– Ты уже посолила? – с беспокойством спросил он.

– Нет, конечно, я же знаю, как ты любишь, – Соня мимолетно прижалась к Бориному плечу грудью и снова отошла – налить кофе.

– Хорошо, когда женщина знает, что ты любишь, – довольно улыбнулся Боря и начал кушать.

Соня села напротив него, покрутила в руках ложечку и не выдержала:

– Нет, ты мне все-таки скажи: откуда у этого непутевого еврея столько героина?

– Сегодня все узнаю, – терпеливо ответил Боря и снова подумал, что зря он рассказал женщине про это дело. Зря! Но он сам был настолько потрясен фактом связи Вовы Ляфмана с наркомафией, что просто необходимо было с кем-то поделиться, хотя бы для того, чтобы собственные мысли привести в порядок.

Приведенные в порядок мысли дали следующий результат: иногородняя мафия начинает осваивать местный рынок. Вова, давно и надежно связанный с нею, выбран по причине своей неизвестности местным авторитетам. Ему будет легче искать нужные связи. Но если доверили запросто так три с половиной килограмма героина – какая же сила стоит за ним! Вова правильно сделал, что пришел к нему. Боря займется этим делом. Пока на паях, а потом бочком, бочком и подгребет под себя все. У него уже – опыт, а у Вовы – только его мощные покровители. Надо на них выйти и продаться подороже. Вот так.

Сегодня с утра Боря собрался с деловым визитом к Зелепукину. Он уже побольше года как работал на Зелепукина, очищая для него кокаин. Боря заслуженно гордился своим профессионализмом: продукт получался почти девяностопроцентной чистоты. А это, между прочим, очень приличный уровень, даже для Европы. А для любимого Отечества – практически недосягаемый. Адам был полностью незаменимым, а Боря – почти, потому что таких как он, во всем СНГ несколько человек и всем им – почет и уважение.

Покушав, Боря стал собираться. Посмотрев на огорченную Соню, он внутренне улыбнулся: еще вчера в обед она была убеждена с полной Вовкиной никчемности, а теперь с досады пробует на вкус свою собственную печень...

Вприпрыжку спустившись с третьего этажа здания Художественного Фонда, в котором располагались мастерские и квартиры художников и где числился жильцом беглый каторжник семейной жизни Вовка Ляфман, Боря быстрым шагом направился в сторону ресторана «Модерн».

Хозяином ресторана был Олег Зелепукин, именно там он имел постоянный кабинет. После гибели Мазая Зелепукин вновь объединил его людей и возглавил все дело, таким образо, став, как бы наследником потрепанного мазаевского хозяйства. Боря посещал это место стабильно раза два в месяц – приходил за пособием, как он сам любил говорить. Материал для работы ему приносили прямо в лабораторию, а потом и уносили. С этими братками он хлопот не знал.

Ресторан «Модерн» располагался в одноэтажном купеческом особняке, стоящем как бы поодаль от соседних строений. Неизвестно, почему так получилось, но Олег Зелепукин – городской авторитет по кличке Телега – вовремя оценил преимущества такой диспозиции: обзор и подъезд круговой. Еще несколько лет назад все это было очень важно и насущно. Сейчас времена изменились, но всегда лучше заранее знать, кто изволит пожаловать к тебе в гости, чем потом аккордно принимать резкие решения. Всем хочется какой-то стабильности в этой жизни. Хотя бы для того, чтобы она просто продолжалась.

Даже не толкнувшись в центральный ход – все равно еще закрыто, – Боря обошел ресторан с другой стороны и встал перед серой металлической дверью с видеофоном, торчащим сверху. Позвонив в звонок, Боря подождал. Прошло всего несколько секунд, и дверь медленно отворилась. Сработал механизм, повинующийся нажатию кнопки дежурного охранника на пульте. Боря вошел, и дверь также медленно закрылась за ним. После полутемного коридора, где совершенно неожиданно можно было с равной вероятностью наткнуться или на братка с гранатометом или на официантку, выполняющую свои параллельные обязанности, Боря прошел в административное крыло. Сегодня по пути ему никто не встретился: редко, конечно, но и так бывает. Постучав во вторую дверь справа, Боря приоткрыл ее и осторожно заглянул.

