- Там и для вас есть. Ехать недалеко, но вы все же накиньте, не то холодрыга доконает. Правда, это еще ничего - вот за стенами по ночам просто ужас, что творится. Через пару дней это безобразие кончится. Наш ведун так говорит. Скоро станет тепло...

Уговаривать друзей примерить меховые шкуры не пришлось. Те приятной тяжестью легли на плечи, даря тепло и навевая сонливость - и это несмотря на пустые желудки. За те жалкие минуты, что друзья провели в ратуше, успело полностью стемнеть, и температура опустилась так низко, что при каждом выдохе изо рта и носа вырывался пар.

Крю не обманул, дорога и впрямь не отняла много времени, выведя их на противоположную окраину городка - прямо по курсу в тридцати метрах виднелся частокол.

Повозка остановилась напротив солидного дома, тоже, кстати, каменного. Из широкой трубы валил сероватый дым, и здешние луны, отражая свет убежавшего солнца, создавали из него мерцающие фигуры причудливой формы.

В глубине дворика под деревянным навесом сопели хоботастые скакуны. Они держались спокойно. Очевидно, перспектива провести студеную ночь у коновязи (или верблюдовязи) их не тяготила. Стало быть, эти животные к холоду привычны.

Повторяя все действия за Крю, ребята оставили шкуры в повозке и последовали за ним внутрь, за толстую высокую дверь. Кирилл шел и чертыхался - уши опять замерзли, как он ни пытался их укутать и прикрыть шкурой. Не хватало еще простуду тут подцепить.

"- У них тут по ночам что, январские морозы? Понятно тогда, почему келенкены такие злые".

Шкуру он сбросил и оставил в повозке, и морозец сразу же сковал открытые руки и шею, заставив Кирилла прибавить ходу и поскорее юркнуть за дверь.

Внутри полным ходом шло веселье. За столами, преимущественно заляпанными и грязными, сидели самые разные люди, от смердящего потом пьяного отребья до приличных господ, облаченных в презентабельные костюмы. Первые хлебали мутное пойло из годами не мытых кружек и обгладывали кости, держа их сальными руками, а вторые неспешно потягивали разноцветные напитки из изящных высоких бокалов, изредка цепляя длинной тонкой вилочкой кусочки мяса или рыбы.

Самое интересное, что никто не проявлял ни к кому агрессии, сосредоточившись лишь на своем столе и на своих товарищах. Этакая гармония всех слоев населения.

Правда, при виде вошедших все как по команде устремили на них взоры, изучая одежду и непонятные штуки, висящие на плечах гостей. Кто-то с кем-то зашушукался, кто-то даже ткнул пару раз в ребят пальцем, но на этом все и закончилось. Познакомиться с гостями поближе никто не отважился, да и сами гости, ошалело озирающиеся, к общению не располагали.

Здесь было тепло, пахло жареным мясом и тушеной капустой, а еще пивом. Точнее, хмелем. Настоящий, насыщенный аромат хмеля пьянил лучше любого алкоголя, из него изготовленного. Кирилла начало морить, захотелось покоя, отдыха.

Крю подошел к стойке, перегнулся и что-то проговорил на ухо симпатичной румяной девице. Та сделала удивленное лицо и даже ойкнула, но быстро взяла себя в руки, энергично закивала в ответ, тряся густой каштановой копной, и поманила чужеземцев за собой. Кирилл сразу заметил, как Сеня уставился на ладную крепкую фигуру средневековой официантки, и едва удержался, чтобы не отвесить горе-ловеласу подзатыльник. Но это бы не помогло, ибо цель себе Арсентий определенно наметил. У него всегда так - одно мгновенье, и он готов к бою. И неважно, в каком расположении духа Арсентий пребывал до сего знаменательного момента. В нем разгорался отточенный годами практики охотничий инстинкт, преображая Сеню и делая его более собранным.

По крутой винтовой лестнице они взобрались на второй этаж, резвым шагом прошли по коридору и остановились у крайней комнаты. Девушка открыла ее, вручила Кириллу ключи и, раскланиваясь, торопливо удалилась.

Похоже, им выделили лучшие покои в этом интересном месте. Четыре широкие кровати, большой и пахнущий пылью шкаф (никто не отважился его открыть), четыре же стула и широкий стол без труда умещались в просторном помещении, оставляя весьма много незанятого места.

Окно было закрыто и задернуто темной тяжелой занавеской. Кирилл отодвинул ее. Его ждал весьма обычный вид на темную улицу, освещенную лишь небесными светилами. Хорошо проглядывался острый шпиль ратуши, вонзающийся стрелой в ночное небо. Возможно, здание имело иное предназначение, но Кирилл уже прочно окрестил его именно ратушей. Мэрия, так сказать.

- Звукоизоляция здесь - что надо, - Милан легонько постучал по толстой стене, смежной с соседней комнатой. - Тишь да благодать. Я уж думал, что и глаз не сомкну из-за этого скотского гомона.

- Да и постель ничего! - в голосе Арсентия, с размаху плюхнувшегося на первую слева кровать, слышалось воодушевление. - Эх, я бы пригласил эту красавицу, на брудершафт выпить... Киря, переводчиком побудешь? Может, и тебе что перепадет. Позовет подружку, скажем....

Кирилл ничего не ответил, только мрачно посмотрел на Сеню да покачал головой. Сил не хватало даже на испепеляющий взгляд. Утомила его однако это приключение со злобными птицами.

Как же так получается, что некоторые из нас постоянно думают о том, как бы кого оприходовать? Еще и сутки не прошли, как Марья испустила дух, а Арсентий, еще вчера казавшийся как минимум огорченным, навострился на новую жертву.

Ребята поделили постели и начали понемногу устраиваться. От единственного горящего факела Ки

рилл поджег еще шесть, сидящих в кольцах на стене, и в комнате стало совсем светло. Милан взялся проверить патроны в магазинах и посмотреть, не нуждается ли оружие в чистке, когда в дверь постучали.

Не дожидаясь ответа, уже знакомая мадам профессионально внесла сразу два больших подноса. На одном дымили тарелки с похлебкой, на другом стояли деревянные кружки с неизвестным содержимым, миска хлеба да блюдо с чем-то, напоминавшим обыкновенные куриные ножки.

Милан не поднял головы, занятый своим делом. Сеня, разумеется, не упустил возможности еще раз насладиться видом сзади, а Кирилл поблагодарил девушку. Она действительно делала все профессионально, даже не глядя на постояльцев, дабы никого ненароком не обидеть и не разозлить.

- Не стоит благодарности, - пролепетала та смущенно. - Для нас это огромная честь. Горака все знают, все помнят, он был добрым, честным человеком... Только, пожалуйста, не забудьте потушить огонь перед сном. Один факел можно оставить, если пожелаете.

- Не забудем, - пообещал Кирилл.

Девица развернулась и поспешила к выходу. Сеня вдруг вытянул руку и совершенно беспардонно ущипнул ее пониже пояса. Трактирщица пискнула и пулей вылетела в коридор, громко хлопнув дверью. Кажется, из коридора донеслось приглушенное хихиканье.

Тут уж терпение Кирилла лопнуло. Он подскочил к Сене и заорал, едва сдерживая желание начистить приятелю физиономию.

- Ты что себе позволяешь, идиот?! Тебе что, жить надоело? Забыл, где мы находимся?!

Арсентий не сопротивлялся, когда Кирилл тряс его за плечи, отвечая на это лишь виноватой улыбкой и осоловевшим взглядом.

- Я просто влюбился, вот и все, - добродушно ответствовал друг.

Кирилл в ярости всплеснул руками, отошел от Сени. Он хотел сказать что-то еще, но не придумал, что именно. Махнул рукой и сел есть. У Сени от стресса крыша поехала, бывает. Ну, не мог же он где-то здесь дерябнуть? Да нет, постоянно был на виду. Такое бы от Кирилла не ускользнуло.

Милан отложил винтовки и сел напротив. Странности в поведении Сени его совсем не волновали.

- Десять патронов в моей, семь - в твоей. Состояние нормальное.

В качестве ответа серб получил лишь короткий кивок, что, впрочем, вполне его устроило.

Парни налегли на бульон, орудуя деревянными поварешками. После пары дней диеты на лепешках будущего Кирилл сначала весь сморщился. Вкус показался чересчур резким, каким-то кисловатым. Лишь после пятой или шестой ложки отвращение резко пропало, сменившись вполне себе здоровым наслаждением от чистой, натуральной еды без капли вредоносной химии.