Что я делала?

Я фыркнула, покачала головой и встала. Я не могла переспать ни с одним из этих мужчин, независимо от того, насколько голодной была. И я была тупицей, думая, что смогу действовать согласно этому нелепому плану.

Выпрямившись, я пошла на выход из клуба. Когда проходила мимо толпы мужчин, симпатичный среднего возраста мужчина наклонился вперед к барной стойке, чтобы поговорить с одной из привлекательных барменш.

Я замерла, и все вокруг будто исчезло.

Мужской кошелек торчал из его кармана на пару сантиметров.

Этого было немного, но все же достаточно.

Мои ноги буквально понесли меня к нему, прежде чем я сообразила, что делаю. Я, правда, не хотела воровать кошелек парня. Просто хотела прожить еще хоть денек. Тут не было ничего личного. Просто такова жизнь.

Всего в футе от него я остановилась спиной к нему и ловкими пальцами тихонько вытащила бумажник. Запихнула его в свое пальто и с бешено колотящимся сердцем посмотрела по сторонам, пока не увидела неоновую вывеску дамской комнаты.

Я не остановилась, чтобы подумать. Я побежала.

Пробираясь по узкому коридору, я толчком открыла тяжелую дверь. Там было пусто. Я осмотрелась по сторонам, прежде чем нырнула в кабинку и села на крышку унитаза, чтобы изучить добычу.

Кошелек был тяжелым. Я открыла его дрожащими пальцами. Выругалась, затем рассмеялась, когда вытащила стопочку стодолларовых купюр. Я не стала пересчитывать, но думаю, тут было примерно семьсот баксов. Уронив кошелек на пол, я положила деньги в карман и наклонилась, чтобы открыть кабинку. Как только мои пальцы прикоснулись к металлу, моя совесть впилась в меня своим взглядом

«Зачем мужчина носил с собой столько денег?» — задалась я вопросом. Возможно, такая определенная сумма была важна. И я просто забирала все. Он трудом заработал эти деньги, а вот она я взяла и украла их у него.

Я вытащила деньги из кармана, нахмурившись. Мне не нужны были все эти деньги. Мне нужно было лишь немного, чтобы продержаться какое-то время.

Взяв две сотни баксов, я положила остальные деньги в кошелек. Но моя совесть по-прежнему не была счастлива. Вздохнув, я взяла одну сотню и положила обратно в кошелек, оставив себе другую.

Сто баксов на земле не валяются. Я могла бы растянуть эту сотню надолго. Она бы кормила меня недели две, если даже не три. А к тому времени, я бы что-то решила.

Удовлетворенная своей добычей, я взяла бумажник, открыла дверь кабинки и замерла.

Я не слышала, как открывалась дверь, но мужчина, прислонившийся к стене, определенно, был тут уже какое-то время. Он пялился на меня своими карими глазами, его руки были скрещены на груди, он опустил взгляд на неопровержимое доказательство в моей руке и сказал лишь одно слово:

— Объясни.

Хоть я и не понимал эмоций других людей, но прекрасно разбирался в своих собственных. И прямо сейчас я был разочарован.

— Объясни, — приказал я.

Ее волосы по-прежнему прикрывали большую часть лица, но я мог разглядеть огромные зеленые глаза, которые таращились на меня. Она выглядела напуганной.

Нет. От того, как тряслись ее руки, и тяжело вздымалась грудь, я понял, что она была не просто напуганной. Она была в ужасе от страха.

Махнув головой на кошелек в ее руке, я спросил, на сей раз мягче:

— Это принадлежит моему брату.

Ее плечи резко опустились. Она тихо, но с раскаянием пробормотала:

— Мне очень жаль.

Сделав к девушке шаг, я взял кошелек из ее руки и вытянул другую к ней. Она неохотно положила в нее стодолларовую купюру и сделала шаг подальше от меня. Я открыл Сашин кошелек и замер.

Я посмотрел на девочку. Она опустила подбородок, чтобы избежать зрительного контакта.

— Здесь много денег. — Она кивнула. Я спросил: — Почему ты не взяла их все?

Когда она подняла на меня взгляд, то сморгнула слезы и прошептала дрожащим голосом:

— Я просто хотела что-нибудь покушать.

Эмоциональная волна прокатилась по мне. Сначала гнев, потом печаль, а затем что-то, что я едва ли смог бы описать. Возможно, желание защитить ее.

— Ты голодна.

Заявление, не вопрос.

Она еще раз кивнула и всё.

Девчонка оказалась под моей ответственностью.

Осторожно мужчина приподнял мое лицо пальцами за подбородок так, чтобы я не могла избежать зрительного контакта.

Он абсолютно спокойно заговорил:

— У тебя есть выбор. — Я уставилась на него в смятении. Я даже и не предполагала, что мне дадут какой-то выбор. — Я могу позвонить в полицию и отдать тебя под арест. — Я почти сморщила нос, но в последний момент остановила себя. Мне не нравился этот вариант. — Или ты можешь работать в клубе, подкопить денег, обустроиться, — затем он добавил: — Никогда не голодать.

Этот парень что, ненормальный? Как будто мне надо было думать, чтобы выбрать нужный вариант.

Затем он добавил третий вариант, приподняв стодолларовую купюру, которую я вернула ему.

— Или я могу дать тебе вот это. Ты можешь уйти и раствориться в ночи. — Его взгляд изучал меня, он предположил: — Сто баксов хватит тебе больше, чем на один прием пищи.

Моя голова закружилась. Я была уверена, что это уловка.

Сто долларов было достаточно, чтобы я продержалась какое-то время, но работа, место, где я смогу пожить и еда... как я могла упустить такой шанс?

О боже, еда была очень важна для меня.

Я с трудом сглотнула.

— Вариант Б кажется подходящим.

Казалось, он был доволен ответом.

— Я тоже так думаю, — он вытянул руку. — Пошли.

Опустив рукава вниз по рукам, я отстранилась от него.

— Подожди. А что за работа? Я буду... — мои мысли поплыли куда-то не туда, и я покраснела. — Танцевать? Как те девушки?

Мужчина приподнял бровь.

— Ты думаешь, я хочу, чтобы ты танцевала стриптиз?

Я покраснела еще сильнее и почувствовала, как шея начала гореть.

Конечно же, он не хотел, чтобы ты танцевала стриптиз. Ты далеко не Дженнифер Лопез.

— Я не хочу, чтобы ты танцевала стриптиз. Я хочу, чтобы ты осталась в одежде. — Он, казалось, почувствовал отвращение оттого, что я сделала такое предположение. — Полностью одетой, — с раздражением добавил он, и мои внутренности скрутило. — Ты будешь работать в баре с остальными.

— Я не умею.

Его пристальный взгляд смущал меня.

— Научишься.

Это казалось приемлемым. По факту, это было просто супер. Он вытянул руку еще раз и, оставив ладони закрытыми моими рукавами, я вложила свою руку в его. Когда его теплая ладонь окутала мою, я осознала, какой огромной она была. И быстро рассмотрела его всего. Мужчина был высоким, где-то сто восемьдесят пять сантиметров или чуть повыше, с широкими плечами, узкими бедрами, длинными ногами и серьезным выражением лица. На нем был идеально сшитый черный костюм. Так и должно было быть. Этот парень определенно не купил бы что-то неподходящее. Я подняла взгляд к его лицу, и его светло-карие глаза уставились на меня.

Меня пробрала дрожь. Его лицо было резким. Высокие скулы, сильный подбородок, нос с небольшой горбинкой и пухлые губы. Кожа была слегка загорелой и идеальной, у него не было даже морщинок от смеха вокруг губ. Такое чувство, будто он вовсе не смеялся.

И до меня дошло. Зачем мужчина, который носит такой костюм и говорит так благородно, помогает бездомной девушке, которую поймал на краже?

Я вытащила свою руку из его.

— Если это уловка... — мои волосы упали на половину лица, но я увидела, как он наклонил голову набок и нахмурился. Я открыто сказала ему: — Если ты хочешь позвонить в полицию, вперед. Я обещаю, что останусь здесь и сознаюсь, что украла кошелек. — Я опустила лицо и добавила: — Они, может, даже покормят меня, — затем вновь взглянула на него. — Но обнадеживать человека и шутить такими вещами с тем, у кого нет ничего... просто жестоко.