В предбаннике, как называли эту комнатенку, сидел на стуле сам Зелепукин – огромный мужчина лет тридцати, черноволосый, с темными глазами и одетый во все черное, как приличный гость на дорогих похоронах. Рядом и ним – незнакомый Боре парень. Парень держал в руках старинное охотничье ружье с инкрустированным ореховым ложем и объяснял Телеге, что это очень и очень ценная вещь, потому что досталась ему по наследству из фондов Краеведческого музея. На ружье даже висела бирка, подтверждающая информацию. Зелепукин улыбался и всем видом показывал, что ружье, разумеется, хорошее, но, в принципе, эта штука ему совсем не нужна.

– О! Эйнштейн пришел! – воскликнул Зелепукин, подавая Боре руку.

– Здравствуйте, Олег Иванович, – Боря позволил стиснуть свою ладонь сначала Телеге, затем продавцу ружья, и молча посмотрел на своего уважаемого работодателя.

– Что случилось? – спросил Телега, буравя глазами Борю, сразу же позабыв о ружье и обо всем прочем.

– Все нормально, Олег Иванович. Есть маленький разговор, – ответил Боря и опять замолчал.

– Маленький, говоришь, – повторил Телега и встал. – Смотри, не обмани: скажешь маленький а достанешь, он таким большим окажется! – засмеялся Телега собственной шутке и открыл дверь кабинета. Боря вошел вслед за ним.

– Подожди чуток, я сейчас – кинул на ходу Телега парню с товаром.

Кабинет Телеги смотрелся слишком миниатюрным, для него. Пройдя боком за свой стол, Телега бережно уселся в кресло, словно опасаясь, что оно подломится под ним.

Боря привычно пододвинул к столу металлический стул и негромким голосом изложил свое дело.

Как правильно заподозрил Телега, вопрос оказался серьезным и непростым. Внимательно выслушав все, что сказал ему Боря, Телега задумался. Чем дольше длилась пауза, тем неуютней ощущал себя Гриншпун. Возможно, в этот момент на Вовку Ляфмана даже напал приступ икоты, потому что Гриншпун уже успел пожалеть, что вообще ввязался в такое опасное мероприятие. Но, очевидно, приняв какое-то решение, Телега широко улыбнулся и приподнялся со своего кресла.

– Сиди, сиди, – махнул он рукой вскочившему Боре. – Интересную вещь ты сказал, Эйнштейн. Любопытную, я бы сказал вещь.

Телега повернулся к высокому сейфу, стоящему сзади и чуть в стороне от его кресла и, загородив его широченной спиной, набрал код на замке. Проиграв нежную музычку, сейф приоткрыл свою тяжелую дверь. Оттянув ее еще больше, Телега почти с головой залез внутрь и ключом отпер второе отделение. Боря возликовал и схватился за сердце, услышав характерный бумажный шелест. Отклонившись назад, Телега запер внутренний сейф и, опять загородив панель кода, набрал уже новую комбинацию.

Когда Телега повернулся, в его руке была пачка долларов. Положив пачку на стол, Телега, не сводя с Бори неожиданно колючего взгляда, снова сел и подтолкнул деньги вперед.

– Интересную ты историю рассказал, Эйнштейн, очень интересную, – с непонятным выражением на лице протянул Телега. – Если подписываешься под это дело, значит, за все и отвечаешь. Я тебя за язык не тянул.

Боря молча кивнул. Он так переволновался, что лучше было бы промолчать, чтобы не сморозить какую-нибудь глупость.

– Даю тебе аванс: десять штук баксов. Завтра принесешь товар, получишь остальные бабки.

– Все будет нормально, Олег Иванович, – чужим голосом, словно слушая себя из радиоприемника, ответил Боря, сгреб купюры и встал.

Приподнялся и Телега, протянув руку. Почтительно пожав ее и снова сморщившись от жесткой хватки, Боря, пятясь, вышел из кабинета и очень аккуратно прикрыл за собою дверь.

В предбаннике парень, продающий ружье, сидел и тряпочкой полировал ствол своей игрушки. Кивнув ему, Боря покинул это помещение и быстрым шагом направился к выходу. Подойдя к серой двери, он нажал кнопку на стене рядом с ней. Через несколько секунд дверь открылась и Боря выскочил на улицу, радуясь своей удаче.