воспоминаний. С пеной у меня был связан один Инцидент. — Хотя нет! В прошлый раз Огнесса опробовала новое зелье на мне, замаскировав ее пеной. С ней нельзя терять бдительность. Из-за нее мне постоянно приходится таскать серебряный кубок и ложку, да и они не всегда определяют подмешанные зелья. Может с появлением Ирии она переключиться? — мой вопрос проигнорировали, поэтому я быстро перевела его в риторический, и продолжила болтать: — Кстати, с нетерпением жду нашу добычу костной муки — нет зрелища лучше, чем перекошенное от ужаса лицо новичка, такое в замках не увидишь. А вот помнишь год тому назад…

Иногда, попав в неловкую ситуацию, нужно молчать. А иногда без умолку болтать.

— Итак, ходячие злые скелеты. Они появляются благодаря некромантам и их несдержанности. Ты не думай, что каждый из них мечтает наводнить мир ордами жаждущей крови нежити, в большинстве своём они очень тихие ребята.

— Пугающе тихие, — добавила Огнесса и незаметно от нас, как ей казалось, поёжилась. Видимо, приверженцы антавской школы любителей усыпальниц не жаловали.

— Кстати, в некоторых кругах эти самые орды нежити — очень популярны. Люди скидываются, выбирают какой-нибудь заброшенный замок и устраивают там «зомби-апокалипсис».

Незнакомый термин вызвал у нас неподдельный интерес. Люди платят, чтобы бегать от нежити?

— Суть в игре — выживание. Всегда оказывается, что люди страшнее, чем зомби и все такое. Кстати, там распространено заблуждение, что если тебя укусит зомби, то через несколько минут ты тоже станешь зомби